Означенное выше рассуждение о Провидении Божественном, повторяемое повседневно, утверждает в душе глубочайший мир и человеческую волю преклоняет к воле Божией и покоряет оной, и как это – сладостно и покойно! Ибо вручивший себя во всём Провидению Божию всецело пребывает свободным от всяких печалей и искушений: будет, по слову Исаии, жить в обители мира и в селениях безопасных, и в покоищах блаженных (Ис 32:18). Потому один богодухновенный отец[195] обыкновенно говорил: «Не будет человек иметь покоя в своём сердце, пока не уединится от всего, говоря: “Я и Бог только одни в целом мире”»[196]; а блаженный Августин восклицал: «О Боже мой! Ты имеешь о всяком человеке столько старательности (тщания), как бы об одном только человеке заботился: так и обо всех, как о каждом»[197]; святой же Григорий сказал: «Так Бог печётся о каждом, как всех вообще имеет в виду, и так же обо всех промышляет, как бы только об одном»[198]. Так о тебе, читатель, печётся и имеет Провидение Бог, как бы Он ни о чём другом не заботится. Многочисленность народа, о котором печётся Бог, не смущает Божия Провидения, не отягощает: для Него попечение об одном человеке таково же, как и о бесчисленных тысячах людей. Как прежде о Ное с семейством его или об одном Адаме в раю, так и теперь обо всех Бог имеет равное попечение и Промысл.
К этому своему Хранителю и надёжному Попечителю пусть каждый взывает: Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему (Песн 2:16). Я почитаю Бога и храню все Его повеления так, как бы ничего другого не было в мире, о чём бы я мог заботиться и помышлять; и взаимно моё спасение находится в Божием попечении и хранении до такой степени тщательном, как будто бы кроме меня одного не было в мире ничего другого, о чём бы можно было заботиться Богу: Он весь принадлежит мне, а я – Ему. Он Господь, управляющий мной, а я – покорный раб, готовый исполнять все повеления своего Господа; ибо Он постановил: «Помышляй ты обо Мне, Я же буду взаимно о тебе беспрестанно промышлять (заботиться о твоих потребностях), забудь ты самого себя, всегда же помни только обо Мне, так и Я буду помнить обещание Моё и иметь о тебе всегдашнее попечение». Истинно, Бог в милости и щедротах – всеобъемлющ: Он Провидением Своим охраняет и спасает также всех вообще, как и каждого порознь: На всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых (Притч 15:3); пред очами Господа пути человека, и Он измеряет все стези его (там же, 5:21). О если бы доброхотно погрузились в недосягаемую глубину Отеческого провидения, то каждый с непоколебимой уверенностью мог бы сказать о себе: Господь – Пастырь мой; я ни в чём не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим (Господь – мой хранитель, я не буду оставлен в скудости и опасностях, Господь сохранит меня и во всём обеспечит) (Пс 22:1–2). Если любим покой души, если желаем надеяться на Бога, если намереваемся жить во всём по воле Божией, то нам необходимо всегда иметь пред очами Провидение Божие: чем сильнее будем уповать на него, тем усерднее станем исполнять волю Божию.
Глава X. Каково сомнение или маловерие у многих людей
Ни об одном предмете так часто не напоминал Христос Господь Своим ученикам, как о маловерии. Он предостерегал всех от маловерия не только словами, но и множеством фактов, удивительно доказывающих силу веры и бессилие недоверия или сомнения в Божием покровительстве. Для чего иного, как не для наглядного удостоверения в вездесущей помощи Божией верующим и надеющимся на Единого Бога во Святой Троице совершены были Христом утешение бури на корабле, чудное насыщение пятью и четырьмя хлебами многих тысяч народа в пустыне? Что означало Петрово погружение в волнах морских? Всеми этими удивительными делами наставлял Христос маловерных и потому возгласил: что вы так боязливы, маловерные? (Мф 8:26), как бы говоря: «Неужели вы так неразумны, что не можете понять единственного первоначального и весьма необходимого учения?» Маловерие бывает различных видов: некоторые потому имеют недоверчивость к Богу, что Он врагов Своих не карает и попускает им пребывать в своих похотях; другие сомневаются, чтобы могли умолить Бога о том, чего они просят у Него, тем более когда совесть их упрекает и устрашает, что Бог не простит им содеянных грехов; третьи боятся, чтобы Бог не лишил их всего благопотребного для жизни и пропитания. Этот тройственный род маловерия своим явно обманчивым прельщением многих людей удаляет от Бога и погружает в многоразличные виды погибели. Зло маловерия бывает тем вреднее для нас, чем менее мы познаём его. Источником маловерия служит излишняя наша самонадеянность, то есть, кто думает более о себе, чем о Боге, полагая, что смертью всё окончится: а как это бедственно – рассмотрим ниже.
1Соломон такую самонадеянность строго обличает, говоря: Надейся на Господа всем сердцем своим, и не полагайся на разум свой… Не будь мудрецом в глазах твоих; бойся Господа, и удаляйся зла (Притч 3:5–7). Так поучает и во многих других притчах: «Своей мудростью не величайся… Ибо первый признак безумия – считать себя мудрым». Но много ли найдётся таких, которые бы вменяли себя ни во что? Или кто сил своих, или красоты (доброты), или имущества, или мудрости и разума своего не хвалил и не превозносил? – но ко вреду своему, ибо помышления праведных – правда, а замыслы нечестивых – коварство и безумие (Притч 12:5). Бог, желая искоренить в нас порок самонадеянности, иногда тяжко наказывает, а непослушных такому вразумлению и вовсе отвергает. Вспомним самонадеянного иноплеменника Голиафа, который думал, что он одним своим видом и дуновением развеет все полки израильтян. Увидя идущего против себя отрока Давида с пастушеским посохом и сумкой, сказал с презрением, насмехаясь над ним: «Что ты идёшь на меня с палкой, разве я собака? Подойди ко мне, и я отдам тело твоё птицам небесным и зверям полевым.» О как скоро прекращена такая самонадеянность! Кто мог так ловко направить камень и поразить иноплеменника в чело, кроме всесильной и неизменяющей десницы Божией? (ср.: 1 Цар 17:43-50). Олоферн, также много надеявшийся на себя, не был удостоен Богом и того, чтобы быть обезглавленным мужчиной; но гордое превозношение оного женщина потоптала ногами, победила и обратила в ничто. Навуходоносор, царь Халдейский, обходя свои храмы, сказал: «Не есть ли это великий Вавилон – город, который построил я в дом царства силой моего могущества и в славу моего величия?» О Навуходоносор! Остановись, удержи язык твой от самохвальства и самонадеянности; до сих пор подавали тебе на обед тысячи блюд с отборными, вкусными яствами; но скоро увидишь пред собой одну, необыкновенную пищу, питаясь которой научишься ты мыслить и говорить о себе смиреннее; будешь иметь себе пищу, приличную волам, пока привыкнешь мыслить и говорить о себе иначе; для омовения тебе приготовится холодная роса; вместо драгоценных одежд вырастут на тебе скотские волосы, как у льва, а вместо перстней – когти вырастут у тебя, как у птиц. Ещё не окончил Навуходоносор слов самовосхваления, как был с неба голос: «Тебе говорят, царь Навуходоносор: царство отошло от тебя! и отлучат тебя от людей, и будет обитание твоё с полевыми зверями; травой будут кормить тебя, как вола, и семь времён пройдут над тобой, доколе познаешь, что Всевышний владычествует над царством человеческим и даёт его, кому хочет (ср.: Дан 4)». Тотчас всё это и исполнилось над Навуходоносором. Вот как излишнее упование на себя человека превратило в скота. Но послушай, как Навуходоносор из скота сделался опять человеком, научась уповать на Бога, а не на себя, о чём он сам о себе свидетельствует: По окончании же дней тех (то есть семи времён, определённых Небом), я, Навуходоносор, возвёл глаза мои к небу, и разум мой возвратился ко мне; и благословил я Всевышнего, восхвалил и прославил Присносущего, Которого владычество – владычество вечное, и Которого царство – в роды и роды. И все, живущие на земле, ничего не значат; по воле Своей Он действует как в Небесном Воинстве, так и у живущих на земле; и нет никого, кто мог бы противиться руке Его и сказать Ему: «что Ты сделал?» (Дан 4:31–32).
