Три совета
Притча говорит о тщетности дальнейшего обучения того ученика («ловца»), который не сделал практических выводов из прежних наставлений учителя («птицы»: этот образ напоминает о райских птицах, постоянно воспевающих хвалу Аллаху; в суфийской традиции птица – символ души праведного шейха-наставника). Сюжет был воспроизведен целым рядом как мусульманских, так и христианских авторов.
Д. Щ.
Три совета
Молила пичужка, попавшая в сеть:
«Ловец, отпусти меня! Дай улететь!
Тебе не нужна я нисколько, клянусь,
Ведь мяса во мне – на один только кус!
Меня ты проглотишь, а прок-то каков?
Ведь сколько умял ты баранов, быков,
А все ж тебя голод терзает, как зверь:
Так пташкой ли малой наешься теперь?!
Но если к моим снизойдешь ты мольбам,
Тебе три совета я чудные дам!
На первый совет свое сердце настрой,
Отпустишь меня – и услышишь второй,
А третий я с ветки тебе пропою, —
Слова эти жизнь переменят твою!
Внимай моей речи и слушай теперь:
Не будь дураком, небылицам не верь!»
Тот молвил: «Совет твой понравился мне!» —
И вот уже птичка поет на окне:
«Второй мой разумный совет не забудь —
О том не печалься, чего не вернуть!»
И вот уже с ветки пичужка твердит:
«В груди моей лал драгоценный сокрыт!
Десяток дирхемов – таков его вес!
Богатством своим ты достиг бы небес,
Ты б славу обрел и правителем стал,
Но вот – не достался тебе этот лал!»
Как женщина в родах, завыл наш ловец:
«Себя обездолил я! Счастью конец!
О птица! О счастье! Вернись же в мой дом,
Я стану кормить тебя лучшим зерном!»
«Напрасных мечтаний, ловец, не таи!
Сколь быстро забыл ты советы мои:
„О том не печалься, чего не вернуть“, —
А ты загрустил так, что страшно взглянуть!
Тебе напрямик я сказала, в глаза:
„Мол, глупому вымыслу верить нельзя!“
Как десять дирхемов вмещу я в груди,
Коль вешу дирхем я? Ну, сам посуди!»
«Так, значит, – ловец убедиться желал, —
Нет лала, и ты пошутила про лал?!
Так дай же мне третий, последний совет!»
Но птица пропела: «Нужды в этом нет, —
Коль ты не усвоил и первые два,
То третий вместит ли твоя голова?!»
Взлетела – и след ее в небе простыл,
А глупый ловец в изумленье застыл...
...Напрасно ты сеешь зерно в солончак:
Совет мудреца не воспримет дурак.
Возьмешься латать его разум с утра,
А к вечеру вновь разрастется дыра!
Вам, мудрые, дам я совет на века:
Пропащее дело – учить дурака!
Утраты, лишения и прочие кары постигают тех, кто по своей гордыне или жадности, лености или скудоумию противится Богу, напрочь отказываясь усваивать Его жизненные наставления. Однако наказание призвано вразумить душу, дабы впоследствии она, наученная горьким опытом, смогла исправиться. Даже физическая смерть – не конец, но только переход. Ведь Путь – вечен...
В образе дракона представлено животно-эгоистическое начало в самом человеке – нафс. Притча предупреждает о смертельной опасности, подстерегающей того, кто забывает о разрушительных потенциях своих плотских страстей и оставляет их «без надзора». При отсутствии ежедневных суфийских занятий, молитв и размышлений эгоистические желания ученика при первой же благоприятной возможности («солнце... согрело дракона, в нем жизнь пробудило») становятся реальной угрозой не только для него самого, но и для всех окружающих.
Д. Щ.
***
Притча содержит великое предупреждение человечеству: вспомним о ядерной энергии и других новооткрытых «чудесах», предназначенных для выгоды и славы. Человек думает, что смирил и подчинил себе начала, которые по сути своей остаются непознанными и смертоносными. То же относится к внутреннему миру самого человека: не зная духовно-психической реальности дремлющих в нас страстей, склонностей, сил, энергетических источников, можно с помощью профанических упражнений пробудить в себе страшного дракона. Отсюда вред оккультизма, магии и проч. Опытный наставник ( шейх) обращается осторожно с внутренним миром наставляемого и учит тому же его самого. Страсти, которые, казалось бы, смирены и умерщвлены, могут, подобно дракону, «пробудиться» и принести страшные беды.
М. Х.
Дракон
Есть старый рассказ об охоте на змей:
Внемли и понять его тайну сумей!
Охотник старался змею изловить,
Чтоб ею людей на базаре дивить.
Без отдыха шел он весь день напролет,
Блуждал по горам, где сугробы и лед,
И, жаждой наживы все дальше влеком,
Вдруг видит: валяется мертвый дракон!
Сколь мало о людях мы знаний имеем,
Сколь часто дивимся драконам и змеям!
Мы – высшее чудо и гордость Творца —
Готовы на гадов глазеть без конца:
За то и лишаемся мы благодати,
Забыв об Адамовых сане и стати!..
...Охотник был счастлив, он гордо сказал:
«Возьму я дракона с собой на базар,
Небось, о подобном чудовищном гаде
Ни разу не слышали люди в Багдаде!»
Дракон был ужасен, огромен, тяжел
И толст, словно древнего дерева ствол,
И долго охотник отвратного гада
Волок: ведь его ожидала награда!
И вот, наконец, из последних он сил
Ту жуткую тварь на базар притащил.
Но в туше ужасной таилась угроза:
Дракон не издох – лишь застыл от мороза.
Чтоб чудо увидеть, сошлись все и вся,
Добывшему змея монеты неся.
И сотни и тысячи – стадо людское —
Вкруг змея сновали, не зная покоя.
Охотник, безмерно гордясь, делал вид,
Что страшный противник им в битве убит,
И, чтоб убедить всех глазеющих в том,
Связал он дракона толстенным жгутом.
Однако же солнце все выше всходило,
Согрело дракона, в нем жизнь пробудило:
Змеиною злобой душа распалилась,
И тело огромное зашевелилось!
И дали зеваки тогда стрекача,
Безумно крича и упавших топча.
Услышав же вопли и стоны людей,
Порвал свои путы чудовищный змей —
И с ревом взвился, словно вихрь, над толпою,
Почти полумертвой, от страха слепою!
Вот тут-то ловец себе задал вопрос:
«Ужель свою гибель с горы я принес?!»
И впрямь его змей разъяренный схватил,
Как зайца, разумную плоть проглотил,
И, морду подняв, завывая от злости,
Прижался к столбу и смолол его кости...
...Ты хочешь понять, в чем великий секрет
Твоих неудач, и болезней, и бед?
Для злой твоей воли обилье невзгод —
Спасительный хлад, усыпляющий лед!
Ты буйством страстей свою душу не грей,
Пусть спит, леденея, прожорливый змей!
Ты сердце соблазнами в грех не вводи,
Дракона застывшего не разбуди!
Проснется – тебе его не усыпить,
Напрасно ты станешь молить и вопить!..
Рассказ говорит о том, что духовные причины происходящих событий сокрыты от простых людей, но явлены прозорливцам. Дервиш, несправедливо осужденный вместе с разбойниками, оказался, согласно внутренней связи вещей, наказанным по заслугам. Другая важная мысль этого рассказа: человек терпит кару за то, что «сам разрушил свой былой покой» – изменил своей миссии, предуказанной его же высшей Сущностью, «высшим Я».
Д. Щ.
Обет дервиша
Пойми рассказ – и укрепишься в вере!..
Почтенный дервиш в горной жил пещере
Наедине с молитвой, и годами
Кормился только сочным плодами
Дерев, что здесь же, на горе, росли.
Его уста обет произнесли:
Срывать плоды с деревьев не пытаться,
Лишь падалицей весь свой век питаться.
И, дав обет, с тех пор он никогда
Рукою с ветви не срывал плода,
Он клятву не нарушил бы, когда б
Не искушенье: ветерок был слаб,
Плоды не опадали много дней,
А голод становился все сильней.
Внезапно ветра налетел порыв,
Висящий плод к отшельнику склонив,
А тот о пище помышлял – и вот,
Забыв обет, сорвал рукою плод...
...Грабители, что днем в дома врывались,
В ту ночь от кары на горе скрывались,
Где дервиш обитал. Но их нору
Нашло царево войско поутру.
Меж них к властям доставлен был и дервиш:
При все уликах – отпираться где уж?
Как суд решит, уж так тому и быть...
Ему велели руку отрубить
Как члену шайки, а потом и ногу,
Чтоб он к разбою позабыл дорогу.
Едва лишь кисть отсек удар меча,
Как некто знатный подбежал, крича:
«Палач! Ужель совсем лишен ты страха?
Ведь это – дервиш, верный раб Аллаха!»
Палач халат свой в горе разорвал
И, пав на землю, к дервишу взывал:
«О благодатной наделенный силой,
Ведь я не знал! Прости меня! Помилуй!..»
Ответил дервиш, кровью истекая:
«Мне свыше кара выпала такая.
Я сам разрушил свой былой покой,
Обет нарушив дерзкою рукой.
За грех свершенный мы страдать должны.
Вина на мне – нет на тебе вины!»
