Я сильно призадумался по факту безденежья, но Судьба сама подсказала, что делать.
НН — директор компании, он же хозяин, с интересом отнесся не только к нашей продукции, но и к моему опыту. И в конце беседы вдруг (если вы верите во «вдруг») предложил мне должность своего заместителя. Предложение было весьма интересным: «НМТ» имели лицензию на производство инъекционного иммуностимулятора. Мой опыт продвижения фармпрепаратов был весьма кстати. В цене вопроса мы договорились: 600 долларов на испытательный срок, 1000 после и процент с продаж.
Но в декабре, через месяц после начала моей деятельности в «НМТ», закончились контракты, деньги и, главное, лицензия на препарат. НН ввел режим экономии, и мне выплачивались 200 долларов — 6000 руб. Свои расчеты я уже приводил выше.
Новый 2006 год я встретил больным. 30 декабря. возвращаясь с переговоров на метро, я понял, что у меня начинается грипп. Машину к этому времени пришлось продать, чтобы оплатить учебу дочери во Франции. Жена, наконец найдя достойную ее образования работу (преподаватель английского языка в спецшколе), все деньги знаете куда тратила.
30 декабря был новогодний корпоратив. Меня лихорадило. Я сидел с температурой, и по общим рекомендациям своих коллег, среди которых было два профессора, выпил коньяка с лимоном, чаю с медом и таблетку аспирина. Последний раз я болел гриппом на втором курсе мединститута, 25 лет назад. Проведенная терапия дала временный результат, и я добрался домой более-менее успешно. Ночью температура поднялась до сорока. Как встречал Новый Год, не помню. Отстрадав положенную неделю, я вышел на работу.
Но через неделю я слег вновь. Второй приступ был страшнее первого. Пять дней я вставал с постели лишь в туалет, и то редко. Вся потребляемая мною жидкость уходила с потом. Каждое утро жена меняла мои совершенно мокрые простыни на сухие. Пот просто лился по ночам. Раньше таких вещей со мной не бывало. И я стал думать о конце жизни. Все дело в том. что полтора года назад я потерял селезенку. Не чью-то, а свою собственную.
Когда удар с ударами встречается,
И надо мною роковой
Неумолимый маятник качается
И хочет быть моей судьбой...
О. Мандельштам
Случилось это, естественно, при мистических обстоятельствах. Одним из источников моего дохода в течение определенного периода времени было таксование. Почему бы ио вечерам, с 17 до 23, не заработать лишнюю копейку?
Вообще, когда промысел связан с риском или удачей, непостоянен и трудно предсказуем — например охота, война, рыбная ловля или ловля человеков (клиентов), — то очень скоро начинаешь чувствовать руку Судьбы. И если ты не дурак, конечно, то начнешь Судьбу слушать. Я очень быстро усвоил две совершенно четкие заповеди.
Первая: не отказывай клиенту своему. Если я останавливался перед голосующим на дороге и мы не договаривались (ну не ехать же мне в Южное Бутово из Строгино за 10 копеек!), то я мог ехать домой. Отказав клиенту, я закрывал себе дорогу на весь вечер. Клиентов больше не было.
Вторая: возвращайся в дом свой вовремя. Если клиент просил подвезти его в мой район Коломенское, то я возвращался домой и говорил жене: «Господь сказал мне: иди домой, отдай жене заработанное и обними ее. Ибо она ждет тебя». Потому что клиентов после того, как Судьба возвращала меня к дому, тоже не было, даже в самое хлебное время, типа вечера пятницы.
Была еще одна забавная примета. Если мою машину облаивали собаки, то вы догадываетесь, с кем я встречался в этот день на дороге. Поэтому, увидев собаку на дороге, я притормаживал и старался соблюдать ПДД, например скоростной режим.
А вот птички как ни какали на мою машину — денег мне не приносили.
Но была еще одна заповедь, нарушение которой каралось очень строго: не нарушай слова своего. Я нарушил дважды. Первый раз я взял на Арбате вышедшую из «Метелицы» часов в десять утра совершенно пьяную девицу. Ее надо было отвезти в Железнодорожный. Я плохо представлял дорогу, у девушки заплетался язык, и предложила она небольшую мзду. Я не стал нарушать заповедь «никому не отказывай». Однако, добравшись до места по пробкам часа за два и оценив затраты, я назвал выспавшейся, но еще не протрезвевшей девице сумму несколько большую, чем оговаривались. Та без вопросов заплатила. Через несколько дней жулики, подставив свой автомобиль под мой, лишили меня суммы большей в 25 раз, чем я взял у девушки.
Второй раз наказание было более жестким. Опять же, взяв пьяного приезжего в центре, повез его в Новокосино. Там мы долго искали дом его сестры, проехав район вдоль и поперек раз пять, как в фильме «Джентльмены удачи» искали «мужика в пинджаке». Потратив лишний час на поиски, я увеличил оплату.
Но не только это событие привело к потере селезенки. Мне позвонил человек, представившийся секретарем одной влиятельной персоны, и попросил о встрече. Мы встретились. Секретарь пояснил ситуацию. Его босс, известный банкир, интересуется йогой. Ему порекомендовали меня не только как учителя йоги, но и как специалиста, имеющего практику по йогатерапии.
Встреча с олигархом проходила в его банке. Проверив с ног до головы, охрана отвела меня в какой-то закуток, в который неизвестно откуда, видимо, через потайную дверь вошел мужчина средних лет, одетый в ковбойку, треники и тапки на босу ногу. «У богатых свои причуды, — подумалось мне. — Однако эти причуды весьма бывают причудны».
Два часа беседы на тему йоги, за которые мне было заплачено как за профессорскую консультацию, закончились предложением работать у этого несколько странного человека персональным йогом. Но условия были такими же странными: соблюдение полного рабочего дня, во время которого я мог заниматься самостоятельно практикой или теорией йоги.
Предложение было шикарным, но оно опоздало на пару лет. Я уже поостыл к йоге. Олигарх не торговался по зарплате. Однако, обсуждая условия с секретарем, я окончательно убедился, что странности не совсем приятны. У босса был сталинский стиль ведения бизнеса, и он мог задержать сотрудника до глубокой ночи. А выход на работу в субботу был обязательным.
От предложения я отказался, так как при всем моем врачебном менталитете (рассматривать всех людей как пациентов, а психика больного человека — больная психика) есть люди, общаться с которыми мне не хочется ни за какие деньги.
Мне не следовало отказываться от данного предложения, как и нарушать заповедь «не нарушай слова своего». Через две недели Судьба жестко поставила меня на место.
7 апреля, в Страстной четверг, я, вернувшись с работы, пошел гулять с Анютой. Обычно мы вместе с ней ставили машину на стоянку, а потом играли на детской площадке по дороге домой. Но в этот вечер было сыро, ребенок замерз и не поехал со мной.
До автомобильной стоянки было метров 200, но надо было проехать сложный нерегулируемый перекресток пяти дорог. Вечер был пасмурным, в районе перекрестка шел ремонт дороги и висел знак ограничения скорости до 40 км/ч. В общем, никто быстрее и не ехал, зная о сложном перекрестке. Учитывая плохую видимость и мокрую дорогу, я стал заблаговременно показывать поворот и медленно выезжать из ряда влево, чтобы, если и появится лихач, пренебрегающий здравым смыслом, у него было время притормозить.
Заняв крайнюю левую полосу (на нее никто не выезжал — трамвайные пути, скользко) и убедившись, что она совершенно свободна, я медленно развернул машину под 45 градусов для более быстрого маневра поворота. И через пару секунд моя «девятка» и, соответственно, я сам содрогнулись от мощного удара в левый бок. Чувство, которое я испытал в этот момент, было удивление. Наверное, его испытывают большинство водителей, попав в аварию, если сами сознательно не идут на риск. Ведь я соблюдал все условия дороги и! А судя по мощности удара таранившего меня автомобиля его скорость значительно превышала ограничение!
И главное, я совершал маневр медленно — секунд пять — и любой водитель мою машину увидел бы, если он, конечно, смотрит при езде на дорогу. Но скрипа тормозов я не услышал! И было еще одно странное ощущение, анализировать которое у меня не было времени. Что это все уже случалось в моей жизни. Уже был коварный удар в бок моей машины. Когда-то давно. Очень давно. Впрочем, с кем не бывает ощущения дежавю. Уже виденное. Уже пережитое.
Я не смог даже определить марку автомобиля, протаранившего меня, — стекло было разбито и все покрылось мелкими трещинами. Дверь со своей стороны я открыть тоже не смог, ее заклинило, и тупая боль в левом боку отняла сразу большую часть сил. Дыхание стало частым и поверхностным. Я отстегнул ремень безопасности и стал вылезать через пассажирское сиденье. Движения давались с трудом и болью. Но дверь справа открылась, и мужчина лет 50, благородной наружности спросил:
