Что делать ученикам перед видом запертых сердец? Там, где не найти подступа к другому? Им надо осознать, что у них нет никаких прав или власти над другими, что им также не дано непосредственного доступа к другим, так что путь для них лежит единственно к Тому, в руке Которого они пребывают и они сами, и те, другие. Отсюда вытекает следующее. Ученики направлены к молитве. Им говорится, что нет никакого другого пути к ближнему, кроме молитвы, обращенной к Богу. Суд и прощение находятся в руке Божьей. Он запирает, Он и открывает. Ученики же должны просить, искать, стучаться — и они будут услышаны. Ученики должны знать о том, что забота и беспокойство о других должно вести их к молитве. Обетование, дарованное им в молитве, есть величайшая власть, которую они имеют.
От богоискательства язычников поиски учеников отличаются тем, что последние знают, что ищут. Искать Бога может тот, кто уже знает Его. Иначе как он мог бы искать, чего не знает? Как он мог бы найти, не зная, чего ищет? Таким образом, ученики ищут Бога, которого они нашли в обетовании, данном им Иисусом Христом.
В итоге становится ясно, что ученик в обращении с другими не имеет ни личных прав, ни личной власти. Он целиком и полностью живет силою единения с Иисусом Христом. Иисус дает ученику простое правило, по которому даже простодушнейший может проверить, правильно ли его обхождение с другими; ему нужно только перевернуть соотношение «я» и «ты», ему нужно поставить себя на место другого, а другого — на свое место. «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». В это мгновение ученик утрачивает всякое особое право по отношению к другому; он не может извинить себе то, в чем обвиняет другого. Отныне он так же тверд против зла в самом себе, как и против зла в другом, и так же снисходителен ко злу в другом, как в себе самом. Ибо наше зло есть не что иное, как зло другого. Существует один суд, один закон, одна благодать. Таким образом, ученик может встретить другого, только будучи прощен в грехах и живя единственно любовью Божьей. «В этом закон и пророки» — ибо это не что иное, как высочайшая заповедь: любить Бога превыше всего и ближнего как самого себя.
«Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак по плодам их узнаете их. Не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие».
(Матф.7:13–23)
Община Иисуса не может произвольно отделить себя от общества тех, кто не слышит призыва Иисуса. Она через обетование и заповедь призвана своим Господом к следованию Ему. И этого ей достаточно. Весь суд и все разделения она предоставляет Тому, Кто избрал ее по Своей воле — не за их заслуги, но по Своей благодати. Разделение осуществляет не община — оно должно произойти в призывающем слове.
Итак, небольшая кучка, последователи отделены от множества людей. Ученики — это немногие и пребудут немногими. Слово Иисуса лишает их ложной надежды на их действенность: Последователь Иисуса никогда не должен питать доверия к числу. «Немногие…»; других же много и всегда будет много. Но они идут к погибели своей. Что может быть утешением учеников в такой опасности, если не то одно, что им обетована жизнь, вечное единение с Иисусом?
Путь последовавших узок. Мимо него легко пройти, легко миновать его, легко потерять его, даже если уже идешь по нему. Его трудно найти. Путь и вправду узок, падение угрожает с обеих сторон: быть призванным к подвигу, совершать его — и все-таки не видеть и не знать, что делаешь, — это узкий путь. Свидетельствовать и исповедовать истину Христову — и, тем не менее, любить врага этой истины, своего и нашего врага безоговорочной любовью Христовой — это узкий путь. Верить обетованию Иисуса, что последовавшие за Ним получат землю,
— и, тем не менее, беззащитно встречать врага, предпочитая пострадать от несправедливости, нежели творить несправедливость, — это узкий путь. Видеть другого человека, познавать его в его слабости, несправедливости, никогда не судить его, направиться к нему посланником — и, тем не менее, не бросать жемчуга перед свиньями — это узкий путь. Это непереносимый путь. Каждый момент грозит падением. Пока я познаю его как путь, по которому мне указано идти, и иду, спасаясь от самого себя, он в самом деле невозможен. Но если я шаг за шагом вижу впереди себя Иисуса Христа, смотрю единственно на Него и шаг за шагом следую Ему, то я защищен на этом пути. Если я замечаю опасность моих дел, если я смотрю на путь вместо того, чтобы смотреть на Того, Который впереди меня, то моя нога уже скользит. Ведь Он уже и есть путь. Он — узкий путь и тесные врата. Это значит найти его. Если мы это знаем, то мы пойдем к жизни узким путем через тесные врата Креста Господня, — в таком случае подтвердится узость пути. И как же может быть широк путь Сына Божия на земле, по которой мы, граждане двух миров, ходим на грани между миром и Царством Небесным? Узкий путь и должен был быть истинным путем.
Стихи 15–20. Разделение между общиной и миром произошло. Но слово Иисуса движется вперед, судя и разделяя, — в общину. И среди учеников Иисуса снова и снова должно совершаться разделение. Ученики не должны думать, что им можно попросту убежать от мира и пребывать в безопасности на узком пути, в небольшой горстке. Среди них объявятся лжепророки, и от путаницы возрастет отчуждение. Вот один подле меня — по внешности член общины; это пророк, проповедник; по внешности, слову и деянию христианин; но из его нутра до нас доносятся темные основы; по нутру он — хищный волк; его слово ложь, и дело его обман. Он знает, как хранить свою тайну, но скрытно делает свое темное дело. Он среди нас не потому что к нам его влечет вера в Иисуса Христа, но потому, что дьявол гонит его в общину. От своих мыслей и пророчеств он, возможно, ищет властей и влияния, денег, славы. Он ищет мира, а не Господа нашего Иисуса Христа. Он прячет свои темные намерения под христианскими одеждами и знает, что христиане — народ легковерный. Он рассчитывает, что останется неразоблаченным в своем невинном платье. Он ведь знает, что христианину нельзя судить, и в нужное время не преминет напомнить об этом! Ведь не каждый смотрит в сердцу другого. Так он многих собьет с верного пути. Может, сам он всего этого и не знает, может быть, дьявол, его пославший, от него самого скрывает, кто он таков.
Это установление Иисуса могло повергнуть Его учеников в большой страх. Кто знает другого? Кто знает, не прячется ли за христианской видимостью ложь и не подстерегает ли соблазн. Это могло бы привести общину к глубокому взаимному недоверию, мнительности и духу трусливой рефлексии. Это могло бы привести к бессердечному осуждению каждого брата, впавшего в грех, — со ссылкой на слова Иисуса. Но Иисус освобождает Своих последователей от этого недоверия, способного подорвать общину. Он говорит: Худое дерево приносит и плоды худые. Оно даст знать о себе в свое время. Нам нет нужды заглядывать в душу. Нам надо подождать, пока дерево принесет плоды. По плодам различите деревья в свое время. Плоды же не заставят себя долго ждать. Здесь подразумевается не различие между словом и делом лжепророков, но различие между видимостью и действительностью. Иисус говорит нам, что человек не может долго жить видимостью. Приходит время плодоношения, приходит время разделения. Рано или поздно станет ясно, что за ним стоит. Дерево не может не плодоносить. Плод явится сам. И настанет момент, когда станет ясно, как отличить одно дерево от другого, — время плодоношения, которое все проясняет. Когда наступает время разделения между миром и общиной — а оно может наступить в любой день, не только в больших, но и в незначительных, повседневных разделениях, — тогда становится очевидным, что ложно и что хорошо. И здесь выдержит только действительность, но никак не видимость.
Иисус ясно требует от Своих учеников — отличать в такие моменты видимость от действительности и проводить разделение между собой и теми, кто христианин лишь по внешности. Это избавляет их от всяческих любопытствующих исследований другого, потребует правдивости и решимости в признании нисходящего решения Господа. В каждое мгновение может случиться так, что среди нас вынырнут христиане только по видимости, что мы будем разоблачены как кажущиеся христиане. Поэтому ученики и призваны к крепкому единению с Иисусом, к истинному следованию Ему. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. И никакая пышность ему не поможет.
