странное чувство освобождения. Она будто сбрасывает с себя бремя ответственности. За этим чувством лёгкости и освобождения она и ездила в старую комнату в коммуналке. Во время пребывания там она оставляла все проблемы за дверью и молодела душой лет на десять.
А утром, закрывая за собой дверь, она вновь становилась взрослой Алёной, у которой пожилые родители и дочь-подросток, а на работе аврал.
Вечером, приходя уже в квартиру Галины, она окуналась в атмосферу поддержки и заботы родных. Это было то, чего ей так не хватало в детстве и юности, и даже лучше. Здесь она могла быть собой, и даже ответственность за всех этих людей не тяготила.
Алёна никак не могла понять, что с ней происходит и нормально ли радоваться такому положению вещей. Отношения с Костей не подходили ни под одну из привычных ей категорий, но прерывать их она не хотела.
В какой-то момент у них встал вопрос о пополнении в семье. Мужчина хотел, чтобы у них был ребёнок, тем более у него ни одного не было. И Алёна тоже думала о том, что хорошо бы снова стать матерью.
«Часики-то тикают», — крутилась в голове расхожая фраза.
Она помнила, как несколько лет назад, когда она проходила плановое обследование, врачи ругали её за то, что она не рожает второго ребёнка.
— Вам уже тридцать! — сказал ей тогда врач. — О чём вы вообще думаете?
И Алёна считала, что её нынешние тридцать четыре — это последняя возможность вновь ощутить радость материнства, почувствовать тепло своего ребёнка, вдохнуть его сладкий запах, услышать первые слова и шаги.
Детство Танюши прошло в таком стрессе, что Алёна не успела не то что насладиться им, а даже осознать этот период. И сейчас с нежностью думала о возможности вновь стать матерью. Это желание перевешивало даже страх родить вне брака.
Стоял вопрос, где ей жить с ребёнком. Оставлять его без отца Алёна не хотела, но и переехать к Косте, оставив Танюшу с бабушкой и дедушкой, тоже не видела возможным. Но подумала, что будет решать вопросы по мере их появления, то есть просто пустила всё на самотёк, что было ей несвойственно.
Но ребёнок не спешил приходить. Сначала Алёна переживала, бегала по врачам, те разводили руками. Спрашивали про первые роды и, услышав страшный рассказ молодой женщины, качали головой, назначали дополнительные обследования, но ничего не находили.
Когда спустя полтора года она так и не забеременела, Костя сказал, что их отношения зашли в тупик: семьи нет, детей нет, Алёна постоянно бегает в другой дом.
— Я не чувствую, что ты со мной, — сказал он, — для тебя я не на первом месте, и даже не на втором. Ты для меня — главное, а я для тебя — сопутствующее в жизни. Пойми, мне нужна женщина, для которой наша семья будет в приоритете.
— Тогда зачем ты хотел родить ребёнка, если тебя не устраивают наши отношения? — спросила Алёна.
— Я думал, что тогда ты окончательно переедешь ко мне, и мы будем семьёй, — сказал Константин. — А ты себе это как представляла?
Алёне было стыдно признаться, что предпочитала не думать об этом. И что, скорее всего, она бы не переехала к Косте, а осела в квартире Галины.
— Наверное, хорошо, что у нас не получилось, — ответила она.
После этого разговора их отношения быстро сошли на нет. А спустя некоторое время Алёна узнала, что Константин женился, и они с женой ждут ребёнка. Нельзя сказать, чтобы эта новость её обрадовала, но и не огорчила.
Вернувшись к своей привычной жизни, женщина вдруг осознала, что любит её такой, как есть. Без мужчин, с подросшей дочерью и пожилыми родителями (Алёна давно считала Галину родственницей).
Но самое главное, что когда она была с Костей, то у неё не получалось лечить людей. За эти несколько лет она растеряла почти всех постоянных клиентов. Хорошо, что на работе её повысили до управляющей, и были деньги на жизнь.
Но Алёна чувствовала, что ей не хватает сеансов, которые она проводила. Как только она переставала принимать клиентов, её будто что-то давило изнутри. В жизни всё начинало идти наперекосяк: она сама заболевала, начинались неприятности на работе.
Однажды ей приснилась Евдокия и сказала, что если Алёна не будет использовать свой дар, то в жизни у неё случится такая ситуация, которая просто заставит её вернуться к этому. Пока женщина обдумывала, как её вернуть клиентов, на работе случился пожар, и магазин два месяца был закрыт на ремонт. И мало того, что Алёна надышалась углекислого газа, пытаясь спасти документы и деньги, так ещё получила обвинения в поджоге: потом они были сняты, но осадок остался.
Два месяца простоя ни о какой зарплате речи не шло. И даже за половину прошедшего не заплатили. Поэтому Алёна, только поправившись, сразу взялась искать на сеансы, чтобы кормить семью. И клиенты появились, и радость от жизни.
Она заметила, что начинает чувствовать себя лучше, когда помогает людям. Главным было чиститься после этого и не назначать слишком много сеансов.
Все эти обстоятельства помогли ей быстро пережить расставание с Костей. Больше отношений в своей жизни Алёна не заводила. Она посвятила себя развитию дара и своей дочери.
Со временем Алёна могла диагностировать руками, говорить, с чем связана та или иная болезнь (часто это было связано с прошлым человека), помогала убирать негативное наследие.
Оглядывая на свою жизнь, Алёна думала о том, как всё сложилось и могло ли быть иначе. Ей было жаль их с Тимуром чувств, и вся история с ним казалась произошедшей не с ней. Но она всю жизнь оставалась формально замужем за своей первой любовью.
Несколько раз приезжала в родные места, хотела посмотреть, как там стало. Деревня стояла почти заброшенной. Их дом с Тимуром развалился, дом его родителей — стоял, но все дети разъехались, свёкор сгорел от лихорадки, свекровь доживала одна, радуясь редко приезжающим внукам.
Алёна заглянула к ней, хотела поговорить, но женщина попросила больше не приходить и не напоминать о прошлом.
На месте лесной деревни вырос частный сектор с высоким забором. Бродя вокруг, Алёна пыталась понять, где раньше стояли дома Степана и Евдокии, и в какой стороне ритуальная поляна, но определить не смогла.
Зато вернувшись в город, обняв родных и приласкав кошку, она поняла, что счастлива рядом со своей семьёй.
