свойственной ему силой, как волна появляется на поверхности океана. Посмотрев на страдающее творение, Великий Творец узрел весь путь своего создания в прошлом, настоящем и будущем. Начиная с Сатья-юги, ритуалы и действия пришли в упадок. Видя заблуждения людей, Творец ощутил сострадание. Затем он создал меня, дал мне многие знания и отправил на землю для прекращения людского невежества. Как и меня, он также послал и других великих мудрецов, таких как Нарада, Санаткумара, Санака, Санатана, Санандана и многих иных. Мы отправлены сюда, чтобы путем благих действий и путем мудрости освобождать мир из оков заблуждений ума.
10–12. Давно, когда закончилась Сатья-юга и постепенно чистота действий, творимых на земле, сошла на нет, эти величайшие мудрецы сотворили в различных частях земли правителей для поддержания порядка в действиях и ритуалах и защиты морального закона. Потом они создали и распространили по земле множество писаний, объясняющих дхарму и правила поклонения для достижения духовных и мирских целей.
13–18. Затем, с течением времени, все пришло в упадок, и главной повседневной заботой людей стало стремление к наслаждениям и богатствам. Тогда между правителями начались споры, разгорелись войны за владения, и множество людей погрузилось в беззаконие и грех. Властители не способны были защитить свои земли без войн, и от этого терпели бедствия и они, и их подданные. Дабы избавить их от страданий и помочь обрести верное видение, мы и другие мудрецы передали им великую мудрость. Поэтому это знание о собственной сущности сначала было дано правителям, а потом разошлось по всему миру, называемое царской мудростью. Обретя это царское знание, познав секрет царей – величайшее понимание собственной сущности, о Рама, – правители достигали высочайшего состояния без страданий.
19–22. Теперь, когда прошло время этих многочисленных достославных правителей, о Рама, на этой земле родился ты сыном царя Дашаратхи. В твоем чистейшем уме зародилось прекрасное беспричинное бесстрастие, о победитель врагов. Любой человек, даже достойный и обладающий различением, может стать бесстрастным по причине страданий. Такое бесстрастие считается возникшим от волнения, чье имя раджас, о Рама. Твое же прекрасное редкое бесстрастие не рождено обстоятельствами. Оно явилось благодаря твоей способности к различению. Это чистое, саттвическое бесстрастие.
23–28. Воистину, кто же не ощутит бесстрастие к объектам чувств, видя их гнусность? Но только способность к различению порождает истинное, высочайшее бесстрастие в лучших людях. Те, в ком бесстрастие появляется без каких-либо внешних причин, имеют чистый ум и являются величайшими мудрецами. Человек сияет бесстрастием, порожденным различением, как юноша, украшенный гирляндой цветов. Воистину, лучшие из людей – именно те, кто достигает бесстрастия мудрым исследованием сансары. Снова и снова размышляя о природе мира силой собственного различения, необходимо приложить усилия и отбросить заблуждение и внутри, и снаружи. Кто, видя места погребений, несчастье и нищету, не станет бесстрастным? Но то бесстрастие превыше и полезнее всего, которое является изнутри.
29–31. Ты достиг истинного естественного бесстрастия и готов понять сущность мудрости, как мягкая земля готова принять семя. По милости и с благословения Парамешвары, высочайшего Господа и правителя, чистый ум, подобный твоему, устремляется к различению. Это следствие длительного соблюдения ритуалов, практики великой аскезы, воспитания в себе контроля над умом и чувствами, жертвований и подаяний, путешествий к святым местам и размышлений.
32–38. Когда при исследовании истины человека оставляют дурные склонности, даже если это происходит случайно, как в истории с вороной и кокосом, он устремляется к постижению истины. Доколе люди только следуют ритуалам и погружены в действия, они блуждают в водоворотах сансары, не ведая высочайшей истины. Узрев мир таким, каков он есть, они отказываются от мыслей, поддерживающих сансару, и приходят к высочайшей истине, подобно слонам, разорвавшим удерживающие их цепи. О Рама! Путь сансары извилист и бесконечен, и даже величайшие из людей, будучи привязанными к телу, не имея знания, не видят обмана. Беспредельный океан сансары можно пересечь только на лодке мудрости и размышлений. Великомудрые с легкостью переправляются через него, о потомок Рагху. Слушай внимательно, с умом, всегда сосредоточенном на истине, что позволит и тебе преодолеть океан сансары. Без верных раздумий нескончаемые мирские волнения, печали и страхи продолжают испепелять человека изнутри.
39–42. Только знанием мудрые преодолевают страдания от противоположностей, подобных жаре и холоду, ветру и прочему, о Рагхава. Глупцы на каждом шагу испытывают волнения и беспокойства, которые сжигают их подобно огню, уничтожающему сухую солому. Мудрого, ведающего то, что должно быть познано, и видящего истину не затрагивают волнения, как языки пламени не могут опалить лес, пропитанный дождевой влагой. Как иссушающие ветры пустыни не касаются райского дерева, исполняющего желания, так болезни и беспокойства не тревожат ведающего истину.
43–50. Чтобы познать истину, разумный искатель должен приложить усилия, стремясь приблизиться к пробужденному мудрецу, способному объяснить, и с должным почтением вопросить его о главном. Слова знающего учителя должно слушать со вниманием, вбирая их, подобно белой ткани, впитывающей краску. Нет большего глупца, чем тот, кто вопрошает не владеющего истиной и говорящего неподобающие речи, о Рама! Величайшим глупцом является и тот, кто приложил усилия и получил ответ у знающего истину и писания, но не следует ему. Разумен тот, кто задает вопросы, только заранее исследовав, обладает тот мудростью или нет. Глупец тот, кто задает вопросы, не проверив знания отвечающего. Он худший из спрашивающих и не готов к пониманию истины. Мудрому следует отвечать на вопросы только достойного и добродетельного искателя, способного понимать высказанное и невысказанное, но не на вопросы глупца, подобного животному. Того, кто объясняет, не обращая внимания на способность спрашивающего внять истине, мудрые тоже называют глупцом.
51–55. О потомок Рагху! Ты известен своим даром вопрошания, а я знаю, как дать хороший ответ. Это делает нас достойными друг друга. То, о чем я тебе расскажу, о постигающий смысл слов, прими в своем сердце как истину, приложив усилия, и действуй соответствующе. Ты благороден и бесстрастен, ты понимаешь истину человеческой жизни. Сказанное мной наполнит твое сердце, как краска впитывается в ткань. Твой ум, напряженно размышляющий над услышанной великой истиной, проникает в смысл слов, подобно солнечному свету, входящему в воду. Прими всем сердцем мои слова, приложив усилия. Без этого не имеет смысла тебе спрашивать меня.
56–58. Ум непостоянен, о Рама, он подобен непоседливой обезьяне в лесу сансары. Очищенный усилиями, он способен постичь высшую истину. Держась подальше от общества глупцов, невежд и дурных людей, следует поклоняться мудрым. Способность различения появляется в верной компании хороших людей, и тогда дерево различения приносит плоды наслаждения и освобождения.
59–63. У врат освобождения стоят четыре привратника. Это спокойствие, самоисследование, удовлетворенность и хорошая компания. Надо приложить усилия и завоевать расположение всех четырех, трех или двух из них. Тогда они откроют перед тобой дверь в царство освобождения. Постарайся завоевать расположение хотя бы одного всеми силами, даже ценой своей жизни. Потому что если подружишься с одним, то за ним последуют и остальные. Только отличающий реальное от нереального достоин писаний, мудрости и аскезы. Он – лучший среди людей, как солнце – прекраснейшее из всех сияющих небесных тел. Невежество же глупца становится твердым, как при морозе вода замерзает в неподвижную ледяную глыбу.
64–66. О Рагхава, благодаря твоей добродетельности и способности к пониманию смысла писаний твой ум сияет, как раскрывшийся на восходе солнца лотос. О разумный, ты должен слушать внимательно, чтобы воспринять и понять эти слова мудрости, подобно тому, как олень, навострив уши, прислушивается к сладким звукам флейты. Практикой бесстрастия, о Рама, обрети нерушимое богатство спокойствия и благородства.
67–72. Дабы
