Краткие духовные советы «старца Нила» подобны наставлениям древних житий. Они учат хранить верность заповедям Евангелия, «испытывать» Божественные писания, жить по подобию святых отцов, постараться, как ревностно начать свое подвижничество, так и закончить его, долготерпеть в трудах воздержания, хранить себя от нечистоты плотской и мысленной, никого не укорять, и не поучать, соблюдать меру, ненавидеть праздность, трудиться руками.
Поучая новоначальных иноков, святой Евфимий Великий, как рассказывает его житие, так всегда наставлял их: «Нам же потребу гѣлесную от дѣла нашего имѣти, а празднымъ не быти, и чюжаго труда не принимати, понеже апостолу повелѣвающу, праздному не ясти» (РГБ. Вол. № 630. Л. 152 об.).
То же наставление можно встретить в «Предании» Нила Сорского, но уже с обязательной ссылкой на авторитет святых отцов. «Сие же от святыхъ отець опасна предано есть намъ, яко да отъ праведныхъ трудовъ своего рукоделия и работы, дневную пищу и прочаа нужныя потребы Господь и Пречистаа Его Мати, яже о нас устрояетъ: не дѣлаи бо, рече апостол, да не ясть»[302].
Сам характер посланий Нила Сорского близок жанру житийных поучений, совпадает иногда форма обращения, речевые обороты. Обращаясь в посланиях к тому или иному брату, вопросившему его о помыслах, преподобный Нил, по своему глубокому смирению, вначале всегда отказывается давать какие–либо духовные советы, т. к. сам «не сотворил ничего благого». Но любовь к ближнему побеждает его желание молчать, делает его «безумным», и он начинает говорить. В письме к Герману По дольному он пишет: «Сего ради и ныне пишу тебе, явленно о себе творя, понеже по бозе любовь твоя понуждает мя и безумна мя творить — еже писати к тебе о себе»[303].
Смиренное поучение Нила Сорского на пользу души сродни обращению святого Антония Великого к ученикам, когда он рассказывает им о своих духовных видениях и борьбе. «Хотѣх же убо молчати, и ничтоже о себѣ глаголати… Но буду аки нккий безуменъ вась ради. Но вѣсть Господь слышаи чистое съвѣсти. Яко не себе ради, вашея же ради любви и повеления глаголю. Не мните же се просто мене глаголюща, но от искуса и истинны» (РГБ. Вол. № 630. Л. 116.).
|Не только всю жизнь Нила Сорского можно прочитать по древним житиям, но и его земной конец. Много писали об удивительном «Завещании» Нила Сорского, в котором он просил бросить его тело в лесу на съедение зверям и птицам, ибо согрешило много и недостойно погребения, либо совершить погребение, но безо всякой чести. Это «Завещание» можно назвать эпилогом его покаянной «Молитвы», в которой он плачет о своих безмерных грехах. Преподобный говорит о себе, что никто из живших и живущих на земле не сотворил столько грехов, а он даже землю осквернил своим «хожением»[304].
Исследователи пытались найти аналогии к «Завещанию» преподобного Нила в истории вселенского монашества. Г. В. Федотов называл завещание киевского митрополита, грека Константина (1159 г.)[305]. Ф. фон Лилиенфельд указывала на сходство с «Завещанием» преподобного Ефрема Сирина. В своем «Завещании» святой Ефрем просил погрести его на кладбище рядом с безвестными странниками[306]. Сходство завещаний Нила Сорского и Ефрема Сирина объясняется их духовным родством, одинаково острым осознанием своей греховности и недостоинства. Но есть еще одна близкая аналогия удивительному «Завещанию» Нила Сорского. В «Житии Пахомия Великого», которое Нил Сорский переписал в свой сборник, рассказывается о погребении монаха, жившего в лености в монастыре Пахомия. Святой запретил погребать его с пением и вообще воздавать ему какую–либо честь. Братия монастыря, недоумевая и жалея умершего, уговаривала Пахомия все совершить по обряду. Тогда святой Пахомий сказал инокам: «Поистишгѣ братие, множае васъ (т. е. больше вас. — Е. Р.) милую лежащаго. Но вы убо видимому сему телеси творите промышление, мне же о души есть слово. Ея же милуя тако повелѣхъ. Вы убо множае (умножаете. — Е. Р.) сему тамошнюю болезнь, мнимыа ради чти притваряете; азъ же отчясти ответь ему или ослабу безчестиемъ готовлю. Сего ради не пекуся о тѣле мертве, но о души бесмертнкй» (РГБ. Тр. № 685. Л. 114).
Видимо, оставляя такое «Завещание», Нил Сорский последним бесславием и бесчестием, по своему великому смирению, готовил себе, как ленивому монаху, «ослабу» на Страшном Суде.
Аналогии русским церковным событиям конца XV в., найденные Нилом Сорским в истории Вселенской Церкви
Ревность о соблюдении заповедей древних отцов, даже в малейшем, сделала жизнь преподобного Нила Сорского похожей на жития древних святых. Но в этих житиях он искал ответа не только на вопросы своей жизни, но и жизни Церкви.
Как уже отмечалось выше, подбор Нилом Сорским тех или иных житий (и тех или иных переводов житий) имел действительно очень важное значение для его мировоззрения[307].
Одним из сложных и острых вопросов русской церковной жизни конца XV — начала XVI в. был вопрос о ереси «жидовскаа мудрствующих», обнаруженной в 1487 г. Новгородским архиепископом Геннадием. Русской Церкви предстояло определить сущность ереси и найти способы борьбы с нею. Для этого в 1490 г. созвали общецерковный собор, на который был приглашен и старец Нил, известный высотой своей духовной жизни и знанием Божественных писаний.
Что говорил Нил Сорский на соборе, неизвестно. Общепринятым (как было показано выше) в историографии остается мнение, что собор принял мягкие решения по отношению к еретикам, что объясняется заступничеством за них старцев Нила Сорского и Паисия Ярославова. Это мнение оспорено только в работах Я. С. Лурье.
Современные историки по–разному оценивают мировоззрение Нила Сорского. На строгой ортодоксальности взглядов преподобного Нила настаивает Я. С. Лурье и историки Церкви. Другие исследователи признают православие Нила Сорского с некоторыми оговорками. Они считают, что Нил Сорский был православным, но не всегда последовательным, в его мировоззрении можно выделить взгляды, близкие учению еретиков (Ф. Лилиенфельд, Д. Феннел, И. Граля)[308].
А. А. Зимин отмечал, что критицизм Нила Сорского в отношении житийных и святоотеческих текстов объективно сближал Нила Сорского с еретиками[309]. Г. М. Прохоров высказал мнение, что «постоянная устремленность испытующего взгляда Нила в «писания» («в том живот и дыхание мое имею») сближает его с караимами («читающими»), оказавшими, судя по всему, определяющее влияние на развитие современной ему новгородско–московской ереси «жидовская мудруствующих»[310].
Существуют различные точки зрения по вопросу об отношении Нила Сорского к общецерковной борьбе с ересью. Некоторые историки пришли к выводу, что именно в целях борьбы с ересью Нил Сорский предлагал реформировать русские монастыри на основе заповедей полной нестяжательности и принципов скитского жития (А. А. Зимин, Н. А. Казакова)[311].
Другие объясняют бегство еретиков в заволжские скиты терпимым отношением к ним Нила Сорского и заволжских старцев (так трактует неясные сообщения источников, что Нил (Полев) и Дионисий Звенигородский обнаружили ересь у «белозерских пустынников» Д. Феннел)[312]. Я. С. Лурье считает бесспорным фактом, что Нил Сорский не остался в стороне от борьбы с еретиками. Исследователь установил, что Нил Сорский переписывал «Просветитель» Иосифа Волоцкого (список: РНБ. Сол. № 326/346. Л. 47 — 51 об., 67 — 103 об., 215 — 287 об.) и, возможно, участвовал в создании «Послания иконописцу»[313]. По мнению Г. М. Прохорова, Нил Сорский положительно относился к литературной борьбе Иосифа Волоцкого с еретиками[314].
Таким образом, мнения историков довольно противоречивы. Представляется, что анализ содержания, отбора житий, переписанных Нилом Сорским, его корректорской работы с текстами позволит приблизиться к ее решению.
Вопрос о причинах возникновения ересей волновал Нила Сорского. Об этом свидетельствуют выписки, которые он сделал из святоотеческих творений в одном из своих сборников: «…велие утвержение къ еже не сырѣшати, писаний прочитание. Велиа стремнина и пропаст глубока писаниемъ неведение. Велие предательство спасениа, еже ничтоже Bѣira от божественых законъ, сие и ереси родило есть» (ГИМ. Епарх. № 349/ 509. Л. 142 — 142 об.). Здесь же Нил Сорский переписал поучение святого Иоанна Златоуста, «яко подобает намъ упражнятися прилѣжне о поучении божественых писаний, понеже намъ не взлети святых писаний, того ради впадаемъ въ вся злая» (ГИМ. Епарх. № 349/509. Л. 136 об.). Итак, неведение Божественных писаний, как учат святые отцы, — причина ересей и всех зол, уводящих от спасительного пути.
Именно поэтому сам Нил Сорский в каждом своем послании ученикам писал о необходимости в первую очередь изучать «божественные писания». Для себя он видел в этом «живот и дыхание». Божественными писаниями Нил Сорский называет прежде всего Евангелие, затем апостольские предания, творения святых отцов, к ним он относит и жития святых, которые внимательно переписывал и изучал.
