пути потока реальности, впуская лишь то, что нужно нам в повседневной жизни. Большая часть моего обучения у тибетских лам состояла в том, как обойти ум, не позволяющий яснее узреть реальность.
«Ты многое видел, Лобсанг, — сказал Дондуп, — но многое осталось от тебя сокрытым. Пришло время опять вместе со мной пуститься в путь к чудесам мироздания. Ты уже готов узреть то, что дозволено лишь очень немногим. Помни, что это большая ответственность, не отнесись к нашему путешествию небрежно».
«Учитель, — ответил я, — как-то ты сказал мне, что тот, кто, вступив на жизненный путь и оступившись, повернул назад, не заслуживает того, чтобы его именовали Человеком. Я готов последовать за тобой, какие бы трудности нам ни предстояли».
Мингьяр улыбнулся: «Я ожидал такого ответа. Твоя жажда знаний уже привела тебя во многие чудесные миры».
Как и всегда в подобных случаях, меня сжигало нетерпение.
«Готов отправиться с тобой сию же минуту!» — горячо воскликнул я.
Меня охватила волна радости, изошедшая из этого светоносного существа. Любовь Мингьяра ко мне лучилась из самой сердцевины его астрального тела.
«Нет-нет, прямо сейчас — не получится. Предстоящее странствие ты проделаешь в своем физическом теле, мой друг. Так что возвращайся в него. У тебя есть неделя на подготовку. На седьмой день будь вне дома. Мы придем за тобой. Твое отсутствие также продлиться семь дней, поэтому постарайся уладить все дела дома и на службе».
Прежде чем я успел задать какие-либо вопросы, Мингьяр исчез, я же вновь очутился в своем физическом теле. Целую неделю мне предстояло гадать, что же именно ждет меня впереди. Впрочем, времени на размышления у меня практически не было, поскольку надо было сделать все необходимые приготовления, чтобы в мое отсутствие не произошло ничего из ряда вон выходящего.
За всеми необходимыми делами неделя пролетела почти незаметно. Я попросил свою добрую знакомую наведываться в мое отсутствие ко мне домой, в первую очередь ради моих великолепных кошек, не понимавших, почему я никогда не беру их в свои путешествия. Наконец, к исходу назначенного срока я был абсолютно готов и проводил время в тихой молитве и медитации.
Как сейчас помню, я стоял в темноте посреди своего сада. Морозный мартовский ветерок напоминал об ушедшей зиме. Вокруг простирался мирно спящий ландшафт сельской глубинки. В ночном небе мерцали бесчисленные звезды.
Сколько же всего удивительного приключилось в моей жизни, особенно если учесть, как банально она начиналась! Порой мне кажется, что я вижу волшебный сон и вот-вот проснусь в кошмарной яви.
Представьте себе человека, который едва не погасил коптящий огарок своей жизни в обступившей его тьме. И все-таки я выскользнул из пасти бесконечности и избежал участи повторного рождения, соединившись телом и духом с Лобсангом Рампой.
Мы стали с ним одним целым, и я постиг свою миссию на этой Земле. На смену былому безнадежному отчаянию пришло исполненное надежды осознание высокой цели. И потому теперь, готовый к новым свершениям, я стоял в ночи, безмолвно наблюдая за переливами звезд.
Одна из звезд особенно выделялась на черном бархате небес. Она прерывисто, разноцветно мерцала, и даже, казалось, медленно росла в размере, поворачиваясь, подобно светящемуся шарику, вокруг своей вертикальной оси. Я понял: то был световой корабль, который прибыл за мной.
Если бы его видел кто-то другой, то незамедлительно сделал бы вывод — перед ним типичный НЛО. На самом же деле сей аппарат представлял собой сгусток энергии объединенной ментальной силы просветленных существ.
Даже после близкого знакомства с летающими тарелками у меня не убавилось любопытства в отношении их истинной природы. Я восхищен тем, что нас посещают обитатели иных планет. Кроме того, кое-кто из лам рассказывал мне: некоторые НЛО являются древними воздушными аппаратами тех, кто покинул поверхность Земли, дабы жить в ее подземных пустотах. В то время я не очень-то верил этому, полагая, что не найдется таких людей, которые захотели бы жить в сырости и тьме. Однако ламы заверяли меня: под поверхностью Земли — множество прекрасных мест, пригодных для жизни.
Позднее я узнал, что наш мир постоянно посещают управляемые аппараты не только с других планет Космоса, но и из иных измерений и времен. Вселенная переполнена жизнью и разумными существами, и Земля, наряду с другими обитаемыми планетами, всегда вызывала интерес этих фантастических созданий. Наступит день, и люди, влекомые вечной жаждой познания, сами смогут отправиться на летательных аппаратах, сотканных из света и энергии, к другим мирам и в иные пространства. То будет время радости и всеобщего счастья.
Я наблюдал за тем, как моя «звезда» медленно перемещается вперед-назад, подобно карманным часам, раскачивающимся на цепочке. В то же время она становилась как будто больше и ярче — несомненно, причиной этой иллюзии служило ее быстрое, по прямой, приближение ко мне.
Ночь была странно тиха. Казалось, я остался один на Земле. Я чувствовал свою обособленность не только от физической реальности, но и от астрального плана. Мне приходилось испытывать подобное чувство, когда я впервые вошел в тесный контакт с инопланетным кораблем в Скрытой Долине. Но то была Скрытая Долина — здесь же, в моем собственном саду, ощущения были особенными.
Благоговейный трепет и даже страх охватили меня. Одна часть моей души стремилась к этому свету, желая навсегда слиться с ним, другая — примитивно-земная — была в ужасе и хотела бежать от него, куда глаза глядят. Мое просветленное «Я» знало, что нет ни малейшей опасности, инстинкт же — глубокий и древний — сотрясал все мое существо импульсами животного страха.
Свет медленно спускался. Так опадают листья с деревьев тихими осенними вечерами. Он постепенно менялся от ярко-белого до оттенков красного, оранжевого, фиолетового. Слова бессильны описать всю красоту переливов сияния, испускаемого этим странным аппаратом.
Мне казалось, что я видел такие краски впервые в жизни. И действительно, никогда — ни до этого момента, ни после — мне не доводилось лицезреть подобные цвета, ни в природе, ни в том, что сотворено искусной рукой человека.
Было очевидно: это сдвиг энергий и торможение вибрационного поля, сгущающегося в твердое вещество. Немыслимая сила, потребная для столь грандиозной цели, давала мне повод для сомнений: сможет ли когда-нибудь человеческий разум постигнуть суть этой метаморфозы? Цвета продолжали набирать яркость, смещаясь по спектру по мере того, как объект менял форму.
Наконец он завис прямо над травой не более чем в двадцати метрах от меня. Теперь он выглядел как яркий мыльный пузырь. Свет — опаловый, с молочным
