Для духовного прогресса эгоизм, заключающийся в ощущении себя инструментом Божественного, может быть столь же или даже более опасен, чем эгоизм, которым обладает человек, полагающий, что все делает именно он. Чувство эго и духовная реализация вещи несовместимые, следовательно, не может поощряться никакая разновидность эго! Что касается гипертрофированного эго, то это одно из наиболее серьезных препятствий на пути к освобождению и совершенству. Не должно быть ни большого, ни даже маленького «я».
Под гипертрофированным эго подразумевается ощущение собственного величия, которое возникает, когда человек преодолевает ограничения обычного ума и витала и чувствует намного более широкое и могущественное сознание и неограниченные возможности, и если он начинает все это использовать в личных целях, то становится намного более эгоистичным, чем обычный человек. Величие Божественного в этом случае используется для прикрытия и поддержки своего собственного величия, и «я» человека раздувается настолько, что стремится заполнить не только землю, но и небеса. Нужно быть очень внимательным и остерегаться подобного разрастания эго.
* * *
Да, это косвенные признаки или малые формы эгоизма, свойственного человеку, который считает себя инструментом Божественного – они не очень опасны, но зачастую от них бывает довольно трудно избавиться. Существует и другая, не так часто встречающаяся, но более масштабная разновидность эгоизма, которая может принимать форму мании величия, когда человек начинает думать: «Через меня действует само Божественное, как я велик! Я – орудие Божественного и все будет сделано через меня». Три или четыре человека скрыто или явно страдали подобной манией величия в крайне острой форме; часто это заканчивается отъездом из ашрама для свершения великих дел в мире – дел, которые почему-то так и не совершаются.
* * *
Безличность сама по себе еще не есть Божественное. Все эти ошибки возможны и совершаются многими людьми, заявляющими, что они пребывают в безличном сознании. Сила может быть вселенской, но при этом не божественной: многие считают себя безличными и свободными от эго только потому, что они подчиняются некой силе или чему-то, превосходящему их личность, – но эта сила или это нечто могут и не быть Божественным, а подчинять себе людей они могут, находя какую-то зацепку в их личности и в их эго.
* * *
Действует Природа или Пракрити; Божественное не принуждает людей делать что бы то ни было. Но ничего не может совершаться без присутствия и поддержки Божественного, так как Природа или Пракрити – это Божественная Сила, и именно она все осуществляет, но осуществляет в соответствии с природой каждого человека и посредством или с участием его воли, которая крайне невежественна; это продолжается до тех пор, пока человек не обратится к Божественному, не осознает Его и не станет единым с Ним. Только тогда можно будет сказать, что все в нем определяется Волей Божественного.
* * *
Честолюбие и тщеславие изначально присущи человеческому сознанию – они даже полезны в обычной жизни, – так что вполне естественно, что поначалу они присутствуют и в садхане и, даже будучи отвергнуты, не спешат уходить. Но от них необходимо избавиться на ранних стадиях, пока человек еще не ушел далеко по пути йоги, иначе они становятся очень опасными спутниками, способными направить стремление в сторону от истинной цели и привести к злоупотреблению сиддхами.
* * *
Честолюбие принадлежит всегда виталу.
* * *
Честолюбивые замыслы и т. п. всегда сначала рождаются в витальном уме или в уме витального существа (называйте, как хотите) и оттуда поднимаются в мыслящий разум и требуют, чтобы тот дал согласие и поддержал их своей ментальной волей. Мыслящий разум в результате подобного вторжения затуманивается, позволяет себе увлечься витальными фантазиями и дает согласие. Мыслящий разум (рассудок) должен всегда незыблемо оставаться наверху и хладнокровно судить, что верно, а что неверно, не позволяя виталу захватывать и увлекать себя.
* * *
Внутреннее духовное смирение крайне необходимо, но я не думаю, что от внешнего будет много проку (хотя, конечно, в общении с другими никаких проявлений гордыни, высокомерия или тщеславия быть не должно) – такое смирение часто вызывает в человеке чувство превосходства над другими и со временем становится формальным или неэффективным. Я видел людей, которые пытались внешне сохранять полное смирение в стремлении избавиться от гордыни, но не заметил, чтобы они достигли каких-то устойчивых результатов.
* * *
Некоторые делают это [намаскар каждому встречному] для того, чтобы выработать у себя смирение (Х обыкновенно кланялся всем подряд, но, судя по моим наблюдениям, он так и не избавился от присущего ему самодовольства), другие, тяготеющие к вишнуизму, кланяются всем потому, что они достигли реализации Нараяны во всем или пытаются ее достичь. Осознавать, что Единый пребывает во всем, конечно же, нужно, но, если кланяться человеку, все еще живущему в своем эго, то это не принесет пользы ни данному человеку, ни тому, кто ему кланяется. И особенно это нежелательно в нашей йоге, так как это ведет к рассеиванию сознания, которое должно быть сосредоточено и обращено к более высокой реализации, нежели это космическое осознавание Единого во всем, являющееся лишь шагом на пути.
* * *
Думаю, что можно сказать и так: человек, обладающий духовным смирением, понимает, как мало им сделано по сравнению с тем, что еще предстоит сделать, а также осознает, что без Божественной Милости он ничто.
* * *
Что касается чувства превосходства, то его возникновения довольно трудно избежать, когда перед сознанием человека открываются более широкие горизонты. Ему это удается, если смирение и скромность уже присущи ему. Есть люди, подобные Нагу Махашайе (одному из учеников Шри Рамакришны), которые, испытывая духовные переживания, становятся все более и более смиренными; есть и другие, подобные Вивекананде, в которых духовные переживания порождают ощущение мощи и превосходства – европейские критики довольно сурово осуждали Вивекананду за это; есть и третья категория людей, которые после духовных переживаний чувствуют свое превосходство над другими и смирение пред Божественным. Каждая позиция по-своему верна. Возьмем знаменитый ответ Вивекананды мадрасскому пандиту, который возразил на одно из его замечаний: «Но Шанкара этого не говорил», – на что Вивекананда ответил: «Шанкара не говорил, а я, Вивекананда, говорю», – после чего пандит уже не смог вымолвить ни слова. Обычному человеку эта фраза: «Я, Вивекананда» может показаться верхом самоуверенности и эгоизма. Но в духовных переживаниях Вивекананды не было ничего ложного или ошибочного. И его поведение не было просто проявлением эгоизма – он чувствовал, что должен отстаивать свои идеалы, и занял позицию борца, который, ощущая себя представителем чего-то очень великого, не может допустить, чтобы его одолели или принизили. Это не означает, что в устранении эгоизма и в духовном смирении нет никакой необходимости, а лишь показывает, что этот вопрос не так прост, как это кажется на первый взгляд. Ведь если я намерен рассказать о своих духовных переживаниях, я должен сделать это предельно точно – я должен описать их, объяснить особенности этих состояний (bhāva), передать мысли и чувства, вызванные ими, отметить, насколько они расширили сознание. Но как описать переживание, в котором чувствуешь, что содержишь в себе весь мир или ощущаешь силу Божественного, вливающуюся в твое существо и природу, или чувствуешь незыблемость собственной веры и ее неподвластность всем сомнениям и заявлениям скептиков, или ощущаешь свое единство с Божественным или незначительность человеческой мысли и жизни в сравнении с более великой жизнью и существованием? И я буду вынужден использовать местоимение «я» – мне не удастся избежать этого, сказав: «Это тело» или «Эта форма», – и особенно потому, что я не последователь Майявады. И не придется ли мне прибегнуть к выражениям, которые вынудят Х осуждающе покачать головой и обвинить меня в гордыне и эгоизме? Мне думается, что избежать этого едва ли удастся.
И еще одно замечание: мне кажется, что вы практически не делаете различий между верой и интеллектуальным убеждением, но подлинная вера – это нечто духовное, это знание души. Высказывания, которые вы цитируете в своем письме, являются категорическими утверждениями человека, обладающего ментальной верой, который готов неистово отстаивать свои ментальные убеждения и свои идеалы просто потому, что они принадлежат ему, а значит, превосходят убеждения и идеалы других – для человеческой природы занимать такую позицию в порядке вещей. Даже атеист проявляет нетерпимость – он провозглашает свой собственный символ веры, утверждая, что истинны только Природа и Материя, а всех, кто в это не верит или верит во что-то другое, он презрительно называет глупцами, непросвещенными тупицами или невеждами, погрязшими в предрассудках. Если он посчитает меня глупцом и невеждой, пожалуйста, но, как я заметил, подобная позиция свойственна не только нерелигиозным людям, которые не верят ни в Богов, ни в Гуру, но в равной степени и тем, кто считает себя верующим и религиозным. Я сейчас рассматриваю другую сторону этого вопроса, против чего, надеюсь, вы не станете возражать; я просто хочу обратить ваше внимание на то, что вопрос превосходства и смирения имеет и другую сторону, что он не так прост, как это кажется на первый взгляд и требует намного более детального рассмотрения.
