Потребовалось больше сорока лет, чтобы это изменилось.
В 2006 году друг уговорил Фрэнка сходить на семинар одного медиума. Друг считал, что это поможет Фрэнку на его пути. Фрэнк отнесся к идее скептически, но сходить согласился.
Во время семинара он слушал, как несколько ясновидящих выкликали подробности о его умерших родственниках. Один из медиумов даже поднял табличку с буквами ШК – инициалами его покойной жены. Девичья фамилия Шарлотты была Карлайл. Этого Фрэнку хватило, чтобы изменить мнение о Той Стороне. Теперь он поверил, что сможет как-то связаться с Шарлоттой снова.
В ходе моего сеанса Шарлотта проявилась гораздо четче, чем на любом из предыдущих сеансов Фрэнка. Она показала мне, как в последовавшие за аварией годы присматривала за Фрэнком и подтолкнула его к его нынешней жене, Арлен, той женщине, что сидела рядом с ним на семинаре.
– Она хочет поблагодарить Арлен за все, что та для тебя сделала, – сказала я Фрэнку. – Она говорит, у тебя на Той Стороне куча людей, множество проводников и любимых, кто заботится о тебе.
Шарлотта передала глубокое ощущение гордости за то, что сделал ее муж после аварии. Казалось, целая толпа народу на Той Стороне восхваляет и славит Фрэнка.
– Они говорят, за проделанную тобой на этой земле работу ты заслуживаешь аплодисментов стоя, – сказала я.
Позже я узнала, что Фрэнк в течение тридцати лет помогал другим жертвам огня справиться с ранами и найти способ вести нормальную жизнь. Начал он с работы в государственной организации поддержки под названием «Общество Феникса для уцелевших в огне» и вскоре стал там президентом.
«Я правда верю, что это одна из главных причин, почему я уцелел, – писал Фрэнк в одной из статей. – Я выжил, чтобы помочь другим жертвам огня и их семьям. Для меня это не обязанность, а привилегия».
А теперь Шарлотта проявилась, чтобы донести, как она гордится мужем за то, чего он добился. Это был каскад радости и любви – чистое выражение любви.
– Шарлотта видит, как много вы отдали миру и как не позволили случившемуся ожесточить вас, – сказала я ему. – Она знает обо всем, что вы сделали в ее честь.
Фрэнк начал оживать. Он верил, что Шарлотта всю дорогу присматривала за ним и была частью его пути. Он верил, что она подтолкнула его к Арлен. И он верил, что она видела, как он помогал сотням других уцелевших, и все в память о ней.
– Все, что я делал, я делал в честь Шарлотты, – сказал мне позже Фрэнк. – Так получилось, будто она не совсем ушла. Узнать, что она гордится мной, что рада тому, что я делаю, ну, это было невероятно утешительно.
И все же не только Шарлотта проявилась во время сеанса.
– Фрэнк, я вижу еще не рожденную душу, – сказала я. – Этот дух тоже погиб в аварии. Фрэнк, это ваш сын.
Фрэнк недоверчиво уставился на меня.
– Ваш сын проявляется и хочет, чтобы я передала, что он тоже очень рад видеть, что вы помогаете другим людям, – сказала я. – Ваш сын очень, очень гордится вами.
Когда произошла авария, Фрэнк с Шарлоттой еще не выбрали имя для своего неродившегося ребенка. С годами, вспоминая о потерянном ребенке, Фрэнк думал о нем только как о «малыше».
Но теперь, на выездном семинаре по проживанию горя, этот малыш больше не был младенцем – это был красивый дух света и любви. Он не имел возможности дотянуться до Фрэнка на этой земле, но тянулся к нему сейчас, выражая любовь и гордость.
Фрэнк спрятал лицо в ладони и заплакал.
Десятки лет Фрэнк хранил в чулане несколько коробок пленки «супер 8». Это были старые домашние фильмы – прыгающее, поцарапанное, бледное и лишенное звука изображение Фрэнка, Шарлотты и их маленьких детей. Для Фрэнка это было напоминание о жизни, которая была у него отнята. Ему невыносимо было пересматривать их после смерти Шарлотты. Но после нашего сеанса Фрэнк вынул коробки.
– Там где-то два часа съемок, – рассказывал он мне потом. – Там все детские дни рождения до самой аварии. Я оцифровал все пленки и смонтировал. Для ребят делал. Для Шарлотты.
Короткий фильм рассказывает историю красивой и счастливой семьи. Шарлотта улыбается и машет в камеру. Дети ковыляют вокруг и падают. Лента наполнена радостью, смехом и любовью – огромной любовью. Фрэнк подарил фильм своим детям, чтобы они могли помнить Шарлотту такой, какой ее помнил он. Ему также хотелось, чтобы одиннадцать его внуков посмотрели фильм – пусть знают, какая у них была бабушка.
– Это еще один способ воздать должное Шарлотте, – говорит Фрэнк.
По окончании семинара я ехала домой на Лонг-Айленд и думала об истории Фрэнка. Меня в ней невероятно тронуло то, как он умудрился найти в себе силы и мужество, чтобы превратить тьму своей жизни в яркий и прекрасный свет. История Фрэнка, осознала я, может научить нас, как смещать точку зрения на смысл горя.
В определенных культурах имеется традиция сражаться с трагедией в одиночку – словно способностью «не вешать нос» надо восхищаться больше, чем всеми прочими. Но исследования горя показывают, что отгораживаться стеной от других в горестную пору пагубно для исцеления.
Первое время Фрэнк страдал в одиночку. Потом его притянуло в группу поддержки жертв пожаров, и именно тогда началось его настоящее исцеление.
– Мужчин учат быть Джонами Уэйнами, – говорит Фрэнк. – Нас учат не плакать и не делиться болью. Но когда я начал делиться своей историей с другими выжившими, то увидел, насколько это помогает.
Простив виновника аварии, он сумел обратить акт прощения на себя, и это позволило ему сделаться доступным для других.
Вселенная так устроена, чтобы мы были тут друг для друга – нам не положено погружаться в горе и боль в одиночку. Мы должны чтить сияющие струны света и любви, что связывают нас, потому что любовь других – самая целительная сила на свете. Зачем закрываться от этой могучей силы? Мы предназначены быть частью огромного, бесконечного круговорота любви, посредством которого мы получаем любовь других, а затем передаем эту любовь дальше. Разделяя боль, даря и принимая любовь, мы исцеляемся от горя.
Сегодня, каждое утро по пробуждении, направляясь в душ, Фрэнк говорит «спасибо».
– У меня длинный список людей, с кем мне надо поговорить, – рассказывал он мне. – Каждый день я разговариваю с Шарлоттой и прошу ее продолжать помогать мне. Разговариваю со всеми близкими, кого потерял, всеми моими духами и проводниками. Знаю, многие относятся к этому скептически, но мое представление об устройстве Вселенной изменилось.
И даже в те дни, когда он по-прежнему горюет и скучает по Шарлотте, Фрэнк утешает себя знанием, что на самом деле она не ушла.
– Я верю, что Шарлотта по-прежнему со мной, – говорит он. – Я верю, что мой малыш со мной. Я верю, что все мои любимые здесь и дарят мне любовь. Что я понял, так это то, что все построено на любви. Когда любишь кого-то, то любишь вечно.
В процессе считываний Та Сторона помогала мне ответить на множество важных вопросов, которые давно не давали мне покоя.
Зачем мы здесь? Чтобы учиться. Отдавать и принимать любовь. Служить проводниками положительных перемен в мире.
Что происходит, когда мы умираем? Мы сбрасываем тела, но наше сознание продолжает существовать.
Какова наша истинная задача на этой земле? Расти в любви – и помогать другим делать то же самое.
Та Сторона также помогла мне ответить на вопрос, который по-прежнему ставит в тупик многих мыслителей: обладаем ли мы свободной волей для прокладывания курса собственной жизни или наше будущее уже нанесено на карту? Та Сторона показала мне модель существования настолько щедрую, что вмещает в себя и свободу воли – способность действовать по собственному разумению, – и предопределенность, то есть веру в то, что все события и действия предрешены. Я называю эту красивую и простую модель «свобода воли против вех судьбы».
Наше существование размечено ослепительной россыпью пунктов назначения, причем задолго до нашего рождения. Это и есть вехи судьбы – совокупность всех ключевых событий, решительных моментов и значимых людей, из которых состоит наше время здесь. Представьте их себе как звезды на ночном небе, собрание маяков, разбросанных по широкому холсту.
Та сторона показала мне, что действия, перемещающие нас от одной вехи судьбы к другой, мы создаем сами. Именно мы соединяем точки. Мы принимаем решения, переносящие нас из одной точки в другую, и в процессе формируем и создаем картину нашей жизни.
Каждый из нас приходит в эту жизнь с уникальными дарами, и вклад каждого из нас в эту жизнь уникален. Отыскать и воздать должное своему истинному «я» всегда помогает ориентироваться среди вех судьбы.
Мы должны учиться распознавать собственный свет. И всегда должны в выборе пути руководствоваться собственными истинами, дарами и светом.
Не бывает «правильных» и «неправильных» путей – просто на разных путях мы усваиваем разные уроки. Однако существуют определенно более высокие и более низкие пути, и выбор более высокого облегчает усвоение урока. Если мы с уважением относимся к собственным истинам, к собственным уникальным дарам и к собственному свету, то картина и впрямь получается очень красивая. И если заниматься этим последовательно, оказываешься на истинном пути.
