Между тем, тут и там, на вершинах и в долинах прятались больше семи тысяч человек, которые собрались там по приказу принца из Великой пагоды. Они перекрыли пути подхода осаждающим замок Тихая.
Из-за этого вдруг прекратилась поставка провианта для воинов провинций, люди и кони отощали, перевозка по суше и по воде находилась под обстрелом, по сто и по двести всадников поворачивали назад. Знатоки местности поджидали осаждающих там и сям в удобных местах и обстреливали их. При этом неизвестно было число поражённых стрелами каждый день и каждую ночь. Те, кто чудом спасались, бросали коней и доспехи, снимали с себя всю одежду и оставались обнажёнными. Они либо закрывали обломки скал и так прятали свою наготу, либо оборачивали свои животы листьями травы. Беглецы, которые показывали свой стыд, каждый день непрерывно разбегались на все десять сторон. Такое бесчестье в прежние времена было неслыханным. Ибо воины Японии, дожив до этих времён, теряли доставшиеся им от поколений предков доспехи, тяжёлые и лёгкие мечи. В бессмысленном споре погибли двое из Нагоя, Вступивший на Путь из Тотоми и Хёносукэ.
Кроме того, среди воинов, если у кого убивали отца, то сын срезал себе волосы[569], если же ранили господина, то подданный помогал ему и возвращался с ним домой. Хотя вначале говорили о восьмистах тысячах всадников, теперь нападающих оставалось всего сто с лишним тысяч всадников.
3
ОБ ИМПЕРАТОРСКОМ УКАЗЕ, ПОЖАЛОВАННОМ НИТТА ЁСИСАДА
Житель провинции Кодзукэ по имени Нитта Котаро Ёсисада[570] — потомок в семнадцатом поколении Хатимана Таро Ёсииэ[571], отпрыск знаменитого рода Минамото. Но миром тогда владел род Тайра[572], который был облечён властью над Четырьмя морями, поэтому Ёсисада должен был последовать приказу Канто и направиться в обход Алмазной горы.
В одном месте он однажды приблизил к себе командира собственного войска Вступившего на Путь Фунада Ёсимаса и промолвил:
— Исстари повелось так, что оба дома, Минамото и Тайра, служили двору, и когда род Тайра поднимал мятеж, дом Минамото усмирял его, а в те дни, когда от своего господина отворачивался род Минамото, его подавлял дом Тайра. Несмотря на свою глупость, Ёсисада понимает, что у членов нашего дома от поколения к поколению теряется слава искусных воинов. Сейчас же по поведению Вступившего на Путь из Сагами видно, что гибель его недалека. Я вернусь к себе в провинцию, соберу верных долгу совести воинов и успокою сердце прежнего государя. Однако без повеления августейшего мне это вряд ли будет по силам. Как бы это удостоиться повеления его высочества принца из Великой пагоды? Я смог бы тогда осуществить эту свою многолетнюю мечту.
Так он вопросил, и монах в миру Фунада спокойно ответил:
— Принц из Великой пагоды изволит укрываться среди окрестных гор, поэтому Ёсимаса должен обдумать способы и спешно получить повеление его высочества, — и вернулся на своё постоянное место в лагере.
На другой день Фунада послал больше тридцати молодых людей под видом мятежников, велев им среди ночи подняться на гору Кудзураки, сам же спустился к своему войску и утром под прикрытием тумана погнался за ними и преследовал около часа. Мятежники из Уда и Утинокори, увидев их, решили, что это их сторонники и, чтобы соединить их силы со своими, спустились с другой горы и приблизились к ним. Тогда Фунада окружил мятежные силы и захватил живыми до одиннадцати человек.
Фунада развязал пленников и по-секрету сказал им:
— Сейчас вас только захватили и никого не застрелили. Его милость Нитта намеревается, вернувшись к себе в родную провинцию, поднять государево знамя, но он не может обойтись без повеления его высочества, поэтому мы и захватили вас с тем, чтобы узнать местопребывание принца из Великой пагоды. Если вам дорога ваша жизнь, возьмите от нас проводника, ведите его в качестве посланника и идите в то место, где пребывает принц.
Так он сказал, и мятежники весьма обрадовались:
— Если таково ваше желание, это сделать очень легко. Освободите на некоторое время одного из нас. Велите ему вернуться и сообщить вам повеление его высочества.
Один человек отправился к особе принца, а остальных десять оставили. Ушедшего ожидали каждую минуту: вот сейчас, вот сейчас он вернётся, и однажды он пришёл с повелением его величества, начертанном на бумаге с гербом августейшего. Говорилось в нём следующее.
«Пожалованные мне речения его величества гласят: "Распространяя своё влияние, управлять тьмой провинций есть добродетель просвещённого государя, подавляя мятежи, утихомиривать Четыре моря есть обязанность его подданных-воинов. В последние годы закононаставник Такатоки и его единомышленники пренебрегают законами, установленными двором, и творят злые дела, как того хотят. Нагромождение зол уже проявилось в небесных карах. Наша обеспокоенность продолжается уже много лет, в результате поднимаются воины, стоящие за добро. К вам у государя самые глубокие чувства. И воздаяние будет немалым. Нужно поскорее определить план подавления Канто и привести Поднебесную в спокойствие. Именно таково высочайшее волеизъявление".
Так повелел государь.
Первый день второй луны третьего года правления под девизом Гэнко.
Младший военачальник Левой стороны.
Его милость Нитта Котаро».
Текст государева повеления содержал слова Его величества, которые следовало иметь дома перед глазами, поэтому Есисада очень обрадовался, со следующего дня сказался больным и срочно выехал в свою провинцию. Воинские силы, которые должны были вести главные сражения, под тем или иным предлогом возвращались в свои провинции. Дороги для подвоза продовольствия воинам были перерезаны, и осаждающие замок Тихая теряли присутствие духа. Услышав это, из Рокухара к месту осады послали Уцуномия. Тот добавил к осаждающим больше тысячи всадников двух отрядов, Ки и Киёвара. Это были новые войска, не имевшие потерь, поэтому они срочно выступили под стены замка и десять с лишним дней атаковали замок, не переставая ни днём, ни ночью. За это время они разрушили все оборонительные заграждения у краёв рва, и было видно, что этим несколько затруднили оборону замка. Однако люди из обоих отрядов, Ки и Киёвара, не обладали плотью принца Хандзоку[573].
Не обладали они и силой Рюхакуко[574], горы раскалывать не могли. Больше ничего делать не оставалось, нападавшие вели сражения с воинами, которые были перед ними, а из тех, кто находился сзади, каждый взял заступ или мотыгу и готов был подкопать и опрокинуть гору. И действительно, главную башню подкапывали ночью и днём трое суток и в конце концов обрушили. Люди, увидев это, стали говорить с сожалением: «Надо было с самого начала остановить сражение и вести подкоп». Но, хотя каждый стремился копать быстрее всех, было видно, что подкопать большую гору больше одного ри в окружности нелегко.
Тем временем, услышав, что замок Кусуноки крепок, а Киото бессилен, Вступивший на Путь Акамацу Дзиро Энсин выступил из замка Кокэнава в провинции Хари-ма, перекрыл два тракта, Санъё и Санъин, и расположился лагерем между Яманосато и Нисигахара. Здесь по приказу из Рокухара в столицу двигались войска из провинций Бидзэн, Биттю, Бинго, Аки и Суо. Собравшись на станции Мицуиси, они прогнали из Яманосато войско. Об этом узнал Акамацу, прежний губернатор провинции Тикудзэн[575], который занимал гору Фунасаки, и он захватил в плен больше двадцати главных соперников.
Однако Акамацу не перестрелял их, а отнёсся к пленникам весьма душевно, поэтому Ито Ямато-но Дзиро, почувствовав его благодеяния, внезапно изменил свою приверженность силам воинских домов и решил присоединиться к союзу армий императора. Сначала он занял замок на горе Мицуиси, которая возвышается над его особняком, но вскоре завладел горой Кумаяма[576] и собрал там добрых воинов. Ему проиграл сражение Кадзи-но Гэндзиро Дзаэмон, протектор провинции Бидзэн, который отступил в Кодзима. С этих пор, наконец, были перерезаны дороги в западные провинции, а центральные провинции пришли в беспорядок.
Он велел Ито остановить войско, направлявшееся в столицу из западных провинций, после чего, не тревожась о безопасности своего тыла, Акамацу быстро взял замок Токада Хего-но-сукэ и, не дав минуты отдыха своим ногам, напал на тракт Санъиндо. По пути к нему присоединялись вооружённые всадники, и скоро у него стало больше семи тысяч воинов.
Он полагал, что с такими силами победит Рокухара, однако, на случай, если сражения затянутся, сначала, для того, чтобы люди и кони отходили назад и некоторое время отдыхали, Акамацу построил замок в горном храме по названию Мая к северу от своего лагеря, сократив расстояние до соперника до двадцати ри.
