Одно и то же химическое вещество, например глицин или дофамин, в зависимости от особенности нейронов и их рецепторов может вызывать прямо противоположные эффекты — где-то тормозные, где-то возбуждающие. И как это всё просчитать и засунуть в общую формулу?
А ведь именно благодаря этим химическим веществам, судя по всему, мы с вами и способны испытывать чувственный опыт, или, как сказали бы философы, — квалиа.
Уникальность нашего внутреннего мира как раз и обусловлена тем, что мы способны ощущать мир каким-то особенным, психологическим образом. И эта «магия» создаётся как раз этими химическими веществами. Но понятно, что непонятно как.
И наконец, третье — постоянный нейрогенез в мозге и перманентная перестройка системы внутренних связей между нейронами.
Проще говоря, в процессе нашей с вами жизни в мозге постоянно появляются новые нейроны (по крайней мере, в гиппокампе), а с новым опытом перестраиваются прежние связи между существующими нейронами. То есть наш мозг невероятно изменчив…
Но каким образом эту изменчивость можно будет «перенести» на компьютер? Непонятно категорически. Не говоря уже о том, что каждый человеческий мозг индивидуален, поэтому вот так морозить, шинковать и воспроизводить на «железе» нужно будет мозги каждого человека в отдельности, а это уже, конечно, совершенно псевдонаучная фантастика.
ТУПИКОВЫЙ ПУТЬ РАЗВИТИЯ
В настоящий момент в мире над созданием машинного интеллекта по образу и подобию человеческого мозга работает большое количество научных команд. Вот только самые известные проекты в этой области:
• проект Blue Brain Project, основателями которого стали компания IBM и Швейцарский федеральный технический институт Лозанны,
• проект BRAIN Initiative, который осуществляется при поддержке DARPA, IARPA, а также частных компаний и университетов США, Австралии, Канады и Дании,
• проект Human Brain Project, финансируемый средствами Евросоюза,
• проект China Brain Project, в котором объединено сразу несколько научно-исследовательских центров КНР.
Эти и многие другие, менее, правда, масштабные, проекты основываются, в сущности, на одном принципе: у нас есть мозг, мы можем его реконструировать (воспроизвести на железе, в программном комплексе), и эта штука станет «сильным искусственным интеллектом», подобным человеческому, а то и «сверхсильным», то есть качественно превосходящим наши с вами способности.
На эту работу, как я уже сказал, тратятся миллиарды долларов, однако прогресс пока нельзя назвать ощутимым. Впрочем, это и неудивительно — слишком сложная у нас с вами в черепной коробке машина, а думать, что её можно скопировать один в один, — это и вовсе, на мой взгляд, утопия.
Мы уже с вами видели коннектом нематоды — это первое цельное живое существо, представленное в виде коннектома.
Но ещё в 2007 году сотрудниками Blue Brain Project, занимающимися картированием неокортекса, был создан протокол, соответствующий реконструкции одной колонки неокортекса крысы (по оценке исследователей, человеческий коннектом равнозначен примерно одной тысяче крысиных мозгов)99.
На основе протокола в 2008 году участники проекта смогли заставить эту виртуальную кортикальную колонку работать. Точнее, они показали, что у 10 тысяч нейронов с замыканием такая же электрическая активность, как и у реальной колонки неокортекса крысы.
Проще говоря, на выходе модель генерировала те же сигналы, что и настоящая нервная ткань животного.
И многим это внушает оптимизм. Но надо иметь в виду, что это просто изолированная совокупность нейронов, а вовсе не мозг. Так что, когда в 2011 году исследователи собрали миллион искусственных нейронов вместе, различия стали сыпаться одно за другим.
Построенная 3D-симуляция неокортекса крысы, как оказалось, отличается куда более сложной системой соединений, чем предполагалось ранее.
В 2015 году в журналах Nature Neuroscience и Neuron вышли публикации, посвящённые обнаружению нового типа нервных связей. Оказалось, что сигналы в мозге способны распространяться через астроциты глиальной ткани100.
Также в гиппокампе были обнаружены нейронные клетки, связывающиеся между собой в одиннадцати измерениях (в терминах алгебраической топологии).
Исследователи проекта Blue Brain откликнулись на все эти публикации и сообщили, что интегрируют новый механизм в свою модель.
Но, судя по всему, проект продолжает сталкиваться с новыми сложностями и ограничениями: чем лучше мы понимаем мозг, тем призрачнее становится надежда на его искусственное воспроизводство.
Впрочем, даже если бы всё с ним было просто, технически такой план выглядит по меньшей мере безумным. Для моделирования 1 % мозга человека на 2018 год требовалось 10,5 миллиона процессорных ядер, то есть это порядка тысячи квадратных метров площади и примерно 16 МВт электрической мощности (столько производит большая котельная, обслуживающая микрорайон).
Для полноценной же симуляции одного мозга понадобилось целое здание размерами 300 на 300 метров, а на энергозатраты потребовалась отдельная Саяно-Шушенская ГЭС.
Думаю, что из сказанного вполне понятно, почему я с некоторой иронией отношусь к возможности воспроизводства человеческого сознания на железе.
А также почему настаиваю на том, что мы должны говорить не об «искусственном» интеллекте в случае технических устройств, а именно о «машинном», чтобы самих себя не путать.
Машины уже сейчас способны «думать», а в ближайшем времени смогут делать это ещё лучше. Но какой бы машинный интеллект мы ни создавали, он, хотя бы по представленным выше основаниям, будет принципиально отличаться от нашего, естественного, человеческого.
Но и это ещё не всё, потому что вишенка на безумном торте тут вот в чём…
Если мы отбросим единственное разумное основание — почему нам имело бы смысл трудиться над созданием человекоподобного искусственного интеллекта, а это малодушное желание личного бессмертия хотя бы и в виде цифрового аналога, — то нет никаких причин, почему бы нам вообще следовало создавать такую машину. Просто нет!
Человеческий мозг вовсе не так удивителен и прекрасен, как мы привыкли о нём думать. Прекрасен мир, созданный множеством человеческих мозгов. Вот это действительно вызывает восторг и трепет!
И если Исааку Ньютону было позволительно сказать, что он стоял на плечах гигантов, то подавляющему большинству из нас и вовсе следует помнить, что мы этими гигантами фактически созданы.
Да, можно восхищаться тем фактом, что бесконечная рекурсия между тремя парами зеркал создаёт такие эффекты, как «Я» и «сознание», но это не меняет сути дела — сама по себе эта «машина», хоть и трудно воспроизводима искусственно, весьма и весьма примитивна.
И я практически не сомневаюсь, что этот мир был бы ещё куда лучше, если бы мозги, его создавшие, не страдали от немотивированной агрессии, невротической тревоги, патологической ненасытности и жажды власти.
Так что воспроизводить этот мозг — сущее безумие. Пусть машинный интеллект будет многократно умнее нас, но по-своему.
Наша же задача сейчас, как мне кажется, в сохранении той сложноорганизованной культуры, которая будет способна воспроизводить качественные мозги — полноценный, хорошо работающий естественный интеллект.
К сожалению, структура прежней культуры и сама организация нашего общества сейчас радикально меняются — не скажу, в лучшую или в худшую сторону (тут любые оценки будут весьма и весьма субъективными), но это изменения кардинальные.
Главное, что она не такова, как прежде, а значит, у нас нет никаких гарантий, что мозги, которые будут формироваться в этом «новом дивном мире», окажутся, по крайней мере, не хуже прежних.
Вот почему, мне кажется, мы должны заниматься развитием человеческого мышления, естественного интеллекта, используя для этого все доступные нам возможности:
