согласии их воли приведенными в движение не их собственной силой, отныне недостаточной к этой небесной деятельности, но благодатью 918. Жизнь человека, следовательно, больше не является просто человеческой, но Богочеловеческой жизнью, поскольку способности человека приводятся в движение Божественной энергией, и человек может отныне сказать: уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2:20). Движимая Божественной энергией деятельность человека осуществляется в таком случае без усилий, но в чистой, непосредственности любви.
В самом деле, деятельность блаженных будет всецело сосредотачиваться на познании и восхвалении Бога, как мы это сказали, но и также на любви к Богу, к Ангелам и к другим людям. Святой Григорий Нисский пишет по этому поводу: «Когда же придет уповаемое, тогда при неподвижности всего другого пребывает деятельность любви, не находя себе преемника. Посему и первенствует она во всех преуспеяниях добродетели и в предписаниях закона. Поэтому если душа достигнет когда-либо этого конца, то не будет иметь нужды в ином, как объявшая полноту сущего. <...> Действительно, жизнь высшего естества есть любовь, потому что Прекрасное непременно любезно Его знающим; ведение становится любовью, потому что познаваемое прекрасно по естеству. Истинно же Прекрасного не касается пресыщение. Но, как и насыщение не пересекает связи любви с Прекрасным, то Божественная жизнь всегда будет совершаться любовью» 919.
3. Ад
Ад (или геенна) представляется Писанием и святыми отцами как место наказания 920 или, глубже, как условие или состояние, где грешники мучаются 921 и должны претерпеть большие страдания, и это — на вечность, окончательно и бесповоротно 922.
Непосредственной причиной этого страдания в основном представляется огонь, неугасимый и вечный огонь 923. На это указывают следующие слова Христа: Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25:41). Но помимо огня, который не угасает (Мк. 9:47-48; ср.: Ис. 66:24), Христос упоминает также в качестве источника страдания червя, который не умирает (Там же), и нахождение в сообществе с диаволом и демонами (см.: Мф. 25:41) 924, тогда как праведники находятся вместе с Богом, Ангелами и святыми.
В качестве выражения претерпеваемого страдания Христос упоминает плач и скрежет зубов (Мф. 13:42; 25:30).
Другая фундаментальная особенность ада — это его темный, угрюмый и мрачный характер. Иов упоминает о нем как об области мрака и густой темноты, где царствует мрак и хаос, где сам свет похож на темную ночь (см.: Иов 10:21-22). Сам Христос его определяет как тьму внешнюю (Мф. 25:30).
Святые отцы, когда говорят об аде, ограничиваются чаще всего воспроизведением слов Писания 925. Некоторые из них добавляют данные в описании претерпеваемых «мучений» или «истязаний» так, чтобы своим слушателям или читателям внушить больше страха перед ними, представляя их часто в материальной форме 926.
Тем не менее все используемые выражения Писания для изображения ада и страданий, которые он порождает, имеют, как мы это говорили, символическое значение.
Многие святые отцы подчеркивают, что адский огонь, который предстает как главный источник страдания грешников, не является огнем материального порядка, который нам известен, но «тем, который Богу известен» 927. С одной стороны, он — неугасимый, с другой — он не сжигает и не истребляет, подобно вещественному огню, поскольку тела грешников, как и праведников, становятся после воскресения нетленными 928.
Он не причиняет равным образом телесного и душевного страдания, поскольку после воскресения все люди становятся телесно и душевно бесстрастными.
Таким образом, источник мук ада и его действия на душу и на тело (поскольку в таком случае весь человек страдает) носит духовный характер.
Среди претерпеваемых страданий некоторые святые отцы упоминают чувство отсутствия свободы 929.
Они упоминают также «вечный стыд и угрызение совести» 930. Стыд, испытываемый перед славным собранием праведников и Ангельских Сил, аналогичен тому, который испытал Адам после своего греха, когда обнаружил себя нагим (см.: Быт. 3:10), то есть лишенным Божественных благ и Божественной славы, которым он был причастен в раю. Вечное угрызение совести, которое символизирует «грызущий червь», испытывается грешниками при лицезрении своих грехов и поступков в прошлом, память о которых их больше не покинет, и все это уже непоправимо. «Подумаем, — пишет святой Максим Исповедник, — о душевной горечи в аду, в сознании и воспоминании всего того зла, которое она совершила» 931; «Кто вынесет вечный позор, который последует за явлением всего тайного? Кто сможет измерить неумолчное рыдание, и горькие и невообразимые слезы, и скрежет зубов, и вопли мучимых или сердечную скорбь сожаления, медленным огнем сжигающую глубину души? Кто способен выразить тоску грешников, не имеющих надежды ни на перемену срока наказания, ни на окончание претерпеваемой кары, ни на перемену жизни к лучшему?» 932
Но все святые отцы единодушны в том, что мучение, которое испытывают грешники в аду, в сущности, имеет своей причиной следующее — отделенность и удаленность от Бога (см.: 2 Фес. 1:9), лишение Его присутствия и всех благ, которые Ему присущи, лишение общения с Ним. После упоминания всех видов страданий, аналогичных тем, которые мы можем испытать ныне, святой Иоанн Златоуст пишет: «Существуют не только вышеупомянутые бедствия, но и другие, гораздо тягчайшие. Такие и даже горчайшие бедствия будут в геенне, а лишение благ причинит такую печаль, такую скорбь и муку, что если бы и никакое наказание не ожидало здешних грешников, оно само по себе хуже геенских мук будет терзать и возмущать наши души» 933. Подобным же образом он замечает немного далее: «...я считаю гораздо тягчайшим геенны наказанием — не быть в той славе; и тому, кто лишился ее, думаю, должно скорбеть не столько от геенских мучений, сколько о лишении небесных благ, ибо это одно есть тягчайшее из всех наказаний» 934. Преподобный Максим Исповедник говорит подобным же образом о душе, «отстраненной от Божественной славы и павшей под ударом страшного осуждения своей отчужденности в общении с Богом на бесконечные веки» 935. Святой Василий Великий в свою очередь замечает, что «схождение в преисподнюю означает разлучение с Богом»
