Беседа 8. Боязнь счастья
7 ноября 1975г., Пуна.
Бхагаван, узнаю ли я, когда буду готов стать перед Вами лицом к лицу?
Сначала вы станете передо мною лицом к лицу; знание же придет позже. Но не иначе — не знание придет сначала, а потом вы посмотрите мне в лицо. Знание не будет предшествовать этому; впереди будет идти реальность. Знание — это тень: оно следует сзади. Когда вы начинаете думать, что впереди идет знание, вы в хаосе. Я расскажу вам одну историю.
Однажды вечером в двери дзэнского монастыря постучался монах. Он хотел остаться там на ночь. Он устал, был голоден. Хозяин открыл дверь, но вместо того, чтобы приветствовать его словами «добрый вечер» или «здравствуйте», он встретил его дзэнским коаном — очень знаменитым. Он сказал: «Каково ваше изначальное лицо, лицо, которое было у вас до того, как родились ваши отец и мать?»
Монах снял с ноги свою сандалию и сильно ударил ею хозяина по лицу. Хозяин отступил назад, поклонился и сказал: «Добро пожаловать, добро вам пожаловать. Ваше понимание потрясает».
Потом у них была трапеза. Среди холодной ночи они сидели у огня, болтая, и гость спросил: «А сами вы получили ответ или нет? На тот коан, который вы задали мне - получили вы сами на него ответ или нет?»
Хозяин сказал: «Я не так удачлив. Нет, я не получил ответа. Но я понял его, когда вы дали мне ответ. Ведь я так много читал о дзэне, так много слышал о дзэне, я смог понять непосредственность вашего ответа. Вы не колебались ни единого мгновения, вы не думали над ним. Он исходил из вашей целостности. Он был не из головы — вот что я смог понять».
Гость не отвечал. Он продолжал потягивать свой чай. Но тогда хозяин немного заподозрил что-то. Он снова посмотрел на лицо гостя и нашел в нем что-то, что ему не понравилось. Поэтому он спросил снова: «Пожалуйста, скажите мне: вы действительно знаете ответ? Вы получили ответ?»
Гость расхохотался и начал кататься по ковру в глубоком веселье. Он сказал: «Нет, сер. Я тоже слишком много читал о дзэне и слишком много слышал о дзэне».
Если знаний становится слишком много, они становятся препятствием. Вы можете знать, не зная. Вот в чем опасность знаний. Вы можете знать, совсем не зная. Глубоко внутри вы остаетесь невежественным, но на поверхности вы знаете все, что можно знать.
Вы можете обмануть других, но еще большей опасностью является то, что однажды вы можете обмануть самих себя, вы можете обмануться собой. Тогда исчезнет всякая возможность роста.
Никогда не беспокойтесь о знании. Весь ваш вопрос должен быть о реальности, о том, что есть. Не нужно волноваться о знании, В этом различие между теологией и религией: теология постоянно говорит о Боге; религия рассказывает Бога, не говорит о нем. Это «о» и есть сфера теологии. Священники, проповедники, все они постоянно говорят «о». Религия не говорит о реальности. Религия рассказывает реальность.
Вы спрашиваете меня: «Узнаю ли я, когда буду готов стать перед вами лицом к лицу?» Сначала вы посмотрите мне в лицо; узнаете об этом потом. Знание всегда следует позади. Знание — это понимание того, что произошла какая-то реальная вещь. Вы не будете знать Бога до того, как познаете его. Сначала вы познаете его, а потом, как тень, последует знание. Вы поймете, что произошло, позднее. Сначала то, что происходит; понимание этого — потом.
Иногда для понимания может потребоваться много времени, ведь ум глуп. Иногда для понимания может потребоваться много времени. Так может происходить много раз в течение вашей жизни — в немногие мгновения вы достигаете потрясающей реальности, подлинности, но вы не в состоянии понять их. Они теряются в пустыне. Они уходят до того, как вы оказываетесь в состоянии понять их, и им на смену приходят другие вещи: ваш ум занят. Вы упустили.
Вот мое наблюдение: невозможно на всей земле найти ни одного человеческого существа, которому бы не открывались некоторые мгновения реальности. Наперекор вам самим иногда к вам приходит проблеск, поскольку не только вы ищете реальность — реальность тоже ищет вас. Не только вы нуждаетесь в Боге — Бог испытывает потрясающую потребность в человеке. Вы не можете без него; он не может без вас.
Вы можете забыть его, но он никогда не забывает вас. Вы можете стоять к нему спиной, но он всегда старается достать вас. Ваши руки могут быть малы; его руки не маленькие. Он может достать вас, где бы вы ни были, даже в седьмом круге ада. И он постоянно ищет вас, помните это.
Вот почему много раз — не благодаря вам, а наперекор вам — случаются проблески. Но вы не понимаете их. Многие люди испытывали религиозные переживания, но они не осознавали их как религиозные. Иногда они воспринимаются как эстетические переживания. Но никакое подлинно эстетическое переживание не может не быть религиозным.
Когда вы видите красивое лицо мужчины, женщины или ребенка, и если вы действительно задеты этой красотой, то ваше переживание является не только эстетическим; оно является религиозным. В это мгновение прекрасного, через это лицо на вас смотрит Бог; через это лицо Бог открывается вам. Через эти глаза с глубинами вашего существа пытаются связаться глубины существования. Глубина говорит с глубиной, они ведут диалог. Это не только эстетическое переживание.
Внезапно как-то утром вы легки и благодарны. Вы свежи и не отягощены ничем. Прошлое больше не преследует вас, а будущее еще не началось. Вы смотрите в небо - огромная пустота, и все останавливается в вас. Вы тоже становитесь огромной пустотой. Это не просто эстетическое переживание; это религиозное переживание. Красота есть истина... и истина прекрасна!
Иногда вы слышите музыку, и ум останавливается. Музыка окружает вас, вы тонете в ней. Вас больше нет. Лишь прозрачное присутствие: музыка льется и льется сквозь вас. В это мгновение случается не только музыка; случается религия. Но вы не распознаете ее.
Вы полагаете, что религия случается только в церкви, где мертвые священники все время ходят вокруг да около? На самом деле, церковь — это последнее место, где случается религия. Это кладбище; Бог не живет здесь. Церковь полна мертвых богов. Они жили когда-то, где-то в прошлом. Сейчас они просто история.
Когда Иисус ходил по земле, вокруг него живы были религиозные переживания. Но сейчас Иисус — мертвый миф. Ему поклоняются в церквях, проповедуют о нем, но его нет там.
Церковь, храм — последнее место, где случится религия, где Бог проникнет в вас. Он приходит к вам более живыми путями. Он приходит через жену, через ребенка, через мужа, через друга. Иногда даже через врага. Цветы, и океан, и песок, и горы, и звезды, и птицы: он приходит тысячами путей, но всегда живым.
Он есть жизнь; можете забыть имя «Бог». Это слово стало очень грязным — отбросьте его! Просто называйте его жизнью, это будет как раз то, что надо; называйте его существованием или бытием, этого будет достаточно. Если истина кажется слишком грубой, называйте его любовью, это будет то, что надо. Если истина слишком монополизирована философами, отбросьте ее. Любовь совершенно прекрасна.
Где бы ни испытывали вы поэтическое переживание, где бы ни становилось ваше сердце маленькой поэмой, — что-то пульсирует в вас, что-то неизвестное, — там везде религия. Понимание этого может потребовать времени. Иногда и в течение многих жизней вы не поймете этого. А когда поймете, вы просто рассмеетесь, вы сойдете с ума от смеха, ведь этим пониманием откроются многие другие вещи, которые оставались еще не понятыми.
Я слышал о дзэнском монахе — история просто невероятная! Он упорно работал. Его учитель дал ему коан, дзэнскую загадку, над которой надо работать. Коан был таким: если хлопать одной рукой, какой будет звук? Не хлопать одной рукой о другую; просто хлопать одной рукой в пустоту. Какой будет звук? Попытайтесь услышать его.
Он пытался и пытался, но не мог услышать этого звука. Шли годы. Он упорно приходил к учителю, постоянно приносил ему то, что услышал, а учитель это немедленно отвергал. Даже до того, как он произносил что-либо, учитель уже говорил: «Нет! Не приноси сюда этих глупостей. Иди обратно. Работай упорно».
Рассказывают, что прошло двенадцать лет, и учитель даже ни разу не бросил на него благосклонного взгляда. Он был жесток, и ученик потерял свое сердце, потерял свои нервы. Он сбежал из монастыря.
Куда пойти? У него не было дома. И люди дома не приняли бы его, ведь если ты стал монахом и прожил в монастыре двенадцать лет, то возвращаться домой — это полный провал. Это не респектабельно. Весь город будет смеяться над ним, над тем, что он потерпел неудачу, и его семье будет плохо. Лучше не ходить туда.
Тогда, куда же пойти? Он остановился в неизвестном городе, не зная, что делать, куда пойти. Из окна на него смотрела женщина. Монах стоял невдалеке... он был красивым мужчиной. Женщина позвала его. Не зная, кто она... И даже если бы он знал, теперь не было проблем. Его позвала женщина, которая была проституткой, и он пошел жить к ней.
