Но. Пожалуйста, не делай меня ответственным за это. Ответственность очень опасна, это все равно что ходить по лезвию бритвы. Сегодня ты столкнулась с тем, что твоя мать выздоравливает, и ты хвалишь меня, любишь меня и доверяешь мне. Но никакая мать не может жить вечно. В тот день, в который она умрет, вся ваша любовь ко мне, все твое доверие просто исчезнет из-за того, что я позволил твоей матери умереть, из-за того, что я не дал ей целительной энергии. Именно поэтому мне бы хотелось, чтобы мои руки с самого начала были совершенно чистыми. Я не принимаю хвалы, потому что тут существует опасность осуждения впоследствии. Меня и так уже осуждали так много во всем мире. Оставьте хотя бы несколько человек, которые не осуждают меня. Но вы можете не осознавать, что именно так все портится. Люди начинают ожидать чего-то, и если их ожидания исполняются из-за какого-то совпадения, их это сильно радует. Но это просто совпадение. Если ожидания не исполняются, я превращаюсь в неудачника. И они ставят меня на пьедестал Бога для того, чтобы, в конце концов, сбросить с него с позором. Я просто наслаждаюсь своей энергией. Она в изобилии, и ее достаточно для всех, кому нужно, но все делаете только вы сами.
Поэтому помните о том, что это ваше доверие, ваша любовь, ваша преданность, которые могут стать средой передачи для вашей матери. Из-за того, что ты меня любишь и доверяешь мне, из-за того, что ты любишь свою мать и хочешь, чтобы она вылечилась, через тебя тонкая энергия может прийти к ней. Но мне хочется отметить, что именно ты становишься делателем. Я не делатель. То, что ты говоришь, прекрасно, и никто другой, кроме меня, не стал бы отказываться от этого. Иди к так называемым гуру и скажи им то же самое, их так много в Индии, - если ты скажешь им такие вещи, они тебе ответят: «Совершенно правильно. Я забочусь обо всем мире!»
Но что касается меня, я не могу позаботиться даже о себе! Я, определенно, ленивый. И я не поеду к твоей матери. Иначе моим саньясинам будет очень трудно умереть. Я сделал самадхи для саньясинов, которые умерли, поэтому помните о том, что я не собираюсь вас защищать.
Когда приходит смерть, это нормально. Пусть она приходит. Я могу даже помочь смерти скорее, чем вам. Потому что смерть освободит вас от всего наносного, от всей боли и глупостей, от всех болезней и особенно от страха смерти. После того, как однажды вы будете мертвыми, вы больше не будете бояться, даже бояться смерти, и вы будете покоиться в могиле вечно. Поэтому почему я должен мешать вам?
Но если ты пойдешь и скажешь все это кому-то другому, он будет необычайно счастлив. Именно такие люди создают неправильные представления в умах других людей.
Мой случай очень прост: я всегда доступен. И если вы доверяете мне, вы можете получить столько энергии, сколько хотите. Если же вы мне не доверяете, вы сами закрыли двери. Но это всегда делаете вы сами, а не я. Я не могу быть в ответе за это. Ответственность лежит на тебе, Тарани. Ты, должно быть, глубоко любишь свою мать, и, наверное, глубоко доверяешь мне, и поэтому ты можешь стать средством для передачи целительных сил своей матери.
Что касается меня, все мое учение - это делание без делания, действие в бездействии. Но такое непонимание случается.
Два людоеда, отец и сын, шли по джунглям и проверяли ловушки на людей. В их капкане оказалась красивая белая девушка. Сын, очень импульсивный мальчик, воскликнул: «Смотри, папа, белая девушка. Съедим ее прямо сейчас!»
Его отец был более опытным в этом мире, учился в школе миссионеров, поэтому, после непродолжительной паузы, он произнес: «Нет сын, лучше возьмем ее домой и съедим твою мать!»
У разных людей разные подходы.
Когда англичанин ссорится со своей женой, он идет в бар, француз идет к любовнице, грек идет на море, немец отправляется воевать, австралиец идет смотреть теннис, индус идет в Гималаи, американец идет к своему адвокату, а японец совершает ритуальное самоубийство, харакири.
Просто разные люди, разно понимание. Но здесь вы со мной, и это касается вас всех.
Руби Московитц отправился в один из самых прекрасных ресторанов в Нью-Йорке, уселся перед огромным блюдом, съел все и закончил большой гаванской сигарой.
В конце концов официант принес ему счет. Он составил девяносто девять долларов и девяносто девять центов, поэтому Руби расплатился стодолларовой купюрой.
Пятью минутами позже он позвал официанта обратно и спросил у него сдачу. Не сказав ни слова, официант вернулся через несколько минут с золотой тарелочкой, на которой лежал один цент и пачка презервативов.
Руби был шокирован и потребовал объяснений. Официант поднял нос вверх и произнес: «Сэр, это политика нашего ресторана: мы не хотим, чтобы люди, подобные вам, размножались».
Глава 2
Благодарность - вот единственная молитва
Вопрос: Возлюбленный Ошо, можем ли мы действительно потерять вас? Когда есть любовь и такое невыразимое притяжение, можно ли, действительно, отклониться в сторону?
Прем Ануграхо, кажется, действительно невозможным упустить цель после того, как до нее осталось всего лишь сделать один шаг, но люди упускают даже тогда. Насколько далеко Иуда от Иисуса? Он был самым культурным, философским и образованным учеником Иисуса. На самом деле, он был единственным образованным учеником Иисуса, и он был действительно близким учеником. Но жизнь всегда остается неизведанной. Она не похожа на математику, логику, где можно прийти к заключению.
Просто из-за того, что он был так близок, он упустил. Это нелогично, но если вы погрузитесь глубоко внутрь, вы сможете понять психологию, которая лежит в основе этого. Из-за того, что он был так близок, он надеялся, возможно, неосознанно, что он станет преемником Иисуса. Я не хочу сказать, что он пытался намеренно стать преемником. На самом деле, было очевидно, что никто иной, как Иуда, сможет стать преемником Иисуса. Во всех отношениях он был подготовлен лучше других. Иисус постоянно выражал ему свою любовь и свои благословения.
Но наступил день, когда Иисус сказал: «Никто не станет моим преемником. Я пришел сюда не для того, чтобы создать династию, потому что мое царство принадлежит другому миру. Это царство Бога». После этого расстояние всего лишь в один шаг стало препятствием, превратилось в тысячи миль. Той же ночью Иуда предал Иисуса. Он продал его врагам всего лишь за тридцать серебренников. Конечно, это было сделано очень эмоционально, порывисто, конечно, бессознательно.
Вот в чем несчастье человека. Его действия не сознательные. Поэтому вы не можете даже осуждать его. Он брел, как слепой во тьме, он не знал, куда идет, почему идет. Он пришел в себя уже тогда, когда было поздно, когда он уже предал Иисуса. После чего уже не было пути назад.
Когда Иуда продал Иисуса за тридцать серебренников, он не осознавал в точности, что делает и куда это приведет. В тот день, когда Иисуса распяли, Иуда появился в толпе со слезами на глазах, и он выбросил эти тридцать серебренников. Он не ожидал, что это приведет к таким последствиям. И действовал он в гневе, разочаровании. Он не ожидал того, что это приведет к распятию.
Через двадцать четыре часа после того, как Иисус был распят, он повесился на дереве, совершил самоубийство. Христиане не говорят слишком-то много об Иуде. На самом деле, его психология должна быть понята более ясно, потому что он не один. Это случалось практически всегда с каждым великим мастером. Достаточно странно: те, кто были близко, ушли так далеко. А те, кто были далеко; приблизились, они даже не предполагали этого, не думали об этом, не мечтали.
В этом есть очень тонкая психологическая причина. Гаутама Будда был предан одним из своих двоюродных братьев, Махавира был предан зятем. И в том, и в другом случае произошло примерно то же самое, что случилось с Иисусом. Все произошло из-за того, что они были такие близкие, и бессознательно они надеялись стать преемниками.
