Он повесил золотой меч на пояс,
Щит был готов служить ему.
Перед ним стоял могущественный эмир Джангельди-бий, возглавляя войско, могущественное, как Марс, нападающее, как Бахрам, благословенного султан-заде, величественного, как Парвиз [404], повелевающего, как Дарий, солнца на небе царства, сени милостей божьих Му'из ад-даула Абд ал-Му'мин-султана, да продлится его царствие! Вооруженный и оснащенный, он пошел на врагов шагами старания и усердия.
Стихи
Он выстроил отряд для мести [врагу],
[В котором] у всех нахмурены брови [от жажды] битвы.
Все вооружены мечами и стрелами,
[Это] леопарды, поражающие слонов, охотящиеся за львами.
На левой стороне поднял знамя, подобное солнцу, его высочество правосудный султан, миродержец, заботящийся о слугах, жемчужина в шкатулке счастья, яркая звезда в созвездии могущества Абу-л-Наср а Ибадулла-султан, /223а/ сидящий на коне, подобном горе. С войском, более многочисленным, чем лучи освещающего мир [солнца], с полчищем, не поддающимся счету и определению, как листья на деревьях, он устроился под сенью зонта благословенного [Абдулла-хана].
Месневи
Ибадулла, этот благословенный государь,
Устроился на левом фланге,
Он тронул породистого коня, подобного молнии,
Дива, не оставляющего тени, похожего на пери,
Он красовался на боевом коне с алым знаменем,
Напоминающим зарю на высоком небе.
В золотом шлеме и короне на голове он
Казался веткой розы с бутоном наверху.
У шаха — покорителя мира [на шлеме] султан,
Из почтения к которому осеняла его [птица] Хумай.
Он скрылся под кольчугой так,
Что напоминал солнце, показывающееся сквозь облака.
Перед ним поднял руку могущества и храбрости подобный дервишу Дустим-султан, тень милости божьей, с некоторыми [своими] сыновьями. С ног до головы скрытый под кольчугой, латами, он выступил по пути смелости.
Месневи
Шах, обладающий войском, [многочисленным], как звезды, знаменем, как у Искандара,
Надел стальную одежду, железную шапку,
Он оседлал боевого гнедого коня,
Также направил поводья на левый фланг.
Он прикрепил султан из перьев феи,
Начал грациозно двигаться, словно фея.
Его лицо украсилось алым стягом,
Словно вырос тюльпан в саду его лика.
Перед рядами войска султана [Дустим-султана], почитающего дервишей, был определен Абу-л-Хайр-султан с братьями, такими, как Музаффар-султан, Бузахур-султан, все облаченные с ног до головы в кольчуги, беспокойные, волнующиеся, как Оманское море
Месневи
Абу-л-Хайр с войском, похищающим души [врагов],
Устроился перед левым крылом.
Раньше всех устремились к одному месту на левом крыле Муртаза А'зам и прибежище саййидского достоинства, благороднейший, избранный Мир Асад вместе с другим отрядом султанов, жаждущих отомстить [врагу], такими, как Шейхим-султан, такими почтенными эмирами, как Таныш-бий джелаир, Али-Мардан бахадур, Джултай-бий.
Наследник его высочества Хусрав-султана султан, подобный Хосрову [Ануширвану], Абу-л-Музаффар Исфандийар-султан с отрядом, [вооруженным] мечами, как солнце [лучами], щитами, подобными небу, копьями, как Симак-и Рамих, мечами, как Марс, [в котором были] такие [лица], как великий эмир-заде высокодостойный мирза Шах-Мухаммад мангыт, распорядительный эмир /223б/ Шахим-бий аргун, и остальное войско левого крыла подняли победоносное знамя и раньше всех заняли позицию.
Месневи
Шах, величественный, как Джам, славный государь,
По воле судьбы названный Исфандийаром,
Тронул боевого коня,
Опоясанный с целью [направиться] к полю битвы,
Он казался леопардом на горе,
Что за гора, которая двинулась, как молния,
[Конь] блестел, как сверкающее солнце,
По быстроте [в беге] напоминал дорогую жизнь.
Копыта его осчастливлены золотыми подковами,
Казалось, соединились вместе солнце и луна.
Золотое стремя его удостоилось чести
Стать орбитой ока Исфандийара.
Выступил вперед искусный устад Рухи. По милости божьей, благодаря силе счастья могущественного [Абдулла-хана], стреляя из ружья, он захватил холм, расположенный посредине поля битвы, который держали даш-тийцы. Установив на этом холме котлы Куббали и Джахангир, он приказал стрелкам из ружей и пиротехникам охранять эту местность. Он привез [сюда] телеги и связал [их] цепями; на них и под ними он поставил пехотинцев, искусных стрелков из лука и стрелков из ружей. На этой высоте он водрузил свое знамя.
Месневи
На этом [поле битвы, напоминающем] день Страшного суда, от колес [телег]
[Создалось впечатление], что тысячи небес быстро спустились на землю,
Земля [словно] воодушевилась, напоминая небесное колесо,
[Ей] стали видны вращающиеся небеса.
Не говори, что это — телеги, это — могучие горы,
[На них] сражающиеся львы и леопарды.
Телеги, установленные вокруг войска,
Окружили палатки, словно ореолом луну.
Несколько отрядов, состоящих из храбрых копьеносцев, воинов, вооруженных мечами и саблями, прикасаясь губами к лезвиям блестящих мечей, гордо шагали под знаменем, касаясь шеей тетивы лука, [перекинутого через плечо], они были готовы жертвовать собой ради любви к победе. Если бы на какой-либо стороне обнаружилась слабость, усталость, поражение и понадобилась бы помощь, храбрые мужи, храбрецы поля битвы, были бы готовы к боям.
С той стороны Баба-султан, [стоявший] с такой огромной силой, что от ее множества и величия изнемогли горы и равнины, на поле битвы выстроил ряды для сражения. Отказавшись от товара души, богатства тела, которые являются дорогой жемчужиной, он построил /224а/ свои правый и левый фланги из львов чащи храбрости, леопардов горной тропы смелости.
Сам он встал в центре войска под мятежным знаменем. На свое правое крыло он определил своих мятежных братьев Дустим-султана и Тахир-султана с отрядом [воинов], нападающих, как волки, повадками похожих на лису.
Левое крыло войска он составил из другого отряда, [куда входили] его двоюродные братья, такие, как Абдал-султан, Пайанда-Мухаммад-султан, Махди-султан и подобные им.
Вместе с некоторыми своими сыновьями [Баба-султан] определил яраулом [405] Дин-Мухаммад-султана, который после посещения священного храма в Мекке возвратился из Хорезма и, бежав [от Абдулла-хана], направился к Баба-султану в Ташкент, и всех хисарских султанов, как-то: Факир-султана, Мухаммад-Шариф-султана, Мухаммад-Касим-султана, Махди-султана, которые после событий в Хисаре нашли убежище у Баба-султана и постоянно побуждали и подстрекали последнего к вражде и ссоре с его величеством [Абдулла-ханом]. И тот отряд по его, [Баба-султана], приказу облачился в хафтаны кичливости, [надел] на головы шлемы гордыни и сумасбродства. С не поддающимся определению вооружением, с неисчислимым количеством боеприпасов, в полной готовности, в несказанном величии, огромной толпой, несметным полчищем, определить [хотя бы] десятую долю которого смущались, были бессильны счетчики сметливого воображения,
