Человек в литературе Древней Руси - Дмитрий Сергеевич Лихачев

Чувство природы сказывалось, между прочим, в выборе места для построения городов, монастырей или загородных дворцов князей. Ср. некоторые древнейшие известия летописей: «Даниилу же королеви идущу ему по езеру, и виде при брезе гору красну и град бывши на ней преже, именемь Рай» (Ипатьевская летопись, под 1255 г.); «Яздящу же ему (Даниилу Галицкому. – Д. Л.) по полю и ловы деющу, и виде место красно и лесно на горе, обьходящу округ его полю, и вопроша тоземець: “Како именуется место се?” Они же рекоша: “Холм ему имя есть”. И возлюби место то и помысли, да сожижеть на немь градець мал» (Ипатьевская летопись, под 1259 г.). О развитии чувства природы в древнемосковском обществе см.: Забелин И. Кунцово и древний Сетунский стан. Μ., 1873, глава I; Яхонтов И. Я. Жития святых северо-русских подвижников Поморского края как исторический источник. Казань, 1881. С. 234; и др. Однако литературный пейзаж в его типичной для последующей литературы функции отсутствует в древнерусской литературе до XVII в. Природа изображается в древнерусской литературе главным образом в ее символическом или назидательном значении (согласно словам псалма 18: «Небеса проповедуют славу Божию и о делах рук Его вещает твердь»); такова природа в «Слове па антипасху» Кирилла Туровского или в «Поучении Владимира Мономаха». В иных случаях явления природы упоминаются только тогда, когда они участвуют в событиях человеческой жизни (ср. в «Слове о полку Игореве» или описание в «Повести временных лет», под 1024 г. грозы, разразившейся во время Лиственской битвы).

См. подробнее раздел «Повести о княжеских преступлениях» в моей книге «Русские летописи» (Μ.; Л., 1947. С. 215–247).

Выражение «правдивое изображение действительности» вряд ли может быть принято в качестве термина, ибо выражение это не только громоздко, но и неточно: всякое искусство (если оно только искусство) правдиво и всякое в той или иной степени объективно или субъективно изображает действительность.