читать привилегии пражан и эту новую оскорбительную дарственную грамоту короля Фердинанда, в которой он возвращает им привилегии, тот сможет лучше понять то, о чем я здесь пишу.
Все в тот же год в субботу перед св. Дивишем [8 октября] около 17 часов [11 час.] король послал в обе пражские ратуши Ярослава из Шельнберка, верховного коморника Чешского королевства, Адама из Штернберка на Зеленой Горе, карлштейнского бургграфа, из панов; Вольфа из Вршесовиц на Доубравской Горе, верховного писаря Чешского королевства, утвержденного тогда в этой должности за свою верную службу, и Бернарта Жегушицкого из Нестайова, бургграфа Градецкого края, из рыцарей, чтобы они от его имени в этих пражских городах при обновлении состава коншелов ввели новый порядок.
На коншельские должности в Старом и Новом Месте ими были назначены следующие лица: в Старом Месте — Духек из Семехова, Мартин Смиль из Стоешиц, Мартин из Влканова, магистр Томаш из Яворжице, Ян Микеш из Гробчице, Ян Кроиачек из Крымлова, Петр Главса из Либославы, Ян Медарж, Ян Ржегачек из Кветницы, Ян Звунек из Оттерсдорфа, Блажей Ножичка из Войина, Ян Хохол из Семехова, Иржик Гатяпатя, Зикмунд из Фрейсгута, Ян Шмерговский из Рожиц, Микулаш Линцар, Войтех Злая Уточка; в Новом Месте — Духек Великий, Мартин Дивишовский из Прошовиц, Иржик Швик, Ян Памфилиус, Иржик Тунский из Писнице, Ондржей Зоубек, Индржих Подкова, Вацлав Микуланда, Буриан Котларж, Вацлав Веховский, Микулаш Златник, Ян Лукеш, Шимон Шпрынцл, Ян Талавашка, Иржик Златый, Ян Клатовский, Ян Червенка, Буриан Градецкий.
Эти коншелы должны были принести новую нижеследующую присягу: «Присягаем Господу Богу, Матери Божьей и всем святым, светлейшему королю и господину пану Фердинанду, королю римскому, венгерскому и чешскому и т. д. как королю чешскому и милостивейшему господину нашему и наследникам Его Королевской Милости прежде всего в верности, честности и в покорном повиновении, а также в том, что будем эту коншельскую должность, принятую от Его Королевской Милости, отправлять и исполнять верно, правильно и постоянно, всеми способами стремиться к чести и благу Е. К. М., милостивейшего господина нашего, и наследников Его Королевской Милости, добиваться, насколько может хватить разума, правды и справедливости для каждого бедного или богатого, выносить справедливые приговоры и решения, а по-другому не делать ни из-за симпатии или неприязни, ни из какого-либо страха и опасения, ни за подношения, ни из-за чего-либо другого. Да поможет нам Господь Бог и все святые».
После этой присяги им сообщили, что король изволит иметь в каждом городе своего гетмана и рихтаржа, которые заседали бы вместе с ними: в Старом Месте — Адама Ржепицкого из Судомирже, гетмана, Иржика Комедку из Ровин, рихтаржа; в Новом Месте — Людвика Бездружицкого из Коловрат, гетмана, Матея Ломиуса, рихтаржа.
Присяга гетмана: «Я, N., присягаю Господу Богу и светлейшему государю и господину пану Фердинанду, королю римскому, венгерскому и чешскому, милостивейшему господину моему, и наследникам Его Милости, что верой и правдой должен буду служить в Новом Месте Пражском в должности гетмана, доверенной мне Его Королевской Милостью, в соответствии с инструкцией, данной мне Его Королевской Милостью, не разглашать тайн совета, если они не содержат чего-либо против Его Королевской Милости, и всячески заботиться о благе Его Королевской Милости и наследников Его Милости. Да поможет мне Господь Бог и все святые».
«Инструкция, данная благородному Людвику Бездружицкому из Коловрат, нашему гетману в Новом Месте Пражском, нами назначенному, верному и любезному, как он должен отправлять эту должность гетмана, ему доверенную.
Во-первых, поскольку пражане нашего Нового Места Пражского недавно некоторыми своими делами совершили проступок против нас и провинились, мы, понимая нашу особую необходимость в этом, для предотвращения таких же будущих или им подобных мерзостей, чтобы сохранить верноподданность, послушание и верность по отношению к нам и чтобы в том нашем Новом Месте Пражском у нас был порядок, ныне в указанном городе соизволили назначить вышеупомянутого Людвика нашим гетманом так, как в отношении этого гетмана сказано в привилегиях пражан, вновь нами по милости нашей им данных. Мы желаем, чтобы теперешний и будущий гетман, который здесь в Праге нами или наследниками нашими будет назначен, нам и будущим чешским королям приносил присягу, всячески заботился советом и делом о благе и пользе нашей и наследников наших, вел себя по отношению к нам послушно и верноподданно и повиновался нам как королю, своему господину, а в наше отсутствие светлейшему князю Фердинанду, эрцгерцогу Австрийскому, любезнейшему сыну нашему, или кому-либо другому, кого мы в наше отсутствие изволим тогда назначить. Далее, чтобы этот наш гетман был усердным и бдительным, и если он узнает и дознается, что среди коншелов или в городской общине против нас, нашего достоинства и нашей королевской власти, против наших наследников и будущих чешских королей, или же против должностных лиц, земских судей, нашего коморного суда, некоторых наших советников что-либо делается и говорится, или же под каким-нибудь предлогом возник какой-либо заговор или бунт, то чтобы всегда и без всякого промедления сообщал об этом нам, а в наше отсутствие любезнейшему сыну нашему или же тому, кого мы изволили оставить вместо себя, и, насколько это возможно, сам бы пресекал такие разговоры или заговоры, которые, как выше сказано, возникали бы против нас, и не допускал бы возникновения таковых, а явно этому противодействовал. А в случае, если возникнет какое-либо недовольство, разногласия и ссоры среди коншелов, не касающиеся нас и нашей коморы, то, вызвав к себе примаса и бургомистра, чтобы успокоил их, привел к согласию и примирил.
Чтобы этот наш гетман постоянно жил в Новом Месте и в совете коншелов имел первое место. А в отсутствие этого нашего гетмана чтобы у них не было никаких заседаний, но чтобы все время он сам заседал в том совете и внимательно слушал то, что каждый из коншелов будет советовать. Если же состоится какой-либо суд и будут слушать обе стороны, то при этом нашему гетману присутствовать нет необходимости. Лишь наш рихтарж должен быть при этом разбирательстве, и, только когда будут о том деле держать совет, наш гетман должен присутствовать, и без особой важной причины ему не следует отсутствовать, а надо находиться в совете. Если же он когда-либо действительно не сможет присутствовать, то чтобы поручил это от своего имени нашему рихтаржу.
Но сам наш гетман не должен подавать свой голос в совете, кроме того, когда бы он понял, что одной из сторон совет какого-либо коншела наносит оскорбление и чинит несправедливость. Тогда наш гетман должен сказать этому лицу или этим лицам,
