Вопрос: Вы говорите, отсутствие надежды — это разумность, а когда кажется, что надежда есть? — это неведение?
Ответ: Нет, золотце, я так не думаю. Это полностью безнадёжно.
Вопрос: Когда вы говорите об отсутствии надежды, всё выглядит крайне депрессивно. Кажется, эта депрессия с лёгкостью может захлестнуть человека настолько, что ему придётся либо спрятаться в панцирь, либо сойти с ума.
Ответ: Это на ваше усмотрение. Полностью на ваше усмотрение. В этом-то всё и дело.
Вопрос: Есть ли что-то…
Ответ: Видите ли, всё дело в том, что я не создаю абсолютную модель безнадёжности со всеми её возможными тщательно проработанными модификациями и не предлагаю вам работать с ней. Ваше внутреннее добро, ваша свобода от надежды — это единственная существующая модель. Если бы я что-то сфабриковал здесь, это была бы просто уловка, нечто нереалистичное. Но это, скорее, ваша безнадёжность, ваш мир, ваша фамильная драгоценность, ваше наследство. Эта безнадёжность появляется в вашем существовании, в вашей психологии. Всё дело в том, чтобы раскрыть её в себе такой, какая она есть. Но она по-прежнему безнадёжна. Как бы вы ни пытались сделать её обнадёживающей, она всё равно безнадёжна. И я не могу придать ей другую форму, иначе смоделировать её. Здесь вам не телевидение, где политическим кандидатам перед выступлением пудрят лицо и красят губы помадой, чтобы сделать их внешность более презентабельной. Здесь этого сделать нельзя. В данном случае, это безнадёжно, абсолютно безнадёжно. Вам придётся сделать по-своему.
Вопрос: Можно ли полностью осознавать безнадёжность, и всё же оставаться радостным?
Ответ: Ну, знаете, безнадёжные ситуации бывают разными, но все они — лишь проявления безнадёжности. Думаю, то, что вы описали, возможно, но кого вы пытаетесь обмануть?
Вопрос: Ситуация, когда у Наропы были видения и возможность выбора — перепрыгнуть через собаку или возиться с ней — аналогична ситуации «да» или «нет», которую вы описали?
Ответ: Думаю, да.
Вопрос: И, в конце концов, отчаяние Наропы…
Ответ: Прежде чем воочию увидеть своего гуру, Наропа находился в состоянии абсолютного отчаяния. Без ощущения безнадёжности понимание жизни Падмасамбхавы было бы совершенно невозможно.
Ощущение безнадёжности — это отправная точка взаимоотношений с безумной мудростью. Если безнадёжность способна отсечь нереалистичные цели, она становится чем-то более определённым. Безнадёжность становится определённой, поскольку мы не пытаемся сфабриковать то, чего нет. Так чувство безнадёжности может стать основой подхода к недвойственности.
Ощущение безнадёжности можно напрямую связать с практическим уровнем нашей повседневной жизни. Жизнь на практическом уровне не содержит тонкой философии или тонких мистических переживаний. Она просто есть. Если мы способны увидеть это, скажем так, бытие, появляется чувство понимания. Мы испытываем мгновенное просветление. Без ощущения безнадёжности невозможно рождение внезапного просветления. Только отказ от планов может привести к абсолютному, определённому, позитивному состоянию бытия, являющемуся осознанием того, что мы — здесь и сейчас — уже просветлённые существа.
Если говорить об этом состоянии более подробно, можно сказать, что, даже если мы испытываем состояние природы будды, нам по-прежнему необходимы переживания, связанные с сансарной или запутанной частью нашего существа, поскольку это состояние требует, чтобы мы что-нибудь ощущали. Переживание содержит чувство двойственности. У вас есть переживание, и вы взаимодействуете с ним; вы относитесь к нему как к чему-то отдельному; между вами и тем, что вы переживаете, существует разрыв. Вы имеете дело с предметом изучения, с опытом.
И хотя чувство разделения, двойственности по-прежнему сохраняется, всё же это опыт пробуждённого состояния, распознавания будды внутри нас. Итак, мы развиваем чувство пространства между ощущением и проекцией переживания. Это направленное вперёд движение в попытке уловить в себе тот особенный, разумный аспект. Прилагая такое усилие, втягиваясь именно в эти отношения, мы получаем ощущение пространства.
Это похоже на момент, когда мы вот-вот что-то скажем. Сначала нам надо испытать невысказанное. Мы ощущаем пространство того, чего ещё не произнесли. Мы ощущаем пространство, а затем говорим то, что говорим, и сказанное неким образом наполняет пространство, превращает его в определённую перспективу. Для того чтобы выразить пространство, нам необходимо обрисовать его границы.
Чувство открытости, возникающее перед тем, как вы вот-вот что-то скажете или почувствуете, это вид ощущения пустоты. Это ощущение плодородной, содержательной пустоты. Такое переживание пустоты — это дхармакайя. Для того чтобы дать рождение, необходимо иметь условия для рождения. Чувство отсутствия рождения перед рождением — это дхармакайя.
Дхармакайя не обусловлена. Прыжок уже совершён. Прыжок совершается в тот момент, когда мы твёрдо решаем прыгнуть. После этого прыгать уже излишне, это повторение. Когда мы решили совершить прыжок, мы уже прыгнули. Мы говорим о таком ощущении пространства, в котором прыжок, рождение, уже произошли, хотя ещё не проявились. Они ещё не проявились, но ни в чём не уступают уже проявившимся. В этом состоянии ума, если мы собираемся что-то пережить, например, выпить чашку чая, то прежде чем выпить её, мы уже её выпили. Мы всё сказали ещё до того, как действительно произнесли слова на проявленном уровне.
Такой вид содержательной, эмбриональной, плодородной основы, непрерывно существующей в нашем состоянии ума, также необусловлен [то есть также наполнен]. Эта основа необусловлена в отношении моего эго или двойственного ума, в отношении моих действий, моей любви, ненависти и т. д. В отношении всего этого основа необусловлена. Таким образом, состояние нашего ума непрерывно содержит этот необусловленный проблеск.
Состояние дхармакайи — это исходная точка или основа Падмасамбхавы. Здесь эмбриональное проявление — это дхарма возможностей, которые уже реализовались, существующих вещей, существующих в несуществовании. Это качество изобильного плодородия, абсолютная полнота, и одновременно неуловимость нашего повседневного опыта. Прежде чем возникнут эмоции, идёт подготовка к их появлению. Прежде чем мы перейдём к действиям, совершаются приготовления. Такое ощущение заполненного, самосущего пространства — это дхарма. Кайя — это «форма» или «тело», утверждение о том, что такая дхарма существует. Тело дхармы — это дхармакайя.
За этим в нашем состоянии бытия следует второй уровень проявления Падмасамбхавы — самбхава, самбхогакайя. Это граница между наполненностью и пустотой. Присутствует ощущение, что наполненность обретает силу и действительность, поскольку она есть пустота. Иными словами, это что-то вроде подтверждения существования пустоты. Существует пространство, в котором зарождаются эмоции, в котором вот-вот вспыхнет или уже вспыхнул гнев, но движение вперёд к окончательному появлению на свет ещё должно произойти. Это [движение вперёд] и есть самбхогакайя. Сам означает «полное», бхога — «наслаждение». Радость в данном случае — это деятельность или энергия, а не наслаждение приятным как противоположностью боли. Это деятельность, существующая сама для себя, эмоции, существующие сами для себя. И хотя они существуют сами для себя, с точки зрения фундаментального обоснования они не имеют корней. Не имея фундаментального обоснования, эмоции всё же возникают из ниоткуда, а их энергия непрерывно бьёт ключом и искрится.
Далее, существует нирманакайя. Нирмана в данном случае — это эманация или проявление — полное проявление, заключительный акцент. Это подобно тому, как после рождения ребёнка доктор перерезает пуповину, чтобы отделить его от матери и отца. Теперь он — независимое существо. Это можно сравнить с выплеском эмоций в зачарованный внешний мир. В момент такого выплеска объект страсти, агрессии или других эмоций проявляется очень мощно и очень определённо.
Это относится не только к применению эмоций, например, к использованию силы гнева для убийства человека или силы страсти для привлечения человека. И всё же есть ощущение, что к тому моменту, как слова действительно произнесены или телодвижение действительно совершено, эмоции уже возникли, они окончательно сформировались и отделились от вас. Вы уже официально перерезали пуповину между вами и вашими эмоциями. Они уже вышли вовне, уже стали спутником, вашим спутником, теперь это нечто отдельное. Это окончательное проявление.
