Ознакомительная версия.
Вернулся с пучком зеленого лука. «Забыли про лук, когда обедали», — виновато произнес.
— Доедай суп. Чего убежал? — с любопытством посмотрела. — Я ехала сегодня утром с Еленой Ульяновной, она говорила, что видела на заборе какие-то бумажки, написано про печника, который халтурщик и пьяница, сразу не сорвала, а потом хотела через час прочитать еще раз и мне показать, но бумажек не было, сорвали.
— Это Открытый мстит, не знает, как меня опозорить, — хмуро глядя на пол ответил.
— Сам хорош, не стал бы пакостить, все бы и было мирно, — не поддержала его жена. — Если ты ненавидишь Открытого, поди и разберись с ним.
— Еще не хватало! Я спокойно живу, это он волнуется.
— Смотрю на тебя и думаю, до чего ты докатился: с разведчиком враждуешь, говорят про каких-то котов, которые у него ночью орали, якобы ты их туда загнал.
— Как я могу загнать к нему котов? — он ухмыльнулся, — никого не слушай.
— Я тоже думаю, что это как-то странно, — она улыбнулась. — Коты — это одно, а Алка другое. Не хочет к тебе ехать. У тебя нервы разболтались. Из-за тебя она поссорилась с Сашкой. Сидит дома, никуда не ходит. Всех ты доводишь, но меня ты не доведешь. Остановись, несчастный! Пожалей единственную дочь! Зачем ты детям жизнь отравляешь?! Оставь их в покое, со своими врагами сам разбирайся.
— Отвяжись, никому я жизнь не отравляю. Сижу спокойно, занимаюсь огородом, а ты меня представляешь, будто я не человек, а бандит.
— Называй себя как хочешь, а дети поругались из — за тебя, самогонщика. Совсем ты сдурел. Хоть ты кому-нибудь сделал что-нибудь хорошее. Тебя никто не уважает.
— С соседями у меня хорошие отношения. Это Открытый слухи распустил котов, а ты поверила, бумажки развесил, чтобы меня опозорить. И это называется жена, не мужа поддерживает, а вражий стан.
— Перестань, мне Алку жалко, — закричала жена и стукнула его по плечу. — Не известно, как у нее жизнь сложится, может, это ее первая и последняя любовь. А ты ее разбиваешь.
— Ничего я не разбиваю! — после удара Сыроежкин поморщился. — Первая любовь! Подумаешь. Последняя любовь бывает самой сильной. У меня еще не было последней любви.
— И кому ты такой нужен, — возмутилась жена. — Посмотри на себя: ходишь грязный, пьешь, дом запущен. С Открытым разругался так, что опозорился на все участки… кто в тебя, такого, влюбится, — она захохотала. — Ты в дом никого не сможешь привести. Что у тебя творится!
— Что у меня творится — это мое дело, — захорохорился муж. — Будет желание и влюблюсь. А за Алку не переживай, у нее еще будет много любовей.
— Глупый дурак! Ей одна нужна, на всю жизнь. Я за тебя вышла не по любви и погубила свою жизнь.
— Жизнь погубила! — воскликнул громко. — Это что же я такого сделал, что ты ее погубила?!
— Ты эгоист, тебе никогда не было до меня никакого дела. Я для тебя пустое место, — призналась с отчаянием.
— Не правда, я тебя всегда замечал. Мы с тобой восемнадцать лет прожили. Ты меня за человека не считаешь, всегда жила сама по себе. Замуж вышла, потому что пора подошла, я подвернулся. Я дурак был, меня легко окрутить. Ты ко мне относишься так, как к ведру или стулу.
— Что ты несешь, несчастный! — закричала.
— Мы никогда не были нужны друг другу, как Алка и Сашка. Ты меня охомутала, я покорился, как конь.
— Пусть охомутала, только молодым не мешай. Пусть дружат. Успокойся и не лезь к Открытому, прошу тебя.
— Я к нему не лезу. Он прислал своего племянника, чтобы меня напугать, хотят применить силу. Он не невинный, как ты думаешь.
— Я не удивлюсь, если тебя еще и пристукнут, — выдала жена. — Сам лезешь!
— Вот как! Мечтай, мечтай, я уверен, что тебе надоел, и ты сама хочешь от меня избавиться, — он вскочил и забегал по комнате.
— Успокойся, сядь, — приказал ему. — Разбирайся, как хочешь со своими делами, а детей оставь в покое, — она вдруг мечтательно произнесла. — Какая красивая пара. Саша воспитанный, видный, привлекательный, из хорошей семьи. Я бы только о таком и мечтала. Я с тобой, пьяницей, всю жизнь промучилась, не желаю дочке такого же мученика, как ты! Сашка — отличный парень!
— Сравнила, — Сыроежкин сел. — Я в молодости тоже был ничего, — он гордо выпрямился. — Ты выбрала меня. А жизнь прошла — я ее замучил.
— Да, потому, что пьешь, разговоры несешь глупые. А Алка должна быть счастлива.
— Тебя послушать, так я и не человек, прока от меня никакого, а ты идеальная, — он замотал головой. — Я всю жизнь тружусь, о вас забочусь. Я не вернусь к вам, буду жить здесь. Никто мне не нужен.
— Брось болтать, дом летний, ты замерзнешь, и я о тебе забочусь всю жизнь.
— Не нужен я тебе, потому что безработный, вам всем нужны большие деньги.
— Не неси чепухи, без работы может всякий остаться. Хорошо, что я работаю, — она встала, подошла к нему и обняла. — Ведешь ты себя дурно, исправляйся.
* * *
После объяснений с женой, Сыроежкин вышел во двор, было муторно на душе. Он заметил Юлию Павловну, которая прогуливалась по участку. Она была нарядной, в новом ярко-розовом сарафане, на голове розовая косынка, на ногах розовые босоножки. Похоже, она кого-то ждала. Ее не было несколько дней.
Он подошел к забору и окликнул ее. Она медленно подплыла, давая полюбоваться собой.
— Какая вы сегодня привлекательная, — сделал комплимент Петр Васильевич.
— Что вы имеете ввиду? — она ласково на него посмотрела.
— Как вы преобразились. Сразу видно — не будете на огороде работать. В таком виде можно и за границу, на курорт, на Канарские острова.
— Тоже скажите, откуда такие средства у бедной огородницы, — она вздохнула. — Я жду, ко мне приедет гость.
— Надо понимать, мужчина? — он выразительно на нее посмотрел, замер.
— У меня появился друг, огород я полила сегодня рано утром. Голова занята не огородом.
— Значит, одиночеству конец! Рад, что вы определяетесь! — он почесал за ухом. — Такая очаровательная!
— Насчет определения не знаю. Мы давно знакомы, — она кокетливо посмотрела и сделала круглые глазки. — Работали на предприятии, перезванивались. Он мне позвонил два месяца назад и сообщил, что жена умерла, он очень одинок. Приехал ко мне в гости, вспомнили старые времена, работу. Стали чаще перезваниваться, в общем, подружились.
— Как вы преобразились, прямо иной человек, — он смотрел на нее, словно видел впервые.
— Он приедет в 11–12 часов, если получится, я вас познакомлю. На участке без мужских рук никак нельзя. Все время надо кого-то нанимать, просить, платить.
— Дружите, дружите, может, приживетесь. Все веселее вместе. Я вроде бы семейный, а живу как бобыль. Жена иногда приезжает на выходные, дочь вовсе не появляется. Злится на меня, у нее любовь. А я мешаю, надоел.
— О ваших раздорах с Открытым все говорят, Петр Васильевич. Оставьте вы его в покое, взрослые люди, а так раскипятились. Кипяток, да и только. А что касается детей, то и правда не надо им мешать.
— Жена запилила меня: оставь детей в покое, ты не человек, а не пойми кто. Издеваешься над дочерью. Молодые поругались, а я виноват.
— Она права. Отстаньте от Открытого и дети станут спокойны. Им жить, не мешайте. А с котами прямо таки и смех и грех. Вот набузил папаша.
— Коты не мое мероприятие, — Сыроежкин замахал руками. — Все на меня сваливают, а доказательств нет.
— А я подумала, что вы, — она хитро ухмыльнулась. — Признайтесь, я никому не скажу.
— Нет, нет и нет, — твердо отказался. — Надоела мне вся эта канитель. Покоя лишился. Когда на работу ходил, спокойнее жил. Иные меня хотят жизни лишить, — прибавил шепотом.
— Ни за что не поверю! Бросьте, зря вы так себя настраиваете, — с сожалением посмотрела.
— Юлия Павловна! — раздался мужской голос. — Я приехал, здравствуйте!
— Здравствуйте, Иван Алексеевич, — она всплеснула руками, — заболталась, бегу, как я рада вашему приезду, — быстро пошла к калитке.
Сыроежкин смотрел на мужчину такого же возраста, как Юлия Павловна, среднего роста, полного, лысого, в летних серых брюках и светло-желтой рубашке.
Юлия Павловна побежала навстречу, неуклюже перебирая полными ногами.
Сыроежкин усмехнулся: любви все возрасты покорны, поэтому она и защищает молодых, понимает их. Вырядилась, чтобы произвести впечатление. Ждала своего Ивана Алексеевича всю жизнь, не развела с женой, а жены не стало, они и сошлись.
Зато он женат, а счастья нет. Жена в нем разочарована, он виноват, что она несчастна. Если Открытый приведет приговор в исполнение, то жена о нем не пожалеет. Похоронит его, освободится от лишнего груза, мужа. Найдет себе другого. И дочь против него, вот и складывается, что никому он не нужен. Он хотел, как лучше, никто его не поддержал. Попробуй, разберись с этими женщинами. Близкое его окружение — самое враждебное. Кто-то хорошо сказал, самые ближние — твои враги.
Ознакомительная версия.
