Итак, Агур преподает нам ценный, но болезненный
урок. Человек настолько порочен, что даже не сознает этой
порочности. Себя он совершенно не знает. Он думает о
себе хорошо потому, что в его сердце тьма, а совесть —
безмолвна.
Да будет благословен Бог за то, что мы не находимся
в числе этих людей! Мы были такими, как они, прежде, но
теперь омылись от своей нечистоты. Надо постоянно
размышлять о том, от чего избавил нас Бог. Мы Ему
обязаны всем, чем обладаем.
15–16. У ненасытимоети две дочери: «Давай,
давай!» Вот три ненасытимых, и четыре, которые не
скажут: «Довольно!» Преисподняя и утроба бесплодная,
земля, которая не насыщается водою, и огонь,
который не говорит: «Довольно!» Агур в этом отрывке
очень ярко описывает человеческие похоти. Очевидно, что
эти два стиха связаны с предыдущим. В них перед нами
предстает безжалостный и алчный тиран во всей своей
красе.
Чем больше потворствовать похоти, тем больше она
будет хотеть. «У ненасытимости две дочери. А у нас
намного больше, — говорит епископ Сандерсон. — Каждая
из них назойливо галдит и время от времени вопит: „Давай,
давай!“ Эти похоти кричат до тех пор, пока им не
уступишь. Но стоит их хотя бы однажды удовлетворить,
как они становятся еще более ненасытными, чем те две.
Ибо те со временем насытятся и пройдут. Но наши похоти
никак не утолить. Они похожи на коров фараона, которые,
сожрав тучных коров, по-прежнему остались голодными и
продолжали мычать».
Но Бог учит нас быть блаженными. Имея пропитание
и одежду, мы довольны.
17. Глаз, насмехающийся над отцом и
пренебрегающий покорностью к матери, выклюют
вороны дольные, и сожрут птенцы орлиные. Этот
отрывок связан с 11-м стихом, где говорилось о людях,
проклинающих родителей. Агур, прежде подробно описав
их, теперь говорит о том, какое наказание их ждет.
Заметьте, что человек, даже если он не произнес ни слова,
уже виноват, если посмотрел презрительно
или насмешливо. Если за исполнение пятой заповеди Бог
обещает благословить (Еф.6:2), то естественно, что за ее
неисполнение Он обещает наказать. Непослушные дети
понесут самое суровое наказание. Это страшно.
18–20. Три вещи непостижимы для меня, и
четырех я не понимаю: пути орла на небе, пути змея на
скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к
девице. Таков путь и жены прелюбодейной; поела и
обтерла рот свой, и говорит: «Я ничего худого не
сделала». Чудеса мироздания многому могут научить нас.
Смиренный невежда найдет назидание там, где философ
разведет руками. Как неизмеримо мироздание, так
неизмерим и грех человека, и порочность его
обольщенного сердца.
У искусителя есть тысяча способов, чтобы вкрасться
в доверие к невинной жертве. Разобраться в его
хитроумных ловушках так же сложно, как проследить путь
орла на небе, путь змея на скале, путь корабля среди
моря и путь мужчины к девице. Пусть это послужит
предостережением для молодых и неопытных девушек.
Они должны обходить стороной все опасности и не
полагаться чрезмерно на свою решимость.
Столь же непостижимы уловки
жены
прелюбодейной. Поела и обтерла рот свой, и говорит:
«Я ничего худого не сделала». Соломон уже изображал
похожую картину (гл. 7; 5:3–6). Такую мерзость, нечестие
и лицемерие даже трудно себе представить. Блудница не
отказывает себе в удовольствии согрешить, ведь грех
сладостен для нее. Она питается крадеными водой и
хлебом, хотя и выглядит невинной и чистой. Она обтирает
рот свой для того, чтобы никто не заподозрил ее в
воровстве. Какой же падшей должна быть женщина, чтобы
столь бесстыдно врать. Опасно сделать даже один шаг на
пути лжи, ибо искушение сделать второй будет слишком
велико. Если исчезает стыд, жертва наверняка погибнет. На
пути разврата стоит множество маяков, они предупреждают
о том, куда ведет эта дорога, поэтому у идущего по ней нет
оправдания.
21–23. От трех трясется земля, четырех она не
может носить: раба, когда он делается царем; глупого,
когда он досыта ест хлеб; позорную женщину, когда она
выходит замуж, и служанку, когда она занимает место
госпожи своей. В предыдущем отрывке Агур говорил о
том, что для него непостижимо, а теперь — о том, что для
него невыносимо. Все ненужное нужно выбрасывать. Закон
Божий распространяется не только на Церковь, но и на
мир, он наказывает любого нарушителя. Здесь мудрец
описывает четыре порока.
Страшно, когда раб делается царем. Это происходит
либо из-за нерадивого руководства господина, либо из-за
хитрых махинаций самого раба. Раб не может быть рабом,
его правление наверняка окончится полным беспорядком.
Страшно, когда глупый (не идиот, а человек,
совершающий грех сознательно), досыта ест хлеб. Он
становится настоящим проклятием для окружающих,
потому что не сдерживает своего аппетита и ежечасно
становится еще глупее.
Страшно, когда позорная женщина выходит замуж.
Она выходит замуж не по любви, а из-за вожделения. Ее
брак — таинство похоти, а не благочестия.
Страшно, когда служанка занимает место госпожи
своей. Неуемные амбиции, отсутствие субординации и
нечестность ведут к распутству и потворству похотям.
Семья лишается главы, начинаются бесконечные распри,
процветает зависть. В английской истории не раз
происходило подобное. Анна Болейн и Джейн Сеймур,
служанки, стали фаворитками короля и заняли место тех
женщин, которым должны были прислуживать. Король
проявил похотливость и эгоизм, а народ
справедливо возмутился таким поведением.
Последовательность в жизни — ценная добродетель.
Надо внимательно следить за собой, чтобы не опорочить
имя, которое мы носим, безрассудным поведением и
отсутствием благочестивого довольства.
24–28. Вот четыре малых на земле, но они мудрее
мудрых: муравьи — народ не сильный, но летом
заготовляют пищу свою; горные мыши — народ
слабый, но ставят дома свои на скале; у саранчи нет
царя, но выступает вся она стройно; паук лапками
цепляется, но бывает в царских чертогах. Человек
наделен разумом и поэтому может назидаться любым
явлением мироздания. Творение Божье учит нас так же, как
и Его Слово. Неразумные животные стыдят нас за
неблагодарность (Ис.1:3). Птицы небесные корят за
невнимательность (Иер.8:7) и ненужное беспокойство,
которое порождает неверие (Мтф. 6:26), лилии полевые
упрекают за тревожный страх (Мтф. 6:29–31).
Ранее Агур говорил о том, что только кажется
великим, но на самом деле низменно. Здесь же он говорит о
четырех малых на земле, которые мудрее мудрых. Нельзя
презирать их как ничтожных тварей, надо восхищаться
чудотворной рукой, которая сотворила их и научила
заботиться о себе и защищать себя. «Бог властвует над
семьей муравьев так же, как и над могущественными
людьми, как и над могущественными серафимами»
(МакШейн). В мироздании нет ничего лишнего.
Устройство животного мира устыжает разумных
существ, людей. Мудрец приводит в пример насекомых и
животных, и оказывается, что их жизнь назидает нас
лучше, чем философа его книги.
«В природе есть множество примеров того, что труд
— почетен. Мы обязаны трудиться: эта обязанность
отражена в мире, как в зеркале. Каждое создание
непрестанно трудится, неутомимо пользуется силой,
которой его наделил Бог, прилежно соблюдает законы
мироздания» (Бэрроу). Муравьев Соломон уже ставил нам
в пример (6:6–8). У них действительно мало силы. Один
шаг — и тысяча муравьев погибла, но тем не менее они все
равно трудятся, летом заготовляют пищу свою.
Эти крохотные создания своими приготовлениями к зиме
должны побудить нас к действию. Люди, не думающие о
вечности, не готовящиеся к ней, — просто глупцы!
Горные мыши — народ слабый, но ставят дома
свои на скале. Они — народ слабый, поэтому, избегая
