Приложение 2
М. Федотова. «Бидиядара»[307]
Намо Гуру Ратна Дарьяя!
В последние годы перед буддистами Российской Федерации все ясней раскрывается личность Бидии Дандаровича Дандарона не только как ученого-тибетолога и Учителя, но как, преимущественно, мыслителя и одного из основоположников современных форм буддизма <...>.
Перед 80-летием Бидии Дандарона в газете «Буряад Унэн» были опубликованы четыре главы моей работы по уточнению его биографии[308] по материалам Национального архива Бурятии, Центрального архива КГБ, бесед с его учениками и со стариками-земляками. Предлагаю вниманию читателей два фрагмента этой работы, касающихся не только жизни самого Бидии Дандаровича, но и истории буддизма в Бурятии.
После первой «отсидки» в лагерях Бидия Дандарович Дандарон вернулся в Кижингу в феврале 1943 г., освобожденный досрочно из-за открытой формы туберкулеза[309].
«Он вернулся в очень плохом состоянии здоровья. С ранами на шее и на груди». (Из беседы со старшей сестрой Дандарона Дэмит Дандаровной Мункиной.) Но спецы НКВД не знали, что такое тибетская медицина. Дандарон не только не умер, но, наоборот, довольно быстро поправился. А его энергия Дхармараджи в этот период только развертывалась.
«Он привез из лагерей перевод на бурятский язык Ганжура. Мы уходили в лес, и он читал нам. Мы спрашивали: “Почему так держишься за религию? Ведь опять посадят”. Он отвечал: “Она снова поднимется. Была бы религия — своей жизни не жалко”». (Из беседы с кижингинцем Манжап-ламой.)
Кроме того, Дандарон довольно часто бывал в Улан-Удэ и консультировал сотрудников Бурятского комплексного НИИ Константина Михайловича Черемисова и Ксению Максимовну Осипову. Тогда же познакомился с командированной сотрудницей Ленинградского НИИ театра Галиной Алексеевной Уваровой, которая собирала материалы на тему «Цам как мистериальные представления монголов». Бидия Дандарович многое ей советовал и даже специально перевел с тибетского небольшую книгу.
Но главное, что удалось сделать Дхармарадже Дандарону в этот период — это участие в восстановлении в СССР буддийской церкви: восстановление в Читинской области Агинского дацана и постройка нового (Иволгинского) дацана в Бурятской АССР.
* * *
«Галсан Хайдуб-лама был у Агвана Доржиева первым помощником. А Дандарон, когда учился в Ленинграде, был у него, и тогда Галсан с ним познакомился. Галсан рассказывал, что был с Агваном Доржиевым на аудиенции у Ленина. Доржиев говорил Ленину, что такую гуманную религию, как буддизм, нельзя запрещать. В это время зашел Сталин и дальше разговор шел при нем.
Во время войны Галсан Хайдуб-лама был на параде, когда войска с Красной площади уходили на фронт. После речи Сталина вышел поп и благословил войска. Галсан это запомнил тоже. Потом у него, как у героя, была аудиенция у Сталина — он напомнил [оба эпизода]. Сталин потребовал бумагу с 16 подписями.
Когда Галсан Хайдуб приехал в Улан-Удэ и стал искать людей, то все боялись. Дандарон его первый поддержал и составил с ним бумагу.
“В первый раз мы собирались в Эрхирике у Капрала Бабэ Доржо. Жена его ушла за коровой. Сделали три балина, и состоялся разговор. Но в ту первую ночь 16 подписей не собрали. Я и Дандарон не подписывали. Старики не разрешили: если что, пусть мы, старые, пострадаем”.
Потом собирались в Иволге. Иволгинские настаивали, чтобы строить дацан у них. Были и из Янгажинского дацана бывшие ламы; они хотели, чтобы — у них. Но подписи собрали, и шесть человек поехали в Москву... Сталин дал разрешение.
Хотели строить в Улан-Удэ на Лысой горе. Потом — в районе аэропорта. Потом решили — не дальше Иволги. Когда поехали на конях искать место, один из лам был на белой кобыле. Хотели ближе к горам, но эта белая кобыла остановилась и стала мочиться. Решили — значит тут надо строить”.
Какие старики ездили в Москву? Кроме Галсана Хайдуба и Капрала Бабэ, помню, был Орсон Нимаев — бывший бухгалтер,... больше не помню» (из беседы с кижингинцем Манжап-ламой).
Нужно представить, в какое тяжелое для буддизма время происходили эти события. В СССР с 1937 г. буддийской церкви не существовало вообще. В Монголии и Китае коммунистические правительства разрушили буддийскую церковь не на 100%, но все же так основательно, как только смогли. Тибет был накануне китайской агрессии. И вот в такой, казалось бы, безнадежной атмосфере в Бурятии снова зажглась искра Дхармы.
Наверное, все читатели согласятся, что буддисты Российской Федерации должны знать имена остальных участников этого духовного подвига. Но, к сожалению, официальных документов по восстановлению буддийской церкви в СССР мне пока увидеть не удалось. В комитете по делам религии при правительстве Бурятии мне ответили, что у них никаких документов по этому вопросу нет, но будут очень благодарны, если я их найду и предоставлю им. Поэтому большая просьба к читателям журнала «Буддизм»: те из пожилых людей, кто помнит описываемые события, кто знает их участников, а тем более, кто сам был участником их, напишите, пожалуйста, по адресу мг. Улан-Удэ, 670045, Верхняя Березовка, ЦДУБ РФ, бюллетень «Буддизм», Федотовой Мире Иринчеевне.
Приложение 3
Реабилитация 1958 г.[310]
Утверждаю. Секретно. Зам. главного военного прокурора генерал-майора юстиции В. Жабин. 13 июня 1958 года. В военную коллегию Верховного суда Союза ССР.
Заключение (в порядке ст. 378 УПК РСФСР)
9 июня 1958 года, г. Москва
Военный прокурор отдела Главной военной прокуратуры подполковник юстиции Меньшов, рассмотрев архивно-следственное дело, жалобы и материалы дополнительной проверки по ним, установил: 3 июня 1937 года военным трибуналом Ленинградского военного округа осуждены по ст. ст. 58-10 ч. I и 58-II УК РСФСР
Дандарон Бидия Дандарович, 1914 года рождения, уроженец дер. Шолут Хоринского района Бурят-Монгольской АССР, происходящий из семьи ламы, по национальности бурят, имеющий незаконченное высшее образование, женатый, беспартийный, несудимый, до ареста (7 января 1937 года) студент Ленинградского института инженеров воздушного транспорта;
Рандалон (Доржиев) Цыден Доржиевич, 1911 года рождения, уроженец дер. Тонтанг Агинского района Бурят-Монгольской АССР, происходящий из крестьян-середняков, по национальности бурят, имеющий среднее образование, беспартийный, холост, несудимый, до ареста (9 февраля 1937 года) — курсант Ленинградской военной школы связи;
Галданжапов Ширап Галданжапович, 1914 года рождения, уроженец с. Шана Хоринского района Бурят-Монгольской АССР, происходящий из семьи кулака, по национальности бурят, беспартийный, имеющий среднее образование, холост, несудимый, до ареста (9 февраля 1937 года) — студент 1 курса Ленинградского правового института.
Дандарон и Рандалон — к заключению в тюрьму сроком на 10 лет с поражением в правах на 5 лет каждый. Галданжапов — к лишению свободы в ИТЛ сроком на 6 лет с поражением в правах на 3 года.
Вместе с Дандароном и другими по настоящему делу осужден по тем же статьям УК РСФСР Батомункуев Б. к лишению свободы в ИТЛ сроком на 6 лет, с поражением в правах на 3 года.
Определением военной коллегии Верховного суда СССР от 29 июля 1937 года приговор в отношении Дандарона, Рандалона и Галданжапова изменен. Статья 58-II УК РСФСР из их обвинения исключена.
Мера наказания снижена Дандарону до 7 лет, Рандалону — до 5 лет лишения свободы в ИТЛ с поражением в правах на 2 года каждому. Галданжапову — до 3 лет ИТЛ без поражения в правах (т.1, л. д. 201).
Приговор в части Батомункуева отменен, и дело о нем возвращено на доследование, в процессе которого ничего нового добыто не было и оно подготовительным заседанием военного трибунала Ленинградского военного округа 8 октября 1937 года производством прекращено за отсутствием состава преступления (т. 1, л. д. 227).
Дандарон, Рандалон и Галданжапов признаны виновными в том, что они, являясь убежденными националистами, в совместных беседах, а также каждый в отдельности проводили среди бурят-монгольской молодежи контрреволюционную агитацию, заявляя, что СССР проводит в отношении МНР колониальную политику.
Кроме того, пропагандировали идею создания Великого монгольского государства с включением в него Монгольской и Тувинской Народных Республик, Бурят-Монгольской и Калмыцкой Автономных ССР, свержения в этих республиках правительств путем осуществления контрреволюционных восстаний.
Приговор суда и определение кассационной инстанции подлежат отмене, а дело — прекращению по следующим основаниям: признав свою вину на предварительном следствии, Дандарон, Рандалон и Галданжапов заявили суду, что виновными себя в проведении антисоветской агитации они не признают (т. 1, л. д. 178,179).
