Ознакомительная версия.
Чем больше дистанция к происходящему, тем свободнее мы, тем больше мир напоминает сон, в котором можно все интереснее развлекаться, даже если он кажется кошмарным. Мы становимся зрителем в кинотеатре, который с удовольствием смотрит все категории фильмов. Это развлечение возможно, ведь мы знаем — просматриваемая нами ситуация есть иллюзия, она не может нами овладеть. Ребенка лучше водить только на «Утенка Дональда»; дети имеют склонность относиться ко всему слишком серьезно, и даже печальные превратности судьбы, происходящие с утенком, могут вызвать у них необычайно сильную реакцию в виде слез. Мы, взрослые, покатываемся со смеху, глядя «Техасскую резню бензопилой» или «Некроз», именно потому, что хорошо знаем — вся ситуация нереальна. Если это чувство перенести в повседневную жизнь, а этому способствует буддийская медитация, появляется свобода решать, как переживать события и на чем в них концентрироваться: на драме, к которой, несмотря на киношную иллюзорность, мы относимся серьезно, или на положительных сторонах, всегда предоставляющих повод шутить. Как сказал в фильме «Конец игры» Сэмюэл Беккет, имеющий голову на плечах: «Если попадешь в дерьмо по самую шею, остается только петь». Чем хуже ситуация, тем более необходимо чувство юмора. Если изменить мир в данный момент не получается, всегда можно изменить воспринимающий его ум. Вот так! Нужно только хотеть изменить ум, а это, к сожалению, не всегда входит в наши жизненные планы.
Таким образом, счастье — это дело ума. Также это вопрос learning by doing[54]. Достичь счастья проще всего, будучи счастливым, то есть избавившись от ожиданий. Это самый экономичный вариант: мы всегда делаем что-то, добиваясь другого, например, покупаем машину, чтобы быть счастливым. Но зачем делать и то и другое, если речь идет только о втором? Лучше сразу начать со второго; будем счастливыми, а потом можно подумать и о покупке машины. Если же мы несчастливы изначально, существует опасность, что новый красавец-автомобиль будет перевозить только наш несчастливый ум.
Избавиться от ожиданий поможет еще одно: глубокое понимание, что ожидания возникают из жесткой концепции будущего и из наших собственных оценок. Непросветленный ум неутомимо придумывает сценарии, с которыми сравнивает реальность и согласно которым ее оценивает. Это и есть один из главных источников страдания. Каждая очередная ситуация должна быть оценена, а позднее пережита в соответствии с оценками. Так мы принимаем за реальность суждения, вытекающие из наших концепций, а реальность продолжает оставаться не такой, какой по-нашему должна быть, — результат контраста между самой реальностью и ненужным добавлением в нее оценок и концепций. Нетрудно догадаться, что если бы не было оценок, не было бы и контраста, и возникающего из-за него чувства дискомфорта, несчастья, обманутых надежд.
Я убедился в этом во время одной поездки (они всегда познавательны). В тот раз я был в Индии и решил встретиться с Кармапой XVII Тринле Тхае Дордже, который живет в Калимпонге. Это красивый городок, расположенный на границе с Сиккимом, в предгорьях Гималаев; последняя часть пути к городу преодолевается на джипе, несколько часов взбирающемся по горному серпантину. Попав на стоянку джипов, я с сожалением убедился, что стал последним пассажиром в машине, готовой отъехать. Это означало, что несколько часов мне предстояло заключение на вызывающем клаустрофобию, самом плохом месте в хвосте между несколькими пассажирами, без доступа к свежему воздуху и без окна. Поскольку в джипе восемь пассажирских сидений, в Индии считается совершенно логичным продавать на них 11 билетов. В нашем салоне уже находилось 11 пассажиров — впереди на коленях у отца сидел малолетний сынишка. Вот так, в количестве 13 человек вместе со мной и водителем, мы тронулись в путь. Еще я вез с собой концепцию, что мне очень нужно сидеть не на моем месте, а на соседнем — тогда по крайней мере я мог бы дышать свежим воздухом через открытое окно. В сорокаградусную жару в переполненной машине сиденье у окна — настоящая роскошь, учитывая, что большинство жителей Индии к вопросу принятия душа по утрам относится без фанатизма. Когда я размышлял над своей плачевной участью, случилось то, что часто происходит, когда машина раз за разом совершает вираж на 180 градусов, перемешивая пищу в желудках пассажиров. Мальчик, сидевший перед нами, на очередном повороте изверг содержимое желудка через окно автомобиля. Уже через секунду это содержимое находилось внутри салона, поскольку вернулось через второе боковое окно прямо на пассажира, сидящего рядом со мной, на желанном для меня сиденье. Догадайтесь, кто в одно мгновение стал самым счастливым пассажиром джипа (подсказка: это был не мой сосед)? Я тотчас освободился от концепции, что сижу на плохом месте! Сколько радости появилось вместе с потерей идеи, не позволявшей мне расслабиться. У нас есть склонность постоянно думать, что наша ситуация могла бы быть лучше, что мы находимся в неподходящем месте в неподходящее время. Однако это исключительно наш вымысел, никак не связанный с реальностью. Мое место в джипе с самого начала было отличным, точно так же, как мое место в жизни, только я об этом не знал и потому ошибочно принимал его за камеру пыток. Какие концепции — такая реальность. Именно оценки постоянно портят жизнь, это наклеивание этикеток на каждое переживание. В то же время заключить реальность в любую из наших концепций невозможно — жизнь богаче любой оценки, которую мы могли бы состряпать на ее счет. Оказывается, чтобы переживать счастье, совсем не нужно что-то получить, а наоборот, нужно кое-что потерять, например, ненужный багаж представлений о том, какими вещи являются и какими они должны быть. Все оценки — как тяжелые чемоданы, с которыми мы силимся начать бег с препятствиями, называемый жизнью, и чем тяжелее чемоданы, тем проще представить, что произойдет на первом же барьере.
Свобода от ожиданий и оценок — совсем немало. Это не мини-версия счастья, потому что вместе с их потерей появится открытость и легкость, о которой мы раньше и не догадывались, выдумывая совершенно другие рецепты счастья. Мы считали, что через барьеры прыгают с чемоданами в руках, но это упражнение можно выполнять и без багажа. Если мы ничего не ожидаем и не оцениваем, все происходящее станет сюрпризом и поводом для шуток, потому что не появится ни одного негативного контраста между тем, что происходит, и тем, что должно произойти в соответствии с нашими концепциями и оценками. Тогда мир на самом деле становится космической шуткой пространства, и просто невозможно, чтобы стало хуже. Тем более, как говорят великие буддийские мастера, чем хуже, тем лучше! Убедительным подтверждением этому является их заразительный смех, особенно когда он принадлежит сидящему последние 20 лет в инвалидной коляске, например, одному из величайших лам Тибета Мипхаму Ринпоче, отцу Кармапы XVII.
Избавиться от ожиданий и оценок — все равно что выбросить балласт из воздушного шара, который, освободившись от груза, взмывает все выше. Пока нет этого опыта, нам свойственно культивировать своеобразный страх высоты: мы хватаемся за ожидания, оценки и концепции, не позволяющие оторваться от земли. Мы ходим по ней, как нам кажется, твердо, но цена этого — скука и ограниченный вид, несравнимый с панорамой, открывающейся с воздушного шара. Все дело в том, что мы способны управлять воздушным шаром. Независимость от концепций, ожиданий и оценок дает нам огромную свободу и пространство, в котором нас ничто не ограничивает, мы можем парить где заблагорассудится. Город, который мы теперь осматриваем, совсем не изменился, он абсолютно такой же, но теперь мы смотрим на него не с тротуара узкой улочки, окруженной стенами домов, подобных нашим концепциям, которые ограничивают перспективу так, что кажется: тут не пройти. Теперь видно и город, и открытое небо, и пространство вокруг; мы можем лететь, куда захотим. Это совершенно другой опыт, хотя переживаем мы все ту же реальность.
Воздушный шар — поясним этот подозрительный пример — есть буддийская медитация, позволяющая познать и трансформировать ум; подвешенная к нему корзина — буддийская философия, дающая опору; а теплый воздух, поднимающий вверх, — наша мотивация. Мотивация для буддизма — ключевой вопрос. Без нее философия — лишь сухой набор информации; он привносит в жизнь немного безмятежности, но не ведет к необусловленному счастью, которое буддизм называет Просветлением.
Вы уже наверняка догадались, счастье необходимо, чтобы было чем поделиться с другими. Нужно достичь его, чтобы делиться не только им самим, но и способом, методом его достижения. Это лучший подарок, какой только можно представить. Если мы сами погрузились в депрессию, нам нечего предложить тому, кто и сам чувствует себя не лучшим образом. Разве что сказать: твоя депрессия по сравнению с моей просто смешна, в таком случае для собственной депрессии это станет некоторым утешением — моя депрессия ценнее, нельзя отдать ее просто так. Некоторые мирятся со страданием, убежденные, что страдающий человек — это человек глубокий, а счастливый выглядит поверхностно, ему нельзя доверять, он не знает жизни. Трезво оценить ситуацию способен лишь пессимист, потому что пессимист — это хорошо информированный оптимист.
Ознакомительная версия.