Ио, дочь Инахову, и вот лишает ее девства и творит непраздной; и родила она ему дочь, [96] каковую нарек он Ливией. Но Ио, возмутившись сердцем о приключившемся с нею и не желая более иметь с Пиком общения, дочь свою оставила, отца же своего Инаха узреть устыдилась и бежала на корабле в Египет. Придя же в землю Египетскую, Ио там проживала; узнав же по некоем времени, что царюет над Египтом Гермий, сын Пика Зевеса, и убоявшись Гермия сего, бежит оттоле в Сирию, на гору Сильпий, ту, на коей впоследствии Селевк Никатор, царь македонский, заложил град и назвал его по имени собственного своего сына Антиохиею Великою. [97] Отойдя же в Сирию, Ио там и преставилась, как написал Феофил Премудрый; другие, впрочем, рассказывали, что-де в Египте скончалась Ио.
Меж тем Инах, отец ее, разыскивать ее послал братьев ее и родичей, а с ними Триптолема и аргивян, каковые, повсюду розыск чиня, не обрели ее; когда же узнали аргивяне, иополитяне тож, что преставилась Ио в земле Сирийской, пришли они туда и пробыли там время малое в том, что стучались в каждый дом, приговаривая:
— Душа Ио да будет спасена!
Совершая же гадание, увидели они в видении сонном телицу, говорившую им человеческим голосом:
— Здесь я, Ио!
Пробудившись же, долго дивились они, какую силу имеет сонное сие видение; и, рассудив, что на горе оной почиет Ио, воздвигли они ей святилище, да и жили там, на горе Сильпии, основав и град свой, каковой нарекли они Иополис, и сами наречены были по причине той от сирийцев ионитами даже до сего дня.
Сирийцы же антиохийские от того времени, творя воспоминание, как пришли аргивяне разыскивать Ио, каждый год стучатся об оное время в домы эллинов даже доныне. Виною же, что остались аргивяне тогда в Сирии, было повеление Инаха, царя аргивского, отца Ио, сказавшего:
— Если не приведете ко мне дочерь мою Ио, не возвращайтесь в землю Аргивскую!
И основали там иониты святилище Кроново на горе Сильпии.
Что до Ливии, дщери Ио и Пика, Зевеса тож, то сочеталась она с мужем неким, по имени Посейдон, и родились у них трое сынов — Агенор, Бел и Эниалий. И отошли Агенор и Бел в Сирию, сведать, не жива ли Ио и где братья ее, кои приходились им родичами; не сыскав никого, повернули они назад. И направил Бел путь свой в Египет, где, взяв в жены Сиду, имел от нее сыновей двоих, Египта и Даная. Агенор же, отойдя в Финикию, взял в жены Тиро; и основывает он там град, каковой нарекает Тиром по имени супруги своей. И воцарился он там и породила ему Тиро сыновей — Кадма, Финика, Сира и Килика, и сними дочерь, каковую нарек он Европою. И процарствовал Агенор в землях тех шестьдесят лет и три года.
О Европе же поэты сказывали, будто дочерь она Финика, сына Агенорова; но в сем не согласны они с хронографами.
И приступил ко граду Тиру Тавр, царь Критский, и после сражения морского взял Тир оный к вечеру и, расхитив град, увел в полон многих, в числе коих взял и Европу, дочерь Агенорову. Агенор же и сыны его сражались в то время на рубежах; о сем-то проведав, и напал нежданно Тавр, царь Критский, на край тот с моря. Память же вечера того творят тиряне даже доныне, называя его Зловечерием.
И увел Тавр Европу в землю свою, и взял ее в жены; а была она дева, и весьма красива. И назвал он края свои по имени ее «европейскими». И родила она ему сына Миноса, как написал и Еврипид Премудрый, когда говорит в стихах своих, что-де Зевес, в Тавра, сиречь Быка, обратясь, Европу похитил.
И заложил оный царь Тавр на Крите острове град великий, каковой назвал он Гортиною по имени матери своей из рода Пика, Зевеса тож; Судьбу же града того назвал он Каллиникою, по имени девы, от него в жертву закланной.
Меж тем царь Агенор, воротясь из похода своего в Тир и услыхав о случившемся нежданном нападении Тавровом и о расхищении столицы своей, тотчас послал Кадма за Европою с деньгами немалыми и с воинством. На смертном же одре своем царь тот Агенор наказал, чтобы вся земля, им покоренная, поделена была между тремя сынами его. И приял Финик град Тир с прилежащими к нему землями, и назвал землю ту по имени своему Финикиею; так же и Сир соделал, нарекши полученную им землю по имени своему Сирией; так, наконец, и Килик нарек по имени своему доставшуюся ему землю Киликией.
И жил во дни царства Финикова Геракл Философ, по прозванию Тирский, который изобрел употребление пурпура. Идучи однажды по прибрежию града Тира, увидал он пса пастухова, пожиравшего так называемую конхилу, каковая есть род малой морской раковины; пастух же, помыслив, будто окровавлена пасть пса его, взял от овец своих пригоршню шерсти и обтер влагу с пасти песьей, окрасив тем шерсть. Геракл же, приметив, что отнюдь не кровь то, но сила неведомой некоей влаги, изумился. И вот, вызнав, что у ракушки взята влага, шерсть окрасившая, взял он шерсть у пастуха и понес ее Финику, царю Тирскому, как дар великий.
Подивился и тот зрелищу краски цвета невиданного, и восхищен был изобретением новым, и повелел погружать в сок ракушки той шерсть и ткать ему ризу его царскую; и носил он первый из царей порфиру, и удивлялись все царскому его наряду, чему подобного прежде не видели.
И от того времени повелел царь Финик, да никто из подданных его не дерзает носить наряд таковой, из даров земли и моря устроенный, но только сам он и те, что будут по нем в Финикии царевать, дабы приметен был царь воинству своему и всему народу по одеянию своему дивному и чудному. Ранее же не умели люди риз окрашивать, но какова есть сама по себе шерсть овечья, такие и творили себе ризы, и носили их; и цари носили ризы верхние того же цвета из какой ни придется шерсти, и нелегко было распознать царя среди множества людей его. Но оттоле в каждой земле цари, государи и топархи, прослышав о сем измышлении, украсились нарядом, кто запонами златыми, кто порфирою, кто ризою червленою, окрашивая ее соком трав неких, и красовались так, дабы отличали их от людей их; а написал о том Палефат Премудрый.
