Павел Бегичев - Современное христианское мифотворчество и разрушение мифов

— Лучше я подожду поезда, — говорила бабушка, — чем он меня ждать не будет.

И эта «бабалюбина» фраза каждый раз заставляет меня с особой серьёзностью думать о четвёртой причине:

4. Привыкший опаздывать, рискует опоздать в самом главном.

Я не шучу…

Можно опоздать со спасительной верой и не успеть спастись:

Посему будем опасаться, чтобы, когда ещё остается обетование войти в покой Его, не оказался кто из вас опоздавшим (Евр. 4:1).

Можно упустить время и не успеть раскаяться в грехах, пренебрегши возможностью, данной Господом:

Я дал ей время покаяться в любодеянии её, но она не покаялась (Откр. 2:21).

А можно и отстать от благодати, словно от поезда, уходящего в рай:

Наблюдайте, чтобы кто не лишился (по-гречески буквально «не отстал» — Прим. автора) благодати Божией; чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда, и чтобы им не осквернились многие (Евр. 12:15).

Лукавый раб Господень, который опоздал исполнить свои обязанности, будет подвергнут одной участи с неверующими:

Если же раб тот скажет в сердце своём: не скоро придёт господин мой, и начнёт бить слуг и служанок, есть и пить и напиваться, — то придёт господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечёт его, и подвергнет его одной участи с неверными (Лк. 12:45,46).

Печальна эта участь. Поэтому лучше не привыкать к опозданиям.

Не советую я вам, друзья мои, задерживаться.

Так что посмотрите на часы: вдруг уже бежать пора?

Хоть и писал я уже отчасти об этом. Но всё не утихают мои дорогие читатели, присылающие письма с вопросами.

И правильно делают, кстати. Рубрике осталось жить пару месяцев. Потом она закроется, а откроется другая (какая, пока секрет). Поэтому если хотите, чтобы тот или иной миф был разрушен, то высылайте его мне.

Впрочем, я отвлёкся. Некоторые письма можно сгруппировать по общности вопросов. Ну, к примеру, просят ответить: грех или не грех делать татуировки (Лев. 19:28); можно ли христианину-реперу молиться в помещении церкви, не снимая бейсболки; грех ли заниматься оральным сексом; можно ли христианке принимать причастие во время менструации; должен ли платок покрывать все волосы или достаточно ободка; и т. д. и т. п.

Все эти вопросы (да простят меня мои любимые и уважаемые читатели) напоминают мне бесславные коммунистические времена, когда молодежь охотно проводила время в диспутах на тему: «Может ли советский следователь накричать на подсудимого?»

Эти диспуты мало того, что не имели никакой связи с реальным положением дел, так ещё и приучали к мелочности и бездушию.

Да и зачем думать? Партия сказала: «Надо!» Комсомол ответил: «Есть!» Чего надо поддержим, что надо осудим! Всё уже украдено, поделено, растолковано, объяснено до нас.

Грустно наблюдать, что христиан мало заботит их собственное тусклое «небокопчение», но зато весьма увлекают диспуты о татуировках, наличии/отсутствии головных уборов на головах мужчин, находящихся в помещении, и т. д.

Моральное учение христианства сводится до унылого свода запретов и предписаний.

В сети можно найти немало «греховников» — списков грехов, составленных в помощь исповедующемуся.

Вот цитата из одного такого «списка»:

• Ходила в воскресные дни в лес за ягодами и грибами.

• В детстве бегала и играла в прятки на кладбище.

• Посещала кафе, рестораны, устроенные в церквях.

• Постучав в дверь, входила без приглашения.

• Проходя по улице, заглядывала в чужие окна.

• Ставила локти на стол, сидя с другими.

• Давала взаймы и спрашивала обратно.

• Ценила писателей, артистов за их талант, а того, что они богоотступники, не хотела понять.

• Согрешала своими непристойными телодвижениями и походкой.

• Клала ногу на ногу на людях.

• Скучала, мечтала о путешествиях.

• Выходя из храма по нужде, не корила себя за это.

• Мечтала о трудах своих, хотела, чтобы заметили их, оценили.

• Искала справедливости, писала требовательные письма в редакции, жаловалась.

• Не хвалила тех, кто меня оскорблял и укорял.

• Любила без меры пить соки, газированную воду.

• Не сносила зловония от людей без отвращения.

• Чихала, зевала, кашляла, сморкалась перед людьми, ковыряла в носу.

• Работала парикмахером.

И так далее.

Так как же нам относиться к заповедям Божьим и тому, что некоторым людям представляется заповедями Божьими?

Давайте запомним два правила:

Первое касается заповедей Ветхого Завета и звучит так:

Ну, к примеру, те же татуировки (опустим вульгарное толкование Лев. 19:28, допускающее тождественность современных татуировок и древних ханаанских ритуальных религиозных надписей на теле; давайте в учебных, так сказать, целях притворимся, что речь там действительно идёт о татуировках в современном смысле этого слова).

Должен ли я соблюдать эту заповедь? Нет. Она нигде не обновлена в учении Христа, а, следовательно, утратила своё значение, так же как и заповедь о цицит (Чис. 15:38–39).

О вреде татуировок можно рассуждать, но нельзя говорить, что татуировки запрещены Богом. Можно и не посещать тату-салон. Ведь Новый Завет не накладывает запрета на подобное непосещение (Ого! Тройное отрицание! Ай-да русский язык!).

Или другой пример: обрезание, как условие спасения и знак принадлежности к обществу Господню.

Должен ли я обрезываться? Нет. Эта заповедь не обновлена.

Могу ли я обрезываться, по религиозно-иудаистским соображениям? Нет. Это запрещено в Новом Завете (Фил. 3:2). Исключение — совершение обрезания в миссионерских целях, для успешного благовестия иудеям.

Второе правило касается заповедей Нового Завета.

Оговорюсь, речь идёт именно о заповедях, сиречь о моральном учении, а не о догматике.

Тут можно сказать просто: разрешено всё, что не запрещено.

Если вы умерли со Христом для стихий мира, почему, как живущие в мире, даёте вы подчинять себя постановлениям: не прикасайся, не вкушай, не трогай — (всё то, что обречено на уничтожение от употребления), — по заповедям и учениям человеческим? (Кол. 2:20–22)

Тут недвусмысленно говорится о том, что любой запрет, который не исходит от Бога — человеческая заповедь и учение.

Но не все этим удовлетворятся, поэтому в этой связи могу предложить четыре разъясняющих пункта:

Если Новый Завет учит чему-то прямо и недвусмысленно (разумеется, такое понимание должно быть следствием тщательнейшей экзегезы), исполняй в точности.

Если призыв Нового Завета труден для однозначного истолкования, то уважай мнение оппонента.

Если Новый Завет хранит молчание, храни молчание и ты, даруя свободу во Христе.

Если тебе кажется, что чья-то свобода послужит поводом к угождению плоти, то смотри пункт 1.

А вообще-то, свобода — это блюдо на любителя.

Жить с «греховником» в кармане проще. Думать не надо…

К чему эти странные слова о том, что Сын освободит вас, истинно свободными станете, и тогда придётся с Его Духом сообразоваться? Сложно это… Впрочем, Он же и не принуждает никого к свободе, а призывает.

Так что, если не согласны, то поскорее забудьте то, что сейчас прочитали… Только не сетуйте потом…

Проповедники бывают разные. Есть серьёзные и пафосные, есть горячие и искренние. А есть такие, которых хочется назвать христианскими сказочниками. Речь их елейна и медоточива.

Они проповедуют, словно рассказывают на ночь сказочку послушным детям. В их устах Библейские герои становятся былинными персонажами, рыцарями без страха и упрёка, не ведающими сомнений и ужаса. В их изложении библейские святые предстают безупречнейшим образцом для подражания, в поступках коих просто нет места чему-то греховному. По их мнению, всё, что не вписывается в елейно-благочестивые рамки, должно быть надлежащим образом перетолковано.