Наконец, любовь между мужчиной и женщиной – триедина, ибо она рождается в сотворчестве ума, опускается в центры души, активизирует их, формируя эмоциональную близость, опускается в глубину плоти, создает магнетическое влечение и рождает сексуальное влечение. Таким образом любовь триедина – это любовь ума, души и тела. Если вы любите в своем партнере только его тело или только его душу – это не есть триединая любовь; это не плодоносная любовь. Если вы любите только его мысли и идеи, это тоже не триединая любовь, значит, вы не принимаете полноты его личности. И только если вы готовы принять его полностью, значит, вы приблизились к пониманию триединой любви. Триединая любовь предвидит последовательное нисхождение духовного инфлукса, того инфлукса, который мы называем «influx spirituale» (духовный инфлукс) из высших умственных сфер в глубину каждой клеточки плоти.
На схеме любовь передается линиями, характеризующими сотворение и оплодотворение: ХЭ – ЙОДом, рождение ВАУ – его взросление и второе ХЭ – переход к новому циклу. Так любовь является смыслом и движущей силой жизни. Все совершается ею и для нее, ведь если бы Господь не возлюбил мир, соответственно и не было бы акта сотворения.
Любовь не есть одностороннее влечение или одностороннее стремление к триединой любви. Она рождается только во взаимном сотворчестве двух уже соединившихся душ. Любовь не бывает неразделенной, ибо она является результатом сознательного сотворчества.
Прелюбодеяние – это действие, направленное против уже существующей триединой любви. Подобное действие всегда является реакцией на чувственное искушение, оно – мера слабости Человека. Это всегда чувственно-физический акт. Дух может спать, но изменять, в силу своего божественного содержания, он не способен. Можно сказать, что, совершая прелюбодеяние, мы заставляем свой Дух заснуть и перестаем слышать его голос. Поэтому мы и говорим, что Дух не может болеть, Дух не может грешить, Дух может спать. Прелюбодеяние, совершаемое в душе (воспользуемся определением Христа), с одной стороны, это – нереализованная вспышка животного инстинкта, оно остается в душе как бы поневоле, лишь потому, что Homo sapiеns по той или иной причине не может воплотить свое желание. С другой стороны, вожделение, протекающее на эмоциональном уровне, но стремящееся к физической реализации, как правило, мимолетно, оно не имеет объекта постоянной фиксации.
Если же возникает постоянный объект т.н. «платонической» эмоциональной фиксации, который еще и возводится в ранг кумира, то это уже более сложная форма. Бесплодная платоническая влюбленность и кумиризация, как правило, вытекающие из такой влюбленности, несомненно, препятствуют построению триединой любви.
Всякий Человек, если он стремится исполнять Божественный закон, должен любить и принести плоды, ибо сказано: «неплодоносящее дерево срубают и бросают в огонь». И эти плоды не обязательно являются физическими детьми двух соединившихся в любви душ. Плод есть также сама любовь, – плод уже достаточный перед Господом. И если кто-нибудь из партнеров не может иметь детей, это не признак отсутствия плода, просто плод становится иным. Но сам отказ от священного долга любви также является прелюбодеянием, хотя и в другом смысле. Человек, заявляющий, что вследствие своих чувственных разочарований или духовных убеждений никогда и никого не полюбит и следующий этому принципу – нарушает заповедь и совершает грех. Это грех несотворения любви.
В этом контексте прелюбодеянием – преступлением против любви – являются монашество и обет безбрачия в том случае, если они приняты лицом не в силу какого-то физического недуга.
Растление любви – есть действие, выражающееся в параллельном ее построении и разрушении. Как это понять? Часто партнеры, соединяясь, не понимают того, что подлинная любовь подразумевает образование некой «третьей личности», эссенциального существа, являющегося незримым плодом их сотворчества. Заметьте, мы говорим не о слиянии двух душ в одну, но – об образовании третьей души. Это сама сущность любви, дыхание, исходящее из двух душ и сливающееся в незримое духовное облако. Подобно этому, Душа Мира исходит из уст Господа и клубится вокруг небесных тел, пронизывая их до самой глубины, до основания.
Мы же, как правило, путаем духовное единство или сотворчество с ложным представлением о том, что нужно мыслить так, как мыслит наш партнер, чувствовать так, как он чувствует, делать то же самое, что делает он. Такое искаженное представление о любви ведет либо к потере индивидуальности обоими партнерами, либо к доминированию сильнейшего психически над более слабым. Между тем мы забываем, что Господь не случайно разделил мужчину и женщину; и это варварская теологическая ошибка – считать, что там, на небе, люди будут либо бесполыми вовсе, либо сольются в нечто единое, в некий гомогенный шар…
Дух, конечно, един, и человеческое начало выше полярного, но закон Аналогии категоричен: «находящееся вверху аналогично находящемуся внизу». К тому же мужчина и женщина были разделены Отцом не после грехопадения какого-то абстрактного андрогинного Человека и, очевидно, не во время самого грехопадения, ибо для того, чтобы пасть, уже необходимо иметь душу и заключенную в ней свободу. Они были разделены еще на небе, в Эдеме; и это полностью согласуется с позицией закона Аналогий.
Мы остановились на сотворчестве двух душ и образовании третьей души, являющейся плодом такого сотворчества. Эта третья – невидимая душа понесет в себе лучшие качества душ ее порождающих, ибо она создана силою любви и для любви, через эту третью душу призваны измениться и очиститься души партнеров. Поэтому любовь всегда предвидит взаимное изменение. Люди видят в третьей душе свои лучшие качества, наиболее совершенные стороны своей личности, видят их отраженными как в зеркале, и они стремятся соответствовать этому духовному изображению, войти в него, стать им. Такова задача третьей души. Она – Учитель соединяющихся душ.
В чем же должны измениться люди в процессе построения триединой любви и от чего очиститься? В первую очередь – от всех проявлений субъективизма. Субъективизм и индивидуальность – это в корне противоположные понятия. Субъективизм строится на эгоизме и гордыне, когда субъективное мнение ставится выше объективной реальности и возносится над мнениями и личностями других людей. Такая жизненная позиция передается тезисом: «это так, потому что так думаю именно я» и еще: «я есть такой, какой я есть, и меня должны принимать именно таким». Эта фраза «я есть такой, какой я есть» является перевернутым вариантом Великого Имени Божьего «Я ЕСТЬ». «Я есть такой, какой я есть» – значит: я такой во всех своих грехах, пороках и гордыне, и, значит, не надо от меня ничего требовать, просить. Можно ли так сотворчествовать? Нет. Два партнера, строящие любовь, взаимно меняются сообразно тому, что они видят отраженным в душе любви. Индивидуальность есть уважение к окружающим людям, готовность их понять и, что самое сложное – предоставить им приоритет, признать, что они имеют перед тобой некое духовное преимущество. Почему? Потому, что сказано: «на сучок в чужом глазу не смотри, посмотри на бревно в собственном». Индивидуальность отражает весь спектр присущих только данному Человеку достоинств, качеств, идей.
Мы не привыкли отдавать приоритет своим партнерам, мы хотим поступать так, как нам хочется, и при этом думать, что поступаем правильно. Возникновение души любви говорит о необходимости взаимного нравственного изменения, изменения по тому образу, который мы видим существующим в третьей душе, но для этого нужно присмотреться к своей любви. Присматриваться же к тому, какой должна быть подлинная любовь, отраженная в третьей душе, неудобно, потому что обнаружение сущности подлинной любви требует от нас решительных внутренних изменений. Мы же хотим менять окружающий мир, оставаясь неизменными сами.
Люди готовы скорее изменить истину, чем измениться в соответствии с ней. И это закон ШИН – закон искажения божественной истины. Поэтому люди склонны притягивать священные тексты «за уши» к тому, что им нравится в них видеть, и так оправдывать убийства, сожжения, распятия… Ведь Синедрион, опираясь на заповеди Моисея, вынес решение против Христа. Точно так же мы иногда обращаемся со своими партнерами: «Ты не развиваешься, подлый партнер, а я ...». Своему партнеру часто мы приносим бремя совершенно чуждых ему грехов, личных амбиций и претензий. За всем этим стоит неосознанное желание эксплуатировать нравственные и физические ресурсы партнера, ничего не давая взамен. Это тоже – не есть любовь. Нежелание измениться самому и вместе с другим Человеком создать единую душу любви препятствует даже самым искренним чувствам. Торжество эгоизма над сотворчеством может быть названо растлением любви. Сюда также входит нежелание замечать и преодолевать собственные внутренние комплексы, нежелание нравственно развиваться, – ведь любовь есть нечто непрерывно расширяющееся, возрастающее; этим она следует вселенскому принципу творчества и созидания.
