Маснави (поэма о скрытом смысле) - Джалаледдин Руми

Медине.— В оригинале: «Если я не бродил в пустыне, то что я могу сказать, о долине Мина?» Здесь Руми аллегорически сравнивает ритуал мусульманского паломничества (хаджж) с притязаниями шакала. Паломник, перейди пустыню, приходит в Мекку и покидает ее, чтобы завершить хаджж ритуальными церемониями в ее окрестностях, кульминацией которых Служат обряды в долине Мина (около 8 км от Мекки). Таким образом, не побывав в долине Мина, нельзя считать, что ты совершил паломничество. В мистическом толковании метафора означает следующее: если ты не прошел мистического «пути», если ты не растворился в божестве, то как же ты претендуешь на то, что достиг предмета желаний всякого мистика? Шакал требует, чтобы его называли райской птицей — павлином, метафорически это означает, что он претендует на звание кутба, т. е. главы всей мистической иерархии скрытых святых, совершенных людей, живущих в сем мире. Он не прошел «стоянок» пути, его не озаряли экстатические состояния, т. е. он не изменился субстанционально, а изменился лишь внешне -— угодил в чан с краской. Поэтому все его притязания тщетны.

Руми здесь вновь обращается к человеческим страстям: много найдется людей, которые, стремясь убежать от Предопределения (здесь — охотники), ищут спасения среди гор мирских забот и чувственных утех; но они не понимают, что данное убежище прольет их кровь и погубит их.

Ведь и герою собственная страсть // Страшней порой, чем прочая напасть.— В оригинале вместо «героя» — Рустам (см. Глоссарий). Здесь намек на причину гибели Рустама: страсть к охоте на диких зверей, которая побудила его принять предательское приглашение правителя Кабула. Во время охоты Рустама вывели на яму-западню, вырытую специально для него, он упал туда, получил много ран и умер.

Приводя эту притчу, Руми следует за своими предшественниками, и в частности за Абу-л-Мадждом Сана’и (ум. 1130). Правда, у Руми сказано, что пришедшие не могли разглядеть слона из-за полной темноты в помещении. У Сана’и же слона ощупывают слепые и делятся своими соображениями по этому поводу.

«“Алифа” он прямей».— решил юнец, // «Как “даль” он согнут!» —

возразил мудрец.— Очень распространенные в персидской литературе сравнения с буквами алфавита. Буква «алиф» представляет собой вертикальную черточку; буква «даль» изогнута примерно под углом в 45°.

Помощник совершенства — наш язык.— Ссылка на изречение пророка Мухаммада (хадис); «Красота мужа скрыта в его речи» (см. Фуру-занфар. Ахадис-и маснави. Техран, 1954, с. 78, № 215).

«Тех ждет недуг, кто мнит себя недужным».— Хадис (Фурузан-фар. Ахадис-и маснави, с. 79, № 218); «Если вы притворяетесь немощными, когда рядом со мной, воистину станете немощными».

Типичная для Руми аллегория: верблюд символизирует совершенного мистика, которому все видится озаренным божественным Светом; мул — это человек, который слеп духовно, он раб своей плотской души.

Рассказ поясняет понятие терпеливости (сабр) — главной отличительной черты суфия. Различные теоретики суфизма по-разному определяли этот этап на пути мистического совершенства. Тот, кто его прошел, обретает умение спокойно воспринимать как милость и благодать, так и трудности, лишения и невзгоды.

Рассказ о том, как собака каждую зиму давала клятву построить для себя дом, когда настанет лето

Рассказ, в сущности, является комментарием к Корану, XXX, 32— 33: «А когда людей коснется зло, они взывают к своему Господу, обращаясь к Нему. Потом, когда Он даст вкусить от Себя милосердие,— вот одна часть из них придает своему Господу сотоварищей, чтобы не благодарить за то, что Мы им привели».

Я лишь собой был занят в этот миг // И смысл твоей услуги не постиг.— Стихотворная обработка известной легенды, зафиксированной в арабских источниках, о чуде, сотворенном орлом. Руми ввел в сюжет вора, в легенде отсутствующего. Поскольку Пророку ведомо все сокровенное, он должен был знать, что во втором сапоге притаилась змея, но в этот момент он был занят мыслью о своих сапогах, что не положено, так как он совершал ритуальное омовение после молитвы. Предвечный свет его Истины просветил глаза орла и раскрыл ему суть происходящего. Некоторые мистики толкуют эту легенду в том смысле, что в очень редких случаях ученику бывает известно то, чего не знает его руководитель (муршид). Случай с сапогом является также примером того, что даже Пророку не дано отвлекаться от молитвенного обряда.

Юсуф Прекрасный где ни приживется, // Там рай, хоть это будет дном колодца.— Имеется в виду легенда об Иосифе Прекрасном, младшем сыне Иакова, которого завистливые алые братья бросили в сухой колодец, сообщив отцу, будто его растерзал дикий зверь. В исламе эта легенда получила широкое распространение и разработку, начиная с Корана, в котором Иосифу посвящена сура XII. В суфийской литературе образ Иосифа стал символом непорочности и душевной чистоты, провидца и вещего толкователя снов, которому известно скрытое знание. Его неотразимая красота трактуется как отражение божественной красоты в человеческом облике. Иосиф (Юсуф) стал героем многих произведений в литературах мусульманского Востока. Идея, выраженная в ответе влюбленного, ясна: мистик должен стремиться к единению с предметом своей любви, т. е. с божеством.

По всей видимости. Руми не знал точно, кого именно поставил Мухаммад во главе войск, посланных им в поход на Сирию незадолго до смерти. Поэтому он неопределенно назвал его юношей-хузайлитом. В действительности этим полководцем был Усама б. Зайд ал-Калби, сын раба

Мухаммада, сыгравший заметную роль в ранней истории арабской империи. Приказ Мухаммада утвердил его преемник халиф Абу Бакр (632—634). Было много нареканий в адрес Усамы, связанных главным образом с отсутствием у юноши опыта руководства войсками. Последующие события подтвердили правоту Мухаммада.

Предписывает мудрость древних книг // Тем и лечить, к чему больной привык.— В оригинале в первой строке: «Таким образом изрек великий Гален»- Вторая строка представляет собой хорошо известный афоризм древнегреческой и арабской медицины, основанный на утверждении, что природа