Христианство на первый план выдвигало идею о том, что духовное начало проявляет себя в людях не только как осознание себя частицей божества, но и как высшее Я, в котором мы достигаем полного раскрытия своих потенций, становясь более совершенными, полагаясь на Промысел в нас самих и мудрость, побуждающую нас действовать так, чтобы сквозь нас был виден Христос — живое воплощение Бога в человеке.
В «окне», светившемся перед нами, мы наблюдали проявления этой новой веротерпимости и единения. В центре внимания все больше и больше оказывалось то, что нас объединяет, а не то, что разобщает. Отмечались возросшая готовность к решению межэтнических и религиозных конфликтов, улучшение контактов между главами религиозных конфессий и новое понимание того, насколько действенной может стать молитва, если все люди развернут свои молитвенные поля в надрелигиозном единстве.
Наблюдая за происходящим, я понял, что имели в виду лама Ридждэн и Ани, говоря о единении всех религий и отмечая, что оно станет знаком того, что тайны Шамбалы скоро будут открыты миру.
В этот момент картина в «окне» перед нашими глазами изменилась. Я увидел людей, оживленно разговаривающих и радостно отмечающих рождение ребенка Все весело смеялись и передавали малыша по кругу По виду они отличались друг от друга и, видимо, были представителями разных национальностей. Пока я смотрел на них, у меня возникло впечатление, что все они представляют и разные религиозные вероучения. Приглядевшись внимательнее, я увидел родителей малыша. Они показались мне знакомыми. Конечно, я не мог знать их, но их лица показались мне очень похожими на Пиму и ее мужа.
Я сконцентрировал внимание. Мне показалось, что нам должны показать нечто, имеющее огромное значение. Но что именно?
Картина в «окне» вновь поменялась, и перед нами предстала панорама какого-то тропического региона, напоминавшего Юго-Восточную Азию или, возможно, Китай. Как и прежде, нам показали комнату в доме, где собрались люди самой разной наружности. Они по очереди брали на руки новорожденного и провозглашали тосты за его родителей.
— Вы поняли, что нам только что показали? — спросил Таши. — Это и были исчезнувшие дети. Их перенесли в разные семьи по всему миру. Но между ними и Шамбалой сохранится связь. Прежде чем родиться на Земле, эти дети получили более высокую генетическую энергию Шамбалы.
Уил, опустив голову, о чем-то задумался, а затем обратился к нам:
— Это и есть преображение. Об этом и говорилось в древних легендах. Нет, Шамбала не перенесется в какое-то определенное место, но ее энергия будет направлена во многие точки по всему земному шару.
— Что-о? — спросил я. Таши взглянул на меня:
— Вам ведь знакома легенда, в которой говорится, что воины Шамбалы хлынут с востока, уничтожат силы тьмы и создадут идеальное общество. Для этого им не потребуются ни кони, ни мечи. Это произойдет благодаря развитию наших энергетических полей, ибо знания Шамбалы станут доступны миру. И если все последователи всех религий, верящие в связь с Божественным началом, сумеют избежать негативной мольбы и будут трудиться совместно, мы сможем использовать их молитвенную энергию для преображения Шамбалы.
— Но ведь нам известно далеко не все, чем дни заняты, — сказал я. — Мы не знаем всей этой тайны!
Едва я успел сказать это, как картина в «окне» опять поменялась. Теперь нашими глазами предстали панорама покрытых снегом гор и отряд китайских военных вертолетов, направляющихся прямо к нам. Мы увидели, что при их приближении стали рушиться все новые и новые храмы. На их месте были видны древние развалины и целые тучи пыли. Через мгновение на экране «окна» мы увидели храм, в котором находились. Сначала нам показали его внешний вид, а затем и внутренний.
Затем мы увидели самих себя и окружающих внутри храма, причем не контуры, а совершенно ясные образы людей. Многие были в одеяниях тибетских монахов, но немало было людей и в самой разной одежде. Так, на некоторых красовались одежды адептов восточных религий, на других — традиционные наряды евреев-хасидов, третьи были в христианских мантиях с распятиями на груди. Немало было и людей в одеянии исламского муллы.
Любопытно, что один из них напомнил мне женщину, жившую неподалеку от меня в долине, и мои глаза невольно обратились на нее. В грезах о доме я мысленным взором увидел знакомые места: горы, вид на которые открывался из окна моего дома, а затем вид тех же гор, но только от родника. Я даже вспомнил вкус воды из него! И я мысленно представил себе, как я наклоняюсь над ним и пью.
В этот момент вновь послышался рокот вертолетов, на этот раз совсем близко от нас, и грохот еще одного храма, рухнувшего при их приближении.
Таши обернулся и бросился вправо. На картине в «окне» мы увидели, куда он направился. Он подошел к одному из тибетских монахов, — Кто это? — спросил я Уила. — Наверное, его бабушка, — ответил он. Они оживленно заговорили о чем-то, но я не мог разобрать их слова» Наконец они обнялись, и Таши, бросился обратно к нам.
Я продолжал наблюдать за Таши на экране «окна», но как только он подбежал ко мне, картина исчезла. «Окно» было на том же месте, но в нем замелькала сплошная рябь, как на экране телевизора, переключенного на неработающий канал.
Тащи так и сиял.
— Вы видели?! — воскликнул он. — Это храм, где они постоянно наблюдали за вами и Уилом, когда вы еще только добирались в Шамбалу. Эти люди — посвященные, использующие энергию своего молитвенного поля, чтобы помочь вам. Без из помощи никто из вас никогда не попал бы сюда.
Оглянувшись, я заметил, что больше не вижу вокруг нас никого.
— Куда же они все подевались? — спросил я.
— Они были вынуждены уйти, — отвечал Таши, глядя на пустое «окно", по-прежнему висевшее в центре зала. — И нам тоже пора.
В этот момент храм потряс до основания страшный удар, и несколько камней с грохотом обрушилось на землю за стенами храма.
— Это китайские солдаты! — воскликнул Таши. — Они уже здесь. — И он обернулся, услышав громкий рокот вертолетов.
И тут «окно» опять засветилось, и перед нашими глазами появились китайцы, высаживающиеся из вертолетов совсем рядом с храмом. Впереди шел полковник Чань, отдавая приказы своим подчиненным. Мы могли даже видеть выражение его лица.
— Мы заставим его убраться с наших полей, — проговорил Уил.
Таши в знак согласия кивнул и быстро провел нас по всем ступеням развития. Мы увидели, как наши энергетические поля исходят от нас и проникают в поля китайских военных, особенно Чаня, помогая им достичь более высокого уровня интуиции.
Он остановился, словно ощутив прилив более мощной энергии.
Я пристально следил за выражением его лица, заметив, что взгляд его глаз странно изменился, а на лице появилось нечто вроде улыбки.
— Все внимание на его лицо! — воскликнул я. — Только на лицо!
Мы сконцентрировались на его лице, и Чань опять остановился. Один из военных, вероятно, следующий после него по чину, подошел к нему и стал его о чем-то расспрашивать. Несколько мгновений Чань просто не обращал внимания на младшего офицера. Но вскоре подчиненный, указывая рукой на храм, заставил его опомниться. Чань пришел в себя, и на его лице опять появилась гримаса гнева и раздражения. Он приказал всем следовать за ним и направился прямо к нам.
— Не сработало, — вздохнул я. Уил взглянул на меня:
— Видимо, рядом не было дакини.
— Нам придется уйти! — крикнул Таши.
— Каким образом? — спросил Уил. Таши обернулся и сказал:
— Мы должны уйти через «окно». Бабушка сказала мне, что через это «окно» мы можем свободно перенестись в любую из внешних культур. Но лишь в том случае, если оттуда нам будут активно помогать повысить нашу энергетику.
— Если будут помогать? Что это значит? — спросил я. — Кто же может нам помочь?
Таши покачал головой:
— Не знаю.
— Ладно, давайте попытаемся! — воскликнул Уил, —
Пора!
Таши выглядел смущенным.
— А как же ты проходил через «окно» там, во внешних кольцах? — спросил я его.
— Там у нас были усилители, — возразил он. — А сейчас я не уверен, что смогу обойтись без них.
Я потрепал его по плечу:
— Ани ведь говорила, что буквально все обитатели колец уже практически способны обходиться без техники. Вспомни-ка. Как ты это делал?
Таши был в замешательстве.
— Я и сам не помню. Это происходило как бы автоматически. — Он сделал паузу. — Мне кажется, мы просто ожидали этого, и остальное происходило само собой.
— Так попробуй еще раз, — быстро сказал я, указывая на «окно». — Теперь самое время!
Таши мгновенно сконцентрировался.
— Я должен хотя бы знать, куда направляюсь, чтобы представить это место. Куда мы хотели бы попасть?
— Подожди минутку, — отозвался я. — Помнишь сон, который ты видел? Ты ведь видел воду, верно?
