С именем Наропы связаны методы йогических систем, известные как шесть йог Наропы: йога внутреннего тепла, йога иллюзорного тела, йога сновидений, йога ясного света, йога промежуточного состояния и йога переноса сознания.
Первая из них предполагает работу с тонкими энергетическими центрами — чакрами и каналами, по которым циркулирует жизненная энергия — прана: работая с ней, можно сильно разогреть тело и трансформировать сознание. Йога иллюзорного тела состоит в замене грубого физического тела тонким, энергетическим, похожим на ра-дужное сияние. Нога сновидений развивает технику бодрствования во сне и умение практиковать в этом состоянии, а это, в свою очередь, помогает постичь иллюзорную снопо-добность многих явлений окружающего мира. Йога ясного света близка йоге промежуточного состояния, то есть умению йогина выходить в промежуточное состояние между смертью и новым рождением. При этом исчезает ощущение тела, и сознание йогина может свободно перемещаться в пространстве, но сохраняется ощущение привязанности к телу эластичной нитью: ее разрыв означает подлинную смерть.
Буддисты верят, что каждый умерший в определенный момент переживает пробуждение и созерцает ясный свет Будды, точнее, дхармового тела, тождественный его собственной изначальной природе. Это переживание означает обретение состояния Будды и выход из сансары, поэтому йогины стараюся обрести его при жизни.
Как мы, желая изучить иностранный язык или математику, обращаемся к учителям, так и тибетцы-буддисты обращаются к наставнику-мистику, чтобы под его руководством заниматься позитивной психологической практикой или изучать философские труды. Выбор учителя — дело непростое. Он должен не только обладать знанием буддийских истин и определенных духовных методов, но и уметь его передать. Однако надеяться ученик должен главным образом на собственные неустанные усилия. При этом подготовленные ученики обычно не обращают внимания на те проявления личности учителя, которые можно расценить как недостойные.
Рассказывают, что как-то раз один ученик, желая выучить тибетскую грамматику, обратился к известному буддийскому монаху, который был в ранге гэлонга, то есть принял обет целомудрия. Через несколько дней он обнаружил, что учитель, в нарушение этого обета, имел ребенка. Разгневанный и раздосадованный ученик собрал свои пожитки и уехал из монастыря. Другой лама, узнав об этой истории, отнюдь не разделил его благородного негодования. Он прокомментировал дело так: «Но разве монах стал менее сведущ в грамматике, поддавшись искушению плоти? И каким образом нравственная чистота учителя касается ученика? Умные люди обретают знания независимо от того, где их находят. И разве не глупец тот, кто отказался взять драгоценность из шкатулки только потому, что она заляпана грязью?»
Перед нами пример прекрасного решения важной психологической проблемы доверия, или веры, которую в Азии считают огромной движущей силой. Она и в самом деле действует независимо от достоинств предмета поклонения. Духовный наставник может быть самым обыкновенным человеком, но вера в него способна пробудить в ученике огромную энергию и скрытые прежде способности. Вот почему порой оказывается важным и преклонение перед гуру: оно укрепляет веру самого ученика.
В выборе учителя ученику следует проявить предельную проницательность. Гуру, от которого ученик собирается получить тантрические обеты, должен принадлежать к непрерывной линии передачи учения, восходящей к самому Будде. В текстах утверждается, что на подробное изучение потенциального гуру не стоит жалеть времени; можно потратить на это даже двенадцать лет.
Считается, что наставник должен умело охранять три свои двери — тело, речь и ум — от дурных поступков, должен быть мягким и сдержанным в общении, сведущим в канонических текстах, опытным в освоении нравственности, сосредоточения и мудрости, а также обладать и другими необходимыми качествами. Ведь он должен направить ученика по пути, приемлемому только для него, именно этого ученика, поэтому ни обширная эрудиция, ни всеми признанная святость, ни глубокие мистические познания не являются гарантией того, что это и есть тот самый учитель, который нужен. Неподходящим наставником считается человек жестокий и злобный, ревнивый и гордящийся своими знаниями, имеющий сильные привязанности и другие недостатки.
Примеры правильного учительства оставил сам Будда. Рассказывают, как один монах долго практиковал медитацию на неприятных отправлениях своего тела, чтобы развить в себе бесстрастие. Несколько месяцев усердной практики не принесли положительного результата, скорее наоборот, его ум становился все более беспокойным. Будда узнал об этом и понял, что данная практика монаху не подходит. Он создал прекрасный золотой лотос и велел монаху созерцать его. Золотой цветок стал распадаться, и, наблюдая распад этого цветка, монах достиг просветленности. А Будда поведал о том, что монах этот был раньше золотых дел мастером и в этом и в других своих перерождениях имел дело с прекрасными предметами. Его ум был настроен на красоту, и единственным путем к духовному освобождению для него могло быть созерцание красивых вещей, таких же иллюзорных и преходящих, как и все в этом мире.
Другой монах считался непроходимым тупицей, не способным что-либо запомнить и чему-нибудь научиться. Сколько с ним ни бились, он не мог выучить даже текст из четырех строчек: пока выучивал вторую, забывал первую. Тогда Будда предложил ему в качестве объекта для медитации белый платок и велел каждый день, когда солнце стоит в зените, тереть этот платок руками. Тупица исправно делал все, что ему говорил Будда, и платок становился все грязнее. И вот созерцание грязного платка привело его обладателя к мысли о его собственных загрязнениях, наконец-то покидающих тело. Его ум стал бесстрастным и гармоничным, и вскоре он обрел просветление. Будда же объяснил, что в прошлом рождении этот тупица был великим царем, который как-то раз вышел в жаркий солнечный день в тяжелом пышном облачении. Он так пропотел, что его прекрасная одежда стала грязной, а сам он начал болезненно относиться к своему телу и воспринимать его как нечто чужое. Будда же, тонко прикоснувшись к этой «проблемной зоне», помог ученику преодолеть его крайнюю тупость.
Таким образом, выбирая конкретную практику для каждого ученика, наставник определяет главную в его психике клешу-аффект, то есть выясняет, чем ученик одержим больше всего — завистью, гневом, гордыней, страстью, невежеством?
Этот аффект отнюдь не подлежит искоренению или подавлению, никто не призывает с ним бороться, стыдиться его и т. п. Нет, его нужно просто увидеть, осознать и потом трансформировать в пробужденное сознание. Ведь, согласно учению «алмазной колесницы», каждый человек обладает природой Будды, которая и составляет природу психики и всех ее состояний. Она присутствует в любом, даже в самом низменном психическом акте, подобно тому как влага присутствует и в чистой морской волне, и в грязной луже: по своей природе вода всегда влажна, чиста и прозрачна.
Итак, для успешного развития ученика необходимы его глубокое психическое родство и духовные узы с учителем, чтобы метод учителя соответствовал характеру ученика. Поэтому тибетские ламы-наставники могут не сразу согласиться брать кого-либо в ученики, а посоветовать пойти к другому учителю или даже вовсе отказаться от учительства без объяснения причин.
Всякий ли может вступить на путь тантры? Нет, этот путь предназначен лишь для тех, кто уже заложил основы духовного развития, объясненные в системе сутр, то есть пожелал полностью избавиться от причин страданий, освоил теорию пустоты и начал развивать бодхичитту, то есть альтруистическую устремленность достичь пробуждения на благо всех живых существ, основанную на любви и сострадании.
Что же хотят получить ищущие ученики у своих наставников, пусть даже ценой тяжелых испытаний? Философские премудрости, советы относительно медицинской практики, знание различных ритуалов, наставления по медитации, наконец, мистическое учение, которое всегда передается изустно или даже телепатически, то есть не прибегая к речи или посредством символических жестов и знаков. В любом случае, буддисты ваджраяны верят, что истинная мудрость (женское начало) может быть действенной лишь в том случае, если она сочетается с правильным методом (мужское начало). Только этот путь в итоге может привести к желанному просветлению. Их сочетание символизируют в ритуалах ваджра (по-тибетски дордже) и маленький колоколъчик-дильбу, а посвященные иногда носят кольца с этими эмблемами.
Когда наконец учитель и ученик находят друг друга, передача знаний становится возможной. Однако обучение предваряет ритуал посвящения, вернее, целый ряд последовательных посвящений. Их можно уподобить воротам, последовательно ведущим в область знания. Посвящениям нередко предшествуют испытания, как в истории о Тилопе и Наропе. Они могут оказаться весьма суровыми и потребовать большой закалки. К числу наименее болезненных относятся легкое обморожение или ожог, когда неофит должен, например, проглотить горящую свечу длиной около десяти сантиметров, как это пришлось сделать Александре Давид-Неэль. Цель подобных испытаний — показать ученику скрытые в нем способности и вдохновить на их развитие.
