государем, если пожелаю убить свой народ ради собственного спасения? Нет, пришел мой конец. Ничего не говори больше!
Цзы Вэй отступил назад, повернулся лицом к северу и, дважды поклонившись, сказал:
— Позвольте поздравить вас, государь. Небо высоко, но слышит нас, низких. Вы трижды произнесли подобающие государю слова, и Небо трижды наградит вас. Нынче ночью звезда переместится на три созвездия, и жизнь государя будет продлена на двадцать один год.
— Откуда тебе известно это?
— Государь трижды произнес подобающие государю слова: звезда передвинется на три созвездия, расстояние между ними составляет семь ли, и для прохождения их нужно время в один год; три раза по семь — это двадцать один. Поэтому жизнь государя продлится на двадцать один год. Я, ваш слуга, прошу позволения припасть к ступеням трона и наблюдать: если звезда не переместится, прошу казнить меня.
— Оставайся, — отвечал гун.
В этот вечер звезда переместилась на три созвездия.
Лаоцзы говорит: «Способного принять на себя беды царства называют царем Поднебесной» [1176].
Некогда Гунсунь Лун [1177] во времена своего пребывания в Чжао сказал своим ученикам:
— С неспособными людьми я не странствую.
Однажды появился странник в сермяге, подпоясанной веревкой, попросил его принять и сказал:
— Я умею кричать.
— Есть среди нас человек, умеющий кричать? — вопросил Гунсунь Лун, обернувшись к ученикам.
— Нет, — был ответ.
— Тогда включите его в список.
Прошло несколько дней, и Гунсунь Лун отправился на переговоры с яньским ваном. Подъехал к реке и увидел, что паром — на другой стороне. Велел новому ученику вызвать его. Тот крикнул — и паром пришел. Поэтому и говорят: наличие мудреца не исключает присутствия умельца.
Лаоцзы говорит: «Человек не отвергает человека, вещь — вещи: это и называется высшей мудростью» [1178].
Когда Цзы Фа атаковал Цай и одержал победу, Сюань-ван выехал в предместье приветствовать победителя. Он отмерил ему во владение сто цинов земли и преподнес нефритовый скипетр. Но Цзы Фа не принял дары, сказав:
— Управлять страной, осуществлять правление и принимать послов от чжухоу — дело государя; издавать распоряжения, рассылать приказы, заботиться о том, чтобы противник бежал прежде, нежели войска сомкнут кольцо, — дело военачальника. Вступать же строем в бой и побеждать противника — дело простых людей. Воспользоваться заслуженной ими наградой и забрать положенные им титулы и жалованье — дело несправедливое и недостойное; поэтому отказываюсь и не принимаю.
Лаоцзы говорит: «Успешно свершает и не требует признания заслуг; именно потому, что не требует признания заслуг, успех не покидает его» [1179].
Цзиньский Вэнь-гун напал на Юань. Для взятия его назначил трехдневный срок. Когда через три дня город еще не пал, приказал отвести войска. Дафу, увещевая его, сказали:
— Еще день-два, и Юань будет повержен.
— Когда я назначал трехдневный срок, — отвечал Вэнь-гун, — я был уверен, что этого достаточно для взятия города. Но теперь, когда срок истек, не отвести войска — значит подорвать к себе доверие. Стоит ли того Юань?
Жители города, узнав об этом, сказали:
— Такому государю можно сдаться.
И сдались. Город Вэнь также попросил взять его под свою руку.
Лаоцзы говорит: «Глубокое, темное, внутри него семена; его семена — само естество; внутри него — вера. Поэтому прекрасные речи способны внушить уважение, а прекрасные поступки поистине возвышают» [1180].
Гунъи Сю, первый министр царства Лу, любил рыбу.
Посланники одного из царств преподнесли ему рыбу, но Гунъи Сю не принял дар. Ученики спросили его:
— Учитель так любит рыбу, почему же не принял?
— Вот потому, что люблю, и не принял. Примешь — лишишься должности и тогда останешься без того, что любишь. Если же не примешь, то и должности не потеряешь, и рыбу всегда будешь иметь.
Это мудрость человека, знающего свою пользу.
Лаоцзы говорит: «Ставь себя позади, и окажешься впереди; забудь про себя, и сохранишься. Не потому ли он [мудрец] удовлетворяет свой интерес, что не блюдет его?» [1181] И еще говорит: «Знай меру, и не испытаешь позора» [1182].
Старец с Лисьего холма задал вопрос Суньшу Ао:
— Знаешь ли ты, что есть три вещи, возбуждающие в людях недовольство?
— Какие?
— Высокий титул вызывает зависть служащих; высокий пост — неприязнь владык; большое жалованье — ненависть на местах.
— Чем мой титул выше, — отвечал Суньшу Ао, — тем мои желания умереннее; чем значительнее занимаемое мной положение, тем я осторожнее; чем больше мое жалованье, тем щедрее раздачи Можно таким образом избежать недовольства?
Лаоцзы говорит: «Знатные непременно должны иметь своим корнем незнатных, а высокое — иметь своим основанием низкое» [1183].
Кузнецу, кующему крюки у старшего военачальника [1184], было уж восемьдесят лет, а крюки оставались все такими же острыми.
— В твоем мастерстве есть какой-то секрет? — спросил его военачальник.
— Есть кое-что, что я храню, — отвечал кузнец. — С двадцати лет я пристрастился ковать крюки, ничего вокруг не видел, ничем, кроме них, не занимался.
Таким образом, полезное непременно находит опору в бесполезном, и тогда надолго сохраняется, уж не говоря о случае, когда опираются на то, что не бывает бесполезным [1185]. Тогда уж ни одно дело не остается без поддержки.
Лаоцзы говорит: «Кто в своих действиях опирается на дао, тот становится с ним един» [1186].
Вэнь-ван оттачивал добродетель, совершенствовал правление. Прошло три года, и более половины Поднебесной пришло к нему. Чжоу [1187], досадуя, сказал:
— Я с утра до ночи занят соперничеством с ним, но только зря насилую сердце, тружу тело. Но если дать ему волю и помиловать, то, боюсь, поднимет он на меня войска.
Чун-хоу Ху [1188] сказал:
— Чжоуский правитель Чан [1189] добродетелен, справедлив и искусен в составлении планов, его наследник Фа смел и решителен; средний сын Дань — почтителен, бережлив и знает цену моменту. Если потрафлять им, нам несдобровать; дав им волю и помиловав, погибнем сами. «Шапка хоть и старая, но сгодится покрыть голову». Пока ничего не случилось, подумайте, что предпринять.
Тогда Цюй Шан заключил Вэнь-вана в Юли [1190]. После этого Сань Ишэн добыл редких драгоценностей на тысячу золотом, упряжки цзоуюя и цзисы, три сотни штук черно-красной яшмы, сотню пэн больших раковин, черного леопарда, желтого медведя и зеленую дикую собаку, тысячу шкур белого тигра [1191]. Через Фэй Чжуна он передал дары Чжоу Синю [1192]. Чжоу Синь увидел
