Ознакомительная версия.
(«Дигха-никая» III, 76)
Глава 17
ЧТО ТАКОЕ НИББАНА?
Это подобно пограничному городу некоего раджи, крепко построенному, со стенами и башнями, имеющему в стенах шесть врат. В этом городе существует мудрый и бдительный Хранитель Врат, который не впускает в город врагов и приветствует друзей. С востока приходят двое быстрых Вестников; они спрашивают Хранителя Врат: «Друг, где Владыка этого города?»
И он отвечает: «Вот там – он сидит в самой середине, где пересекаются Четыре Пути».
И эти Близнецы-Вестники вручают Владыке этого города Послание Истины и отправляются своим путем по Тропе, по которой пришли.
Также с запада и с севера приходят по двое быстрых Вестников и говорят Хранителю Врат: «Друг, где находится Владыка этого города?» И подобным же образом он отвечает им, а они вручают Владыке города Послание Истины и отправляются своим путем.
Так вот, бхикку, я рассказал вам притчу; а вот объяснение этой притчи.
Город – это наше тело, составленное из четырех великих элементов, рожденное родителями, вскормленное пищей, подвластное разрушению и обреченное на полную гибель.
Шесть его Врат суть шесть путей чувственных впечатлений;
Страж Врат – это сознание;
Пара быстрых Вестников суть спокойствие и прозрение.
Владыка Града есть Ум.
Дороги четырех направлений, пересекающиеся посреди города, суть элементы земли и воды, огня и воздуха.
Приносимое Вестниками Послание Истины – это ниббана, необусловленное.
И тропа, по которой они приходят и уходят, – это Благородный Восьмеричный Путь, а именно: правильный взгляд, правильная цель, правильная речь, правильное действие, правильный образ жизни, правильное усилие, правильная внимательность, правильная сосредоточенность.
(«Сутта-нипатта» IV, 194)
Возвышенный сказал:
В прошлые дни, бхикку, некоторые купцы, плававшие по океану, бывало, брали с собой птицу, которая могла видеть землю, и с этой птицей уплывали далеко в океан, на глубокие места. И вот когда с корабля не было видно земли, они имели обыкновение выпускать такую птицу, видящую землю. Птица летала на север, на юг, на запад, на восток, поднималась высоко вверх, летала и в других направлениях; и если она видела где-то в окружности землю, она улетала туда; а если в окружности земли не было видно, она возвращалась на корабль.
Так же и вы, бхикку, не сумев получить ответ на свой вопрос, хотя ваши искания доходили до самого мира Брахмы, – вы приходите опять ко мне. Но этот ваш вопрос, бхикку, не был поставлен правильно, а именно: «Господин, где эти четыре великих элемента – земля, вода, огонь и воздух – перестают существовать, не оставляя после себя никаких следов?» Вот как вам следует поставить вопрос:
Где вода, земля, огонь и воздух не находят для себя никакой почвы?
Также где грубое, чистое и нечистое,
Ум и тело – где они прекращаются,
Не оставляя за собой никакого следа?
И вот ответ на этот вопрос будет таким: «Это такое состояние, состояние виньяна, которое невидимо и безгранично; это место для причала, доступное отовсюду».
Там ни вода, ни земля, ни огонь, ни воздух
Не находят для себя почвы.
Там длинное, короткое, тонкое,
Также грубое, чистое и нечистое,
Тело и ум – все они исчезают,
Не оставляя за собой никакого следа.
С прекращением сознающего ума
Исчезают и все эти элементы[56].
(«Дигха-никая» I, 222)
Я научу вас, бхикку, несоставному и пути к этому несоставному. Прошу вас, послушайте об этом.
Так вот, бхикку, что такое это несоставное? Разрушение чувственности, ненависти, заблуждения, о бхикку, называется несоставным.
И что такое, о бхикку, путь, ведущий к несоставному? Это внимательность по отношению к сфере тела – вот что называется путем. Итак, бхикку, я показал вам несоставное и ведущий к нему путь.
Все, что может быть сделано учителем, желающим блага своим ученикам из сострадания к ним, – все это я сделал для вас, бхикку.
Здесь, бхикку, корни деревьев, здесь уединенные места для жилья. Прошу вас, продолжайте размышлять, не прекращайте стараний, чтобы потом не мучило вас раскаяние. Это – мое наставление вам[57].
(«Сутта-нипатта» IV, 359)
В Саваттхи... в парке. И вот в то время досточтимый Тисса, племянник отца Возвышенного, так сказал многим бхикку:
«Поистине, друзья, мое тело стало таким, как если бы его волокли по земле; моему помутившемуся зрению не видны четыре направления; и учение более не представляется мне ясным. Леность и вялость охватили мое сердце; эта праведная жизнь безрадостна для меня; и я нетверд в учении».
На это многие бхикку решили отправиться к Возвышенному; они пришли к нему, приветствовали его и сели подле него. Сидя таким образом, эти бхикку обратились к Возвышенному и сказали: «Господин, досточтимый Тисса, племянник отца Возвышенного, так говорит многим бхикку: "Поистине, друзья, мое тело сделалось таким, как если бы его волокли по земле; моему помутившемуся зрению не видны четыре направления; и учение более не представляется мне ясным; леность и вялость охватили мое сердце; эта праведная жизнь безрадостна для меня; и я нетверд в учении"».
На это Возвышенный обратился к некоему бхикку:
– Пойди, о бхикку, и от моего имени пригласи сюда бхикку Тиссу; скажи ему: «Друг Тисса, учитель желает поговорить с тобою».
– Да будет так, господин, – ответил тот бхикку Возвышенному, отправился к досточтимому Тиссе и сказал ему: «Друг Тисса, учитель желает поговорить с тобою».
– Да будет так, бхикку, – сказал досточтимый Тисса в ответ тому бхикку; он пришел к Возвышенному, приветствовал его и сел подле него.
Когда он так сел, Возвышенный обратился к досточтимому Тиссе со следующими словами:
– Верно ли говорят, Тисса, что ты сказал многим бхикку следующее: «Поистине, друзья, тело мое стало таким, как если бы его волокли по земле... (и так далее)... и я нетверд в учении?»
– Правда, господин.
– Так вот, что думаешь ты, Тисса, по этому поводу? Разве в теле, которое не избавилось от вожделения, желаний, любви, жажды, лихорадки и страсти, – разве в таком теле не возникают состояния изменения и неустойчивости? Не возникают ли при этом печаль и горечь, горе, сожаление, отчаяние?
– Возникают, господин!
– Хорошо сказано! Хорошо сказано, Тисса! И не так ли обстоит дело с чувствами, с восприятием, с деятельностью, с сознанием?
– Да, господин!
– Хорошо сказано! Хорошо сказано, Тисса! Значит, так же обстоит дело с сознанием, которое не освободилось от вожделения, от желания, от любви, от жажды, от страсти и лихорадки; в таком сознании действительно возникают печаль и горечь, горе, сожаление и отчаянье? И вот, что думаешь ты, Тисса? Если тело освободилось от всех этих качеств, возникнут ли в таком теле горе, печаль, сожаление, горечь и отчаяние?
– Конечно, нет, господин.
– Хорошо сказано! Хорошо сказано, Тисса! Также и в случаях чувства, восприятия, деятельности – возникнут ли они?
– Конечно, нет, господин.
– Хорошо сказано! Хорошо сказано, Тисса! Также и в случаях сознания, освободившегося от вожделения. Что же ты думаешь, Тисса: постоянно тело или непостоянно?
– Непостоянно, господин.
– А чувство, восприятие, деятельность? Постоянно или непостоянно сознание?
– Непостоянно, господин.
– По этой причине тот, кто видит это, чувствует это, испытывает отвращение к телу, к чувству, к восприятию, к деятельности. Он испытывает отвращение к сознанию; а испытывая отвращение к нему, он не испытывает к нему вожделения; не испытывая вожделения, он свободен; и в такой свободе приходит прозрение, которое и есть освобожденность бытия. Так он постигает: разрушено повторное рождение; прожита праведная жизнь; выполнена задача; для жизни в этих условиях нет будущей основы.
Представь теперь, Тисса, двух человек: один из них искусен в ходьбе, а другой неискусен. И неискусный спрашивает путь у того, кто искусен в этом деле. И тот, другой, отвечает: «Да, таков путь, добрый человек; пройди немного, и ты увидишь, как дорога делится на две; оставь левую дорогу, иди по правой; пройди немного, и вот ты увидишь густой лес; пройди еще немного, и ты увидишь большое топкое болото; пройди еще немного, и ты увидишь крутой обрыв, а еще дальше – восхитительную равнину».
Такова моя притча; она показывает смысл моих слов, Тисса; и вот этот смысл таков: «искусный в ходьбе человек» – это татхагата, арахант, полностью просветленный, а «неискусный в ходьбе» – это обычные, многие люди. «Разделенная дорога», Тисса, означает состояние колебания, «путь налево» – это название ложного восьмеричного пути, а именно: ложные взгляды, ложные намерения и так далее. «Путь направо», Тисса, – это название этого Благородного Восьмеричного Пути, а именно: правильные взгляды и так далее. «Густой лес», Тисса, подразумевает неведение. «Большое топкое болото», о Тисса, представляет чувственные желания, а «крутой обрыв» означает горе и отчаяние. «Восхитительная долина», Тисса, означает ниббану.
Ознакомительная версия.
