Ознакомительная версия.
Размышления о соборном единстве снова привели нас к тому главному пространству, где решаются ключевые вопросы человеческой жизни: к пространству личности. Но едино ли само это пространство? Есть ли у человека возможность обрести достаточную цельность собственного внутреннего мира? И зачем ему эта цельность?
Наверное, гармония внутреннего мира хороша и сама по себе, безотносительно к религиозной стороне существования. Но в религиозном ориентировании представление о себе как о чём-то едином становится необходимостью. Здесь проблемы внутренней реальности решаются через связь личности с реальностью иного уровня: с Высшим. Для этого личность должна иметь свои очертания.
Чтобы иметь возможность сказать: "Это я, Господи!" – нужно хотя бы ощущать себя этим "я". Может быть, это и есть минимум внутренней гармонии?
Перейти от множественности внутреннего мира к образу цельной личности не так просто, как хотелось бы. Вглядываясь в себя, мы видим пёстрый узор внутренних свойств. И далеко не каждое из них хочется считать частью своей личности. Что-то хочется отбросить (иногда это со временем удаётся), что-то хочется преобразить (и это тоже порою возможно). Некоторые качества мы стремимся приобрести, выработать, открыть в себе. Другие приходят к нам сами.
Все эти изменения приобретают особое значение, когда стараешься открыть свой внутренний мир наверх. Но здесь нам и нужна наша цельность. Нужно умение сказать себе: вот, это я, – и умение менять себя, чтобы становиться другим. Как совместить это?
На помощь приходит представление о прообразе личности.
Прообраз личности – это образ человека (совершенно конкретного) в его идеальном состоянии. Это то, каким бы я мог быть при полном раскрытии своих лучших возможностей. Прообраз личности – это состояние, которого человек обычно не достигает в реальности, но оно может служить ему неким интуитивным ориентиром, определяя его развитие.
Для приближения к своему прообразу личности я как реальный человек нуждаюсь в изменении тех или иных индивидуальных качеств. Иногда даже в их принципиальном изменении. Поэтому во многом я не похож на свой прообраз. Но именно этот прообраз лучше всего отвечает моей глубинной сути.
Не обязательно я сам лучше всех могу судить о своём прообразе личности. Да и слово "судить" не так подходит, как "разгадывать".
Чувству веры обычно свойственно представление о человеке как о творении. Исходя из этого, можно понимать прообраз личности как замысел о человеке. Замысел об мне или о том человеке, на которого устремлено моё внимание.
Можно понимать прообраз личности и рациональнее – просто как своего рода идеальное представление о себе или о другом. Никто (или почти никто) не совпадает полностью с таким идеалом, но возможность приближения к нему всегда в нашей власти.
Взглянуть на это понятие можно с разных сторон, в соответствии с тем или иным мировоззрением, но основной смысл его понятен и по этим двум подходам. Прообраз личности – это целостное представление о ней, каким бы раздробленным и далёким от совершенства ни был её реальный внутренний мир.
В любом случае использование этого понятия начинается прежде с того, чтобы увидеть (понять, почувствовать, разгадать) свой возможный потенциал личности. Причём – не прибегая к самообману, не принижая себя и не отождествляя себя со своим прообразом только потому, что этого очень хочется.
Вторая часть нашей человеческой задачи – приближение к своему прообразу личности, его реальное осуществление. До полной реализации прообраза личности дело доходит редко. Но всякая внутренняя работа, связанная со стремлением осознать этот прообраз и хоть в какой-то мере осуществить его, помогает нам в ориентации на Высшее. Более того: это работа является составной частью нашего ориентирования и вытекающего из него движения по жизни.
Разгадать и осуществить свой прообраз личности – дело навыкладку, протяжённостью во всю судьбу. Но есть и вполне обозримая часть задачи: вообще задуматься о своей личности и её возможном прообразе. Приступить к ней можно в любой момент, хоть сейчас.
Сказка про упрямого Бутюна
Вообще-то говоря, это сказка про Тюбуна. Сам удивляюсь, как это в заглавии оказался Бутюн. Впрочем, и про него тоже.
А Тюбун был очень энергичным юношей. Много разных жизненных занятий довелось ему перепробовать. Он и газетами торговал, и в газете работал, и улицы подметал, и деревья вдоль улиц высаживал, и компьютеры собирал, и работал на них, и других учил на них работать. И студентом был аж в трёх институтах. Кажется, один из них даже закончил. Но всё равно никак не мог решить, что же ему в жизни всего интереснее. Учителем хотел быть, да вот зарабатывают учителя мало – не то что компьютерами заниматься.
Однажды, как это бывает с юношами, встретил Тюбун девушку. Не простую, разумеется, а чудесную. Такую чудесную, что когда пошли они вместе погулять в зоопарк, Тюбун никуда смотреть не мог, только на неё. Особенно ему нравилось любоваться её глазами, пока она кого-нибудь из зверей разглядывала. Ему вовсе не мешало, что в глазах то зебра маленькая бродит, то жираф шею изгибает, а то и чёрная пантера потягивается. Но когда там появился человечек, в точности похожий на самого Тюбуна, очень удивился. Он ведь в трёх институтах учился, знал, что угол падения равен углу отражения, а раз он сбоку стоял, то никак не должен был увидеть своё отражение в этих замечательных глазах. Хотя ему это было только приятно.
Да и какая там наука рядом с такой девушкой!… Перестал Тюбун удивляться и даже помахал своему странному отражению.
Только вот человечек в ответ махать не стал. Завертелся, закружился – и вот он уже в жениховском костюме нарядном и с чудесной девушкой под ручку, а та в фате и с букетом белых роз.
"Ну вот ещё, – подумал Тюбун. – Что это мне привиделось? Разве можно так вот прямо сразу жениться? И вообще угол падения вовсе не равен углу этого отражения, так что оно совершенно неправильное. Не Тюбун там отражается, а какой-то Бутюн".
А Бутюн этот всё отражается и отражается. Вот они уже с женой колясочку везут, а из колясочки такая симпатичная мордашка выглядывает…
Решил Тюбун, что всё это неспроста. Что наверняка этот самый неизвестный Бутюн ему дорогу перебежал. Иначе бы не отражался. Расстроился он, да и уехал по делам за границу, подальше от девушки и её Бутюна. Какой-то особый компьютер ему поручили купить, он и отправился. Только не по себе ему было – и за границей этой, и дома, когда вернулся. Всё время было не по себе, пока снова свою девушку не разыскал и не уговорил выйти за него замуж.
И вот, как это бывает с теми, кто женится, идут они по улице с коляской, оттуда такая симпатичная мордашка выглядывает, а жена Тюбуна глаз от неё отвести не может. Сам Тюбун то на дочку посмотрит, то на жену – и вдруг видит, что в глазах жены (они ещё замечательнее стали) уже не дочка отражается, а этот самый Бутюн, двойничок его. Хотя никакой угол падения ему не равен.
На этот раз сам Бутюн помахал Тюбуну. Потом завертелся, закружился – и вот он уже стоит у классной доски и детям урок объясняет.
"Да нет, – думает Тюбун, – учительством семью не прокормишь. Так что извини, Бутюн, не получится. Нечего тут указывать-предсказывать".
Пришлось Бутюну ещё раз показаться, и ещё раз, прежде чем Тюбун понял, что ему и на самом деле надо в учителя идти. Очень уж Бутюн оказался упрямым. Да и жена сторону Бутюна приняла, хотя ничего о нём и не знала. "Проживём, – говорит. – Главное, чтобы ты своим делом занялся".
Стал Тюбун учителем, и зажили они со своими детишками вполне чудесной жизнью. Если и случались трудности, Тюбун уже знал, в чьи глаза ему надо заглянуть, чтобы понять, как поступить. А глаза эти, кстати, становились всё замечательнее.
Когда человек попадает в силовое поле религии, когда он внимает вероучителю, когда он приводит в порядок своё мировоззрение, вдохновлённый открывающимися перед ним истинами, – это лишь самое начало его религиозного пути. Рано или поздно ему необходимо перевести всё услышанное и понятое на язык собственной жизни.
Религиозное учение, религиозная традиция дают множество примеров, на которые можно опереться. Каждый из них – это чья-то разгадка и осуществление своего прообраза личности. Но какой из этих примеров – для меня? И насколько он для меня? Как мне с их помощью разгадать прообраз своей личности, как осуществить его?…
Потенциал религии определяется не только соборным сознанием, но и её способностью помочь человеку понять самого себя. Сила религии не только в том, научить догматам, преподать азы церковной нравственности, но и в том, чтобы поддержать каждого в его духовном самоопределении. Соборность вырастает из самобытности. В этом её главное отличие от стадных эмоций толпы, которыми можно манипулировать в соответствии со взятой на вооружение идеологией.
Ознакомительная версия.
