Преподобный Нил Сорский (+ 1508)
Дворянский род Майковых считает Нила Сорского в числе своих предков. Это весьма вероятно. Хотя он и называет себя "поселянином", но то обстоятельство, что у него не только одно имя, но он еще и "по реклу Майков", указывает на его принадлежность к известному роду. Кроме того, преп. Нил был "списателем" книг, "скорописцем", следовательно, принадлежал к культурному слою, и это явствует, главным образом, из его слога, его исключительной тонкости чувств и его манеры выражаться с присущим ему лирическим даром. Монашество он принял рано: "от юности моея".
Вот что пишет Ключевский: "Постриженик Кириллова монастыря, Нил долго жил на Афоне, наблюдал тамошние и Цареградские скиты, вернувшись в отечество, основал на реке Соре, в Белозерском крае, первый скит в России. Скитское жительство — средняя форма подвижничества между общежитием и уединенным отшельничеством. Скит похож и на особняк своим тесным составом из двух, трех келлий, редко больше, и на общежитие тем, что у братии пища, одежда, работа — все общее. Скитский подвиг — это Умное или Мысленное Делание. ("Кто молится только устами, а об уме небрежет, тот молится воздуху: Бог уму внимает"). Иначе — сосредоточенная внутренняя работа духа над самим собою, состоящая в том, чтобы "умом блюсти сердце от помыслов" и страстей извне навеваемых или возникающих из неупорядоченной природы человеческой. Оружие в борьбе с ними — мысленная духовная молитва и безмолвие, постоянное наблюдение за своим умом. У преп. Нила особый дар рассудительности. Он — учитель мудрого среднего пути: "Без мудрствования и добро на злобу бывает ради безвременья и безмерья. Егда же мудрование благим меру и время уставит, чуден прибыток обретается. Время безмолвию и время немятежной молве, время молитвы непрестанныя и время службы нелицемерныя. — Прежде времени в высокая не продерзати. — Среднею мерою удобно есть проходити. — Средний путь не падателен есть". Но хотя Нил указывает на средний путь, "не следует думать, что он ведет легким путем. Он учит борьбе — "разумному и изящному борению" с грехом. "Ведиши ли брате, — пишет он св. Кассиану Мангупскому, своему ученику, — яко от древних лет вси угодившие Богу скорбями и бедами и теснотами спасошася". Он учит о памяти смертной и тщете земной жизни: "Дым есть житие сие, пар, персть и пепел". Он "славит" слезы покаяния, слезы любовныя, слезы спасительныя, слезы очищающия мрак ума моего". В историю преп. Нил вошел, как нестяжатель. Надо еще отметить его как учителя и старца, придающего особое значение старческому "окормлению", совету "разумных и духовных мужей". Преп. Нил приводит в предисловии к своему уставу слова преп. Симеона Нового Богослова, что "многие приобрели сие светозарное делание (духовную молитву), посредством наставления, и редкие получили его прямо от Бога усилием подвига и теплотою веры, и что не малый подвиг обрести себе наставление не обольщающее нас, т.е. человека, стяжавшего опытное ведение и духовный путь Божественного писания. Если же не обрящется, то должен стараться почерпать оное прямо из сего писания по слову евангельскому: "испытуйте писания и в них обрящете живот вечный".
А.С. Архангельский, автор ученого труда о Ниле Сорском, в самых мрачных красках изображает его эпоху. (Конец XV в.) И вот на таком темном фоне общего одичания особенно светло вырисовывается кроткий лик преподобного, как просвещенного человека, охватывавшего вопросы веры в их глубоком Евангельском понимании. Он был ученый систематик. В ясных и простых формах систематизировал он учение о внутреннем делании. Невольно напрашивается сравнение его с Феофаном Затворником, или с Игнатием Брянчаниновым. И, действительно, преп. Нил Сорский, Паисий Величковский, Игнатий Брянчанинов, Феофан Вышенский Затворник, а также и Оптинские Старцы, являются звеньями одной и той же цепи учителей-писателей, излагавших учение о внутреннем делании в применении к понятиям и быту своих современников.
Рядом с Нилом Сорским на рубеже XV и XVI вв. выделяется подобный ему созерцатель-подвижник: это блаженный старец Паисий Ярославов (не канонизирован). Свое монашеское происхождение он ведет из Кириллова монастыря. "Колико о сем (о иноческих добродетелях пр. Кирилл) попечение имяше, свидетельствует и ныне в обители хранима предания учения его, яко на свещнице свет сияющ в нынешнее время", так пишет преп. Иосиф Волоцкий о Белозерской обители. Нам мало известны подробности о внутренней жизни этого монастыря. Известно лишь, что игумены, назначенные из иных монастырей, нарушали заветы преподобного. Тогда "старейшие и большие старцы все отбегоша от монастыря, не терпяще зрети св. Кирилла предания попираема и отметаема, дондеже, слышав, князь отгнати того (игумена) повеле от Кириллова монастыря и паки старцы вся собрашася", пишет тот же Иосиф. Эти события имели место в половине XV в., когда в монастыре, по всей вероятности, находился Паисий Ярославов, старец Нила Сорского, который от юности работал Богу и был иноком Белозерского монастыря. Возможно, что Паисий был в числе преследуемых иноков. Сведения о нем отрывочны. Тем не менее, из одной из таких отрывочных фраз (письмо о нелюбках) мы узнаем с достоверностью о взаимоотношениях Паисия и Нила: "Да и тут же (на соборе 1503 г.), был старец Паисий Ярославов и ученик его старец Нил по реклу Майков". В Имп. Публ. Б-ке хранились "Два послания старца Нила некоего о духовной пользе от писаний Божественных". Если послания эти принадлежат Нилу Сорскому, они не могли быть писаны им ни к кому другому, как только к Паисию Ярославову. Первое послание гласит: "О, честнейший отче, свое чадо убогое незабывая, буди молитвенник ко Господу... о моем окаянстве всегда быти благоволи, много молю твое преподобьство, и на путь спасения наставляти мое недостоинство, владыко, не отрицися". Во II послании: "Прими душу мою многогрешную во исповедание и покаянием ко Христу приведи... Не могу, господи мой, комуждо, яко же прилучися, обнажати язвы души моея, но тебе токмо, святый владыко, обнажати могу, яко и древняя моя целившу". Из этих посланий выявляется глубокая связь между старцем и учеником. Готовясь к борьбе с ересью жидовствующих, в 1489 г., архиеп. Геннадий Новгородский пишет Ростовскому архиеп. Иосифу: "Да чтобы еси послал до Паисея, да по Нила, да с ними бы еси о том посоветовал... Ты бы с Паисеем да с Нилом накрепко о том поговорил... Да и о том ми отпиши мощно ли у меня побывати Паисею да Нилу, о ересях тех было с ними поговорити". К ним обращаются одновременно, и как бы ставят на одну доску, на один уровень. В том же году в бытность старца Паисия в Москве, вел. князь советуется с ним о митрополите Терентии и уговаривает его занять место последнего, но Паисий "митрополии не восхоте". Блаженный Паисий был в 80 годах XV в. в Спасо-Каменном монастыре, с которым связана его литературная деятельность: "Сказание известно о Каменном монастыре приснопамятного старца Паисия святого Ярославова".
В этом сказании старец Паисий дает сведения об архиеп. Дионисии греке, основоположнике северо-восточной ветви созерцательного подвижничества. По записи старца Паисия составлено житие преп. Иоасафа Заозерского. Наконец, о старце Паисий известно еще и то, что он был игуменом Троице-Сергиевой Лавры: "И принуди его (Паисия) князь великий у Троице в Сергееве монастыре игуменом быти, и не може чернцов превратити на Божий путь: на молитву и на пост, и на воздержание, и хотеша его убити, бяху бо тамо бояре и князи постригшейся, не хотяху повинутися, и Остави игуменство". Это один из симптомов разлада между заволжским и московским течениями. Известно, что оба старца, Паисий и Нил, были на соборах 1490 и 1503 гг., где они высказывались против казни еретиков и против монастырских владений.
Иннокентий Комельский (+ 1521 г.) ученик преп. Нила Сорского. Родился в начале XV века. Житие его погибло в 1538 году при нашествии казанских татар. Но сохранилось краткое жизнеописание в рукописи, принадлежавшей гр. Уварову № 1247 и краткий список в Сборнике Публ. Библ. Иннокентий совершил путешествие на Восток вместе с Нилом Сорским. Потом подвизался в скиту на р. Соре. Оттуда он удалился в Комельскую волость и здесь на р. Еде основал общежительную обитель. По преданию преп. Иннокентий является автором "Надсловия" к Уставу Нила Сорского и "Пристяжения" (приложения о значении поста). "Общая характеристика святого, — говорит проф. Кадлубовский, — не представляет особенно резких характерных черт, но при сопоставлении жития с другими, разобранными выше (Волоколамский Патерик), нельзя не отметить некоторых данных: отсутствие указаний на внешние подвиги, на соблюдение обрядовых правил и предписаний. Между прочим, автор отмечает изучение и основательное "испытание" Божественных писаний, углубление в них мыслию. Биограф говорит о святом, что он проводил время в молитве, отличался послушанием, был "нравом смирен и образом кроток, и в Божественных писаниях трудолюбно поучавашася и всем умом испытующе".
