Биармию обычно располагали рядом с Лапландией.
В действительности противоречия здесь нет. Скифы помещали блаженный народ далеко к северу от Скифии. На пути в ту загадочную страну живут народы-стражники. Это аримаспы, исседоны и «грифы, стерегущие золото». В реальности аримаспов и исседонов у историков сомнений не возникает. Исседоны были, вероятно, родичами или просто другим названием массагетов — предков кетов. Большинство историков располагают родину этих народов к востоку от Скифии — на Алтае, в Прибайкалье. К этой локализации мы вернемся позднее. Пока же обратим взгляд на север Европы. Имя эстонцев произошло от названия племени эстов. Готский историк Иордан в VI веке упоминает неких айстонов значительно южнее — где-то на границах лесостепи в Скифии. Айстов считают балтским народом. Так или иначе, из их имени можно догадаться, что айсты, эсты и исседоны — один и тот же народ. Грифов, стерегущих золото, можно найти тоже к северу от Скифии. Правда, без золота. Это славянское племя кривичи, что следует понимать как «дети кривов (грифов)». Латыши и сегодня называют русских кревами, а в балтском эпосе упоминается некий древний жрец Криве, ставший первосвященником язычников-балтов. Имя Крив носил и легендарный родоначальник кривичей, причем персонаж этот связан с негативным полюсом бытия: ср. «кривда», «кривой», греч. «криптос» — тайна, герм. Grave — могила. О связи грифов-кривов с золотом сохранилась тоже какая-то смутная память, отразившаяся в имени древнеславянской валюты — гривны. Но там, где обитают грифы и исседоны, где-то рядом должны быть и гипербореи.
Скандинавский Великий Бьярмаланд должен быть связан с реальной страной, часто упоминавшейся в сагах викингов — Бьярмаландом или Биармией, неоднократно посещаемой отрядами норманнов с целью грабежа ее жителей. Относительно местоположения исторической Биармии есть несколько мнений. Ясно лишь, что находилась она в северо-восточном углу Европы и соответствовала Перми или Великой Перми русских летописей, прародине современных коми и коми-пермяков.
Современная земля коми несколько удалена от моря, а викинги приходили в Биармию на ладьях. Через эту страну, богатую золотом (!), протекала река Вину, которую отождествляют с Северной Двиной. Но есть и другая Двина — Западная. И. и В. Магидовичи в книге «Очерки по истории географических открытий»163 приводят сообщение норвежца Отера (IX в.), плававшего в Биармию: «По словам Отера, он достиг «…устья большой реки. Он вошел в реку, потому что не рисковал продолжать плаванье дальше, опасаясь столкновения с жителями побережья, которое по ту сторону устья было густо заселено. Биармия оказалась страной искусно возделанных пашен, жители которой, однако, воспротивились высадке их (норвежцев) на берег». Авторы «Очерков…» считают, что речь здесь может идти о Западной Двине и области современной Северной Латвии. Об этом свидетельствует одно устье реки, растущий тут смешанный лес, холмистые берега, а также многочисленное население Биармии, возделывание ими полей. От себя добавлю, что именно в этом районе Прибалтики существовала одна из стран русов или ругов, а этноним этот, как мы знаем, был тесно связан с шаманами. Недаром в латышском языке этот корень сохранился в слове «рагана» — ведьма. Само же имя Биармии/Перми произошло из древнего коми «парма» — гора, поросшая лесом. Корень слова здесь такой же, как и в иберийском (возможно, баскском) «пирен» — гора (отсюда «Пиренеи») и хурритском «парн» — стена. Наконец, вспоминаем в этой связи и племя приазовских скифов — парны-даи. Сами же пермяки-биармийцы называли себя «парма-эки» (люди пармы). Связь с шаманами Донбасса здесь может быть хоть и не очевидной, но вполне вероятной. Ведь еще Геродот говорил об «отложившихся скифах», ушедших куда-то на север. А традиционное искусство народа коми разительным образом напоминает скифское (знаменитый «пермский звериный стиль», перекликающийся со «скифо-сибирским звериным стилем»).
На карте в книге «Славяне и скандинавы»164 бьярмы помещены к северу от Онежского озера — в современной Карелии. Русские летописи часто называли еще более северную землю — Кольский полуостров — Колапермью. Жители Кольского полуострова — небольшой народ саамы, или лопари, близкие к финским народам, но сохраняющие некоторые очень архаические особенности языка. Саамы всегда вызывали необычный интерес как у русских, так и у европейцев. Следует заметить, что имя финны в европейских источниках первоначально носили именно саамы, тогда как современных финнов называли квенами. Самоназвание саамы близко к самоназванию финнов — суоми.
Чем так интересны саамы? Средневековые источники Европы, начиная со скандинавских саг, знают финнов как народ колдунов. Их боялись и считали способными вызывать бури, заговаривать предметы и творить иные чудеса. Но куда более великая слава окутывала маленький народ лопарей. Они были известны, как еще более сильные и могущественные колдуны. Даже сами финны боялись лопарей, считая их волшебниками. При дворе Ивана Грозного держали специальных шаманов-гадателей из лопарей. К тому же, саамы являются последними шаманистами Европы, сохранив свои традиционные верования к ХХ веку. Считается, что последнее живое камлание саамского шамана наблюдалось лингвистом Арвидом Генетцом в 1875 году.
Саамы были связаны с биармийцами, что известно из скандинавских источников. Так, в 845 г. биармийцы победили датского короля Рагнара благодаря поддержке лапландских стрелков165. По свидетельству норвежца Отера, язык биармийцев настолько близок финскому, то есть саамскому, что не требует переводчика166. Учитывая, что саамский язык довольно самобытен среди прочих финно-угорских, можно делать вывод о тождестве лопарей и древних биармийцев, или об их частичном тождестве. Во всяком случае, из современных народов наиболее близким к древним парма-экам можно назвать лишь саамов, ныне живущих на крайнем севере — в европейской Арктике.
Лабиринт Кольского полуострова. Пока остается загадкой значение лабиринтов в культуре севера. Более известны лабиринты как элемент восточносредиземноморской религии. Здесь «лабиринт» был обиталищем божества с двойной секирой (по-лидийски — λάβρυς), символизировавший два рога священного быка. Поклонение этому быку было частью минойской (критской) религии.
О более южном обитании саамов в древности свидетельствует лингвистика. Например, и финны, и саамы имеют заимствования из балтских языков. Но если в финском звучание балтских корней часто искажалось, то в саамском они звучат более близко к первоисточнику (например, ср. литовское sienas — сено, финское heine и саамское suin). Это может говорить о том, что саамы жили когда-то даже южнее, чем финны, поэтому непосредственно соприкасались с балтами. Интересно, что в мифологии саамов существует, как у многих индоевропейских народов, три богини судьбы (вспомним греческих мойр и римских парок): Уккс-акке, Сар-акке и Юкс-акке. А у южных славян существует сюжет, очень напоминающий саамский, повествующий о возникновении северного сияния167.
Есть достаточно оснований считать саамов давними выходцами со Скифии, где они, возможно, имели прямое отношение к гогам-шаманам. Прежде всего, следует отметить, что все финские народы некогда обитали гораздо южнее, частично в Северном Причерноморье, где на рубеже II и I тыс. до н. э. оставили памятники срубной археологической культуры. Здесь они смогли познакомиться с семитской и египетской культурой (от гиксосов). В память об этом финский язык хранит слова «геймо» — племя (ср. с еврейским «гой» — племя), «кели» — невестка (семитск. «каллуй»), «пирти» — дом (др. — егип. «пир» — дом), а в языках поволжских финнов сохранилось слово «кар» — город, родственное западносемитскому «карт» (впрочем, этот корень близок и арийскому «гард» с тем же значением). Интересно также саамское слово «една» — страна, сравнимое с английским end, или иранским «ант» — край, конец. А саамское «вежа», означавшее особое коническое жилище, сравимо со славянским «вежа» — «башня». Кроме общефинского названия шаманов «нойда», у саамов было свое слово для обозначения чародеев — «кебун», которое напоминает одно из древнеславянских наименований колдуна — «кобник».
