Для кого-то «драка» находится в семантическом поле — «настоящий мужик», «на понт» и «движуха», а для кого-то — «глупость», «инфантильность», «риск». Очевидно, что цель и искомое-будущее «Я» у этих двух людей будут сильно различаться, и именно эта специфика является теми «фактами», которые мы ищем.
То есть, распаковывая суть сообщения, мы должны понять, каково значение сообщения (будь то высказывание или означенное действие) для автора данного сообщения в рамках его собственной лингвистической картины мира («левое» зеркало).
С другой стороны, всякое высказывание (сообщение) есть ещё и метафора («правое» зеркало), то есть в нём заключено больше смысла, чем может быть выявлено нами в рамках формально-лексического, так скажем, анализа.
Метафорическое значение высказывания (сообщения, действия) может быть определено из ситуативного контекста: призыв к драке, прозвучавший на улице, не то же самое, что тот же призыв, звучащий в телевизионной студии, адресованный молодому человеку с девушкой и молодому человеку нестандартной внешности или поведения.
То есть другие люди, являющиеся наблюдателями, свидетелями и опосредованными адресатами происходящего, по сути, модифицируют высказывание, создавая его дополнительное метафорическое значение, вынимая из него свои смыслы.
То, создал ли автор сообщения соответствующую ситуацию намеренно или же это произошло случайным образом (его подслушали, сняли скрытой камерой, получили доступ к его переписке), будет определять и то, какими будут факты при нашей распаковке смысла происходящего.
Автор сообщения может и не знать, какое звучание оно получит, оказавшись в другом контексте, в другом социальном пространстве. Но в этом случае, если он не закладывал соответствующую возможность — не предусмотрел её, — то суть его высказывания изменится, точнее — будет искажена по отношению к его действительной сути.
Так, например, супруга, изучая переписку мужа с другой женщиной, если он не предполагал этого, может «вычитать» в его высказываниях «суть», которую он, вполне возможно, не вкладывал в свои сообщения, адресованные любовнице. Супруга может посчитать, например, что в его высказываниях, кроме прочего, есть ещё и проявление неуважения к ней, хотя действительная суть сообщения её супруга не содержит этого.
Иными словами, суть высказывания (или действия) всегда сопряжена с действительным адресатом сообщения — именно по отношению к нему действуют цели, порождающие данное сообщение, по отношению к нему формируется искомое «Я» автора.
Поэтому, если мы хотим распаковать суть сообщения, нам нужны не только семантические поля лингвистической картины мира его автора, но и неосознанные им контексты, то есть предполагаемые «правым» зеркалом (предполагаемые неосознанно), «другие», связи с которыми он, наш автор, взятый, так сказать, в целом, учитывает, создавая своё высказывание (сообщение, поступок).
В этом смысле в нашем примере с сообщениями любовнице неверным супругом, уличённым женой в измене, конечно, учитывает её присутствие в своей жизни, но не как адресата данных сообщений, а как контекст. Само наличие супруги влияет на положение вещей в его «правом» зеркале, задаёт дополнительный контекст сообщений, отправленных любовнице.
Метафоричность высказывания (поступка) — это смыслы, транслируемые «другим». Зачастую эти другие могут ещё даже не существовать, но, созданные воображением автора, они уже влияют и образуют метафорическое поле его высказывания.
Так что тут, в свою очередь, необходимо учитывать то, каковы образы этих «других» у автора данного сообщения — будь то непосредственные адресаты или свидетели сообщения или те, кто узнает о нём позже, когда-нибудь (например, я расскажу своему отцу, как выступил на такой-то конференции).
Эти авторские «образы других» точно так же имеют формально-лингвистическое, левополушарное измерение — «женщина», «тунеядец», «ветеран», «начальник» — и метафорическое, правополушарное звучание, то есть те дополнительные смыслы, которые вкладываются автором в эти его внутренние образы других людей.
Не учитывая того, как автор сообщения понимает «других» — тех, кого он рассматривает в качестве адресатов или свидетелей его высказывания (действия), невозможно будет распаковать и суть его сообщения: формально-логически — да, но не в пространстве сообщаемых и считываемых смыслов.
Если образ определённого человека (адресата, свидетеля) у автора сообщения сильно отличается от вашего представления о данном человеке (адресате, свидетеле), то вы не сможете понять, в чём суть сообщения, отправленного ему автором.
Таким образом, для распаковки сути сообщения (не учитывая распаковки его цели и автора) нам необходимо создать следующее пространство фактов:
• определить формально-лингвистическое значение сообщения (или поступка, обозначаемого его автором определённым образом) — его место и прочтение в лингвистической картине мира автора,
• определить метафорическое значение, ситуативный контекст данного сообщения (или поступка), обусловленного его адресатами или свидетелями, предполагаемыми автором,
• соотнести адресатов сообщения и его свидетелей с их образами в голове автора сообщения, как в формально-лингвистическом аспекте, так и в метафорическом (отношений автора высказывания с ними).
Суть авторского сообщения — это то, что он пытается им сказать. При этом он делает это зачем-то, по какой-то причине, с какой-то целью, что влияет на распаковку сути данного сообщения.
И важно, кроме прочего, принимать во внимание, что автор сообщения является кем-то, но не как набор характеристик, а как его прошлое, с одной стороны, и его ещё не существующее «Я», к которому он стремится («"Я" как проект»).
Распаковывая смысл сообщения (поступка, действия, текста или конкретного высказывания), то есть, решая коммуникативную задачу, мы имеем дело не с тем, что человек говорит (делает), а с ним целиком. Понять смысл его высказывания отдельно от этого контекста невозможно.
При этом сам этот контекст не является в восприятии автора сообщения частью его высказывания (поступка), поскольку для него самого это — бессознательное, подсознательное и неосознанное. То есть автор сообщения всегда говорит нам больше, чем хочет сказать (или думает, что говорит).
С другой стороны, мы сами являемся авторами сообщений — высказываний, поступков и текстов. То есть если верно то, что всякий автор сообщения не понимает всего объёма своего сообщения, мы также не понимаем объёма своих сообщений. И это не может не вызывать у нас интереса…
Кроме того, наши сообщения оказываются в пространстве интерпретации. Одно дело, если их расшифровывает тот, кто способен к корректной распаковке смысла нашего сообщения или по крайней мере знает о соответствующей методологии, что позволяет ему видеть области потенциальных ошибок. И другое дело, если это делает человек, не обладающий соответствующими знаниями и навыком.
Вместо заключения
Бесконечная рекурсия
Что такое наши слова, которыми мы описываем факты, как не новые сигналы, которые могут, в свою очередь, затемнить, исказить истину. Иван Петрович Павлов
В начале книги я сказал, что заключённую в ней мысль можно было бы выразить всего в нескольких словах. Вот они…
Наш мозг, запертый в герметичной черепной коробке, получив любую информацию извне, начинает анализировать её в разных каналах: один и тот же квант информации, оказываясь в мозге, стимулирует различные его области, которые специализированы по-разному.
Поэтому один и тот же сигнал может вызвать у вас и невообразимый приступ радости, и депрессивные, самоуничижительные мысли.
По одному и тому же поводу наш мозг какой-то своей частью «думает» одно, а другой — другое. Причём не только информация, которую вы получили, по-разному обрабатывается в разных областях вашего мозга, но ещё и результаты этой проработки затем влияют друг на друга.
