Ознакомительная версия.
Ошеломленные ученики остановились и растерянно слушали учителя. У них от удивления расширились глаза, но они поняли, что учитель не желает отвечать на их вопросы и выслушивать их горестные восклицания. Праметей посмотрел на их растерянные лица, улыбнулся и сказал:
– До завтрашней молитвы, дорогие друзья!
Затем повернулся к ним спиной и пошел искупаться в море. Ученики, посмотрев учителю вслед, медленно побрели в противоположную сторону.
Праметей проснулся рано утром на берегу моря. Солнечный диск тихо поднимался над горами и, разливая розовое сияние, раздвигал горизонты ночного неба. Легкие облака над морем развеялись, серая дымка под стремительным натиском лучей разорвалась на серебристые полоски, и эти полоски поплыли в шафрановом пламени неоглядных далей. Праметей как завороженный вошел в искрящуюся морскую воду. Над морем потянуло запахом леса и костра, который разводили его ученики на берегу говорливой горной речки Пра. Кому-то из них захотелось речной форели, и было видно, как он бросает в речку плетеную из ивовых прутьев корчагу.
Праметей, войдя по колени в морскую воду, поднял руки к солнцу и произнес: «Здравствуй, божественное светило!» Мысленно прикоснувшись к солнечному диску пальцами, он представил, как через них солнечная энергия потекла по всему телу. Затем Праметей глубоко вздохнул и, наполнив грудь чистым воздухом, медленно выдохнул. Так, на вдохе и выдохе, 21 раз Праметей произнес мантру «Оум». Затем снова повернулся в сторону моря и тихо сказал: «Добрый день, ласковое море! Прими меня в свои объятья!» Легко нырнув под набегавшую волну, он быстро поплыл от берега. Через минуту он был уже на приличном расстоянии от полосы морского берега, но ветерок дул с гор и ему было слышно, как дятел равномерно застучал по ближайшей к морю сосне. Праметей глядел и не мог наглядеться на красоту прижавшихся к морю гор и леса. На синеве, залившей теперь почти все небо над горами, заклубилось первое облако.
«Пора собирать учеников на утренние занятия», – подумал Праметей, и быстро, делая резкие гребки руками, стал возвращаться к берегу. В этот миг щебетавшие в лесу птицы испустили пронзительный вопль ужаса. К верхушкам деревьев спускался орел. Куница и белка, забыв о природной своей вражде, помчались бок о бок, чтобы укрыться среди густой хвои. «Вот он, – подумал Праметей, – кто будет считать своей легкой добычей мое прикованное к скале тело и лютой зимой станет клевать мою печень. Однако мне надо пройти эти муки, не покориться вероломным грекам и отказаться употребить свое искусство предсказаний по их приказанию. У них есть свой «царь и бог» Зевс, но он бессилен на нашей земле и не может приказывать арийским жрецам. Можно, конечно, уклониться от страданий и уйти от своих учеников, но они уже знают о том, что мне предстоит, и для них мои физические страдания станут главным нравственным уроком. Если они не научатся мужественно переносить страдания и удары судьбы, то их перестанут уважать соплеменники, и союз арийских племен распадется. Всевышний избрал меня в качестве «урока мужества» для жрецов арийских племен. Я должен все вынести и преподать этот урок!»
Так размышлял он, шагая к ученикам, которые столпились возле скалы «Парус» и ждали своего учителя. Они уже провели на восходе солнца утреннюю молитву и, позавтракав сыром и медом с лепешками, расселись полукругом на привычном месте. Когда подошел Праметей, то самый бойкий из них, Славер задал вопрос:
– О учитель! Мне сегодня захотелось речной форели. Так ли уж велик грех употреблять в пищу рыбу, если все наше племя занимается рыбной ловлей в устье реки Кабаньей?
– Нет, друг мой, – ответил Праметей, – грех не велик. Вы просто не должны забывать мои слова о том, что «вы есть то, что вы едите». Употребляя мясо различных животных, вы теряете часть своей божественной природы и приобретаете качества животных. У рыбы менее развита нервная система и мозг, что может служить оправданием голодному человеку. Однако не избежать вам изменений, если вы станете убивать овцу, которая беззащитна, понимает ваши жестокие мысли, но не пытается сопротивляться, робко стоит, смотрит на вас и плачет. Вы загляните в ее страдальческие глаза и посмотрите, как текут ее слезы. Если эти слезы вас не остановят, то вы навсегда приобретете качества жестокого волка.
Однако пища определяет не только особенности вашего характера. Она обуславливает особенности вашего ума и ваш настрой на праведный образ жизни. П(ра)ведный – это значит «Путь света(Ра) ведающий». Светлым человеком можно назвать только того, кто как бы светится изнутри, излучает добро на окружающих его людей. Достичь этого состояния очень непросто, и вы никогда его не достигнете, если будете употреблять в пищу мясо животных. Мясная пища заставляет человека совершать животные поступки и затем пожинать соответствующие плоды.
Недалеко от твоего племени в горной части Тавриды живет племя мисийцев. Мисийцы из благочестия не употребляют в пищу даже рыбу, воздерживаются употреблять в пищу живые существа, имеющие нервную систему. Они питаются медом и сыром, ведя мирную жизнь, поэтому их называют «богобоязненными». Существует также племя фракийцев, живущих отдельно от женщин. Их называют «ктистами», в силу воздаваемого им уважения они считаются священными и живут свободными от всякого страха. О них будут писать греки Посидоний и Страбон, но это случится очень не скоро.
В этот момент Славер поднял руку и, смело глядя на Праметея, сказал:
– Извините, учитель! Я так увлекся рыбной ловлей, что не успел до начала занятий передать рыбу вон тем жанеевцам, расположившимся за речкой Пра в своем шалаше.
Его товарищи, внимательно слушавшие Праметея, неодобрительно загудели, и кто-то из них крикнул:
– Сиди и замолчи, дерзкий Славер! Мы занимаемся вопросами веры, а ты думаешь, как передать незнакомым людям рыбу!
Однако Праметей не поддержал их. Он мягко улыбнулся и сказал:
– Вера без дел мертва. Служение своим ближним – это самое трудное для начинающих жрецов. Жизнь дается человеку, чтобы научиться взращивать в себе Любовь. Для излияния любви на соплеменников и внешний мир. Только так можно соединиться с Богом, который есть Любовь. Ничто не может сравниться со служением, когда дело касается искоренения эго. Иди, мой юный друг, – произнес Праметей, – и запомни, что сердце, полное желания сделать что-нибудь доброе другим людям, – это храм бога».
Только Славер вышел из круга, как один из учеников произнес:
– Он, наверное, счастлив, что услышал от вас такие слова, учитель! Будет их помнить и гордиться тем, что вы были его учителем. Запомнит и то, что он когда-то отдал бедным путешественникам рыбу.
– Это не правильно, – ответил Праметей, – счастье обретаешь тогда, когда забываешь, что другие причинили тебе зло, и забываешь, что сам сделал другим добро. Сегодня, – продолжал Праметей, – мы будем говорить о силе слова и человеческой памяти. Вы умеете вести записи рунами, но этого не следует делать, поскольку очень важно натренировать вашу память. Вы не потеряете свои «записи», если они хранятся у вас в голове. Только греки, которые не надеются на свою память, стараются все записывать. Вы должны запомнить, что сила речи состоит в умении выразить много в немногих словах. Вы меня внимательно слушаете и думаете, что ваш учитель говорит хорошо. Однако научитесь слушать и тех, кто говорит плохо. Только болтливые бесполезны. Болтун хочет заставить себя любить – и вызывает неприязнь, хочет оказать услугу – и становится навязчивым, хочет вызвать удивление – и делается смешным. Клеветы и злоречия болтунов надо остерегаться, как ядовитого червя в розе, – они скрыты тонкими и лощеными оборотами.
В этот момент один из учеников поднял руку и спросил:
– Мы все время соглашаемся с вами, но хорошо ли это? Кроме того, сможем ли мы когда-нибудь быть умнее вас или всегда будем казаться себе глупыми?
– Не соглашайтесь со мной, – усмехнувшись, ответил Праметей. – Я не нуждаюсь в друзьях, которые во всем со мной соглашаются, меняют свои взгляды, кивая головой, ибо тень то же самое делает лучше. Я ценю смелые и остроумные высказывания. Смелость – начало победы не только на поле брани, но и в школьных дискуссиях.
– Согласен, – воскликнул сидевший рядом с Праметеем юноша, – но достигнем ли мы когда-нибудь тех знаний и того почета, которые есть у вас, учитель?!
Праметей внимательно посмотрел в глаза юноши и медленно, расставляя слова, ответил:
– Знание зависит от ученья, почет – от дел, благополучие – от судьбы. К сожалению, достоинства не так бросаются в глаза, как пороки. Однако это никому не мешает становиться лучше и добиваться почета. Совершенный человек все ищет в себе, ничтожный – в других.
В этот момент Славер вернулся к Праметею и его ученикам. Вид у него был озабоченный, а голова опущена от каких-то тяжелых дум. Праметей увидел, как по морю плыли две гадюки и, повернув к берегу, зарылись в горячий песок. «Здесь тепло, здесь лучше, чем раньше, – шипели они, с наслаждением раздувая свои блестящие чешуйчатые бока, – а вы, люди, берегите подошвы и пятки!» Однако Славер прошел мимо них, даже не обратив внимания на их шипение и покачивание высунувшихся из песка голов.
Ознакомительная версия.
