мы, во веки вечные. Как дух входит в наше смертное тело и проводит в нём детство, юность и зрелые годы, точно так же он перейдёт в новое тело. И в том мудрые не имеют сомнений».
Это утверждение имеет непосредственное отношение к концепции, на которой нам, детям западной культуры, придётся остановиться поподробнее, — к концепции реинкарнации. На Востоке не пришлось бы объясняться по поводу использования этой концепции, поскольку там представления о реинкарнации дети воспринимают с молоком матери. Но здесь, на Западе, нам придётся не торопиться и сначала расставить все точки над «ё»: мы не привыкли доверять столь экзотическим концепциям, в то время как в рассуждениях Гиты они занимают центральное место.
Когда мы говорим о «понимании» какой-нибудь идеи вроде реинкарнации, речь идёт вовсе не о том понимании, которого можно достичь посредством интеллекта и познания. Как вообще можно знать что-либо наверняка о такой вещи, как реинкарнация? Знание идёт от рационального мышления и является частью этой жизни. Чтобы понять реинкарнацию, нам придётся положиться на высшую мудрость, на «внутренний голос», о котором мы с вами уже говорили.
Мне думается, существует два способа, при помощи которых человек может прийти к пониманию реинкарнации через свой внутренний голос. Во-первых, это можно сделать через непосредственный опыт: если вы лично помните свои предыдущие воплощения, это может послужить достаточно убедительным доказательством в пользу концепции, учитывая, что есть люди, которые утверждают, будто действительно все это помнят. Другой способ состоит в том, чтобы пообщаться с кем-то, чьему взгляду на вещи вы целиком и полностью доверяете, и чтобы этот человек заверил вас, что именно так оно всё и обстоит.
В моём случае сработал второй путь. Именно мои взаимоотношения с другим человеком — с моим гуру Махарадж-джи — помогли мне обрести чувство глубокого внутреннего согласия с концепцией реинкарнации, так что я никогда больше не сомневался в справедливости этой концепции.
Мои взаимоотношения с гуру таковы, что я ни на мгновение не сомневаюсь в нём и в его словах; во мне не осталось места недоверию.
Столь доверительные отношения могут быть между матерью и ребёнком. Когда ребёнок ещё очень мал, он целиком и полностью открыт матери и абсолютно верит в то, что в любых обстоятельствах она защитит его. Позднее развивается эго, а вместе с ним и чувство собственной отдельности. Но до того как это произойдёт, имеет место чувство полной открытости другому человеку, и в этом состоянии открытости вы безраздельно доверяете всему, что бы ни пришло к вам от него. Вы даже не задаётесь вопросом, доверяете ли вы ему или нет; ваша вера абсолютна и непоколебима. Живя в Индии, в непосредственной близости к моему гуру и другим чудесным созданиям вроде него, я просто перестал задаваться вопросом: «Действительно ли они говорят мне правду? Может быть, их личный опыт для меня не годится?» Теперь я открыт для них: «Да! Всё правильно!»
Махарадж-джи и другие люди, которым я полностью доверяю, рассказали мне о реинкарнации. Они поведали мне, как это происходит. Они принимали реинкарнацию с той же серьёзностью и отсутствием малейших сомнений, с какими мы на Западе верим законам физики, и в их голосе я слышал отражение тех истин, о которых они говорили. Таков был мой путь к постижению тайн реинкарнации. Общаясь с Махарадж-джи и его окружением, я пришёл к пониманию и абсолютной вере в то, что именно так и обстоят дела.
У меня было множество необыкновенных переживаний, связанных с психоделиками и не только, во время которых я сталкивался с различными образами себя, часто не принадлежащими к этому миру. Были или это воспоминания о прошлых жизнях? Неужели я правда переживал свои предыдущие инкарнации? Я не знаю. Но знаю, что Махарадж-джи всегда воспринимал реинкарнацию как нечто само собой разумеющееся, и для меня этого было вполне достаточно. Кришна сказал: «И в том (в реинкарнации) мудрые не имеют сомнений». И для меня этого тоже вполне достаточно.
Разрешите мне привести вам несколько цитат о реинкарнации из тех авторов, которым, как и моему гуру, я безраздельно доверяю.
Вот что говорил по этому поводу персидский мистик Руми [26]: «Я умер камнем и вновь воскрес в растении. Я умер стеблем, и стал зверем. Я умер зверем и родился человеком. Чего же мне бояться? Разве смогла смерть умалить меня? Я вновь умру в человеческом теле, чтобы воспарить с ангелами. Но и ангельские края мне предстоит покинуть.
Ибо всё в мире суть перемены, кроме лика Господня» [27].
Мухаммед сказал: «Человек есть всего лишь маска, которую душа надевает на время. Проносив её должное время, она сбросит её и наденет взамен новую».
А вот цитата из Джека Лондона, который говорит от имени своего повешенного героя: «Я начался не тогда, когда родился, и не тогда, когда был зачат. Я рос, развиваясь, на протяжении бесчисленных мириад тысячелетий… Я — человек, рождённый женщиной. Дни мои сочтены, но сущность моя неистребима. Я был женщиной, рождённой от женщины. Я был женщиной и рожал детей. И я опять буду рождён. Бесчисленное множество раз я буду рождаться, а окружающие меня олухи воображают, будто, свернув мне шею верёвкой, они могут прекратить моё существование!» [28].
Джек Лондон был американским писателем, и поэтому из данной цитаты можно сделать вывод, что и на Западе существовала вера в перевоплощение, особенно в литературных кругах. Однако наше общекультурное отношение к этому вопросу формировалось под влиянием не столько литературы, сколько западных религиозных традиций, которые относились к нему куда более скептично. В наших церквах и синагогах не особенно приветствуют идею реинкарнации.
И всё же, если мы повнимательнее прочитаем Библию, в ней тоже можно отыскать цитаты, которые, кажется, подтверждают теорию реинкарнации. Так, Христос говорил, что святой Иоанн Креститель раньше был Илией. В книге притчей Соломоновых сказано: «Родиться в здоровом теле со здоровыми членами есть результат многочисленных прошлых жизней, проведённых в праведности». Апостолы спрашивают Христа: «Этот человек был рождён слепым из-за того, что сделал раньше, или по милости родителей, или из-за чего-то ещё?» Если не иметь в виду реинкарнацию, как человек мог ещё до своего рождения сделать что-то такое, что повлекло за собой слепоту?
И что же произошло с этими верованиями? На первых церковных соборах в VI–VII вв. нашей эры вопрос реинкарнации обсуждался весьма горячо, и поначалу всем было совершенно ясно, в каком направлении будет формироваться новая церковная доктрина. Но затем отцы церкви осознали, что для поддержания церковного контроля над жизнью
