сих добре уставишася законы церковныя,
и всякия вины богословныя.
Последи же благоверный царь Роман [338],
тако же благодатным разумом осиян.
При нем же и четвертыя браки до конца запрещены,
и таковым Уставом и доднесь утвержены.
И того ради получиша себе нетленныя венца
от самого его превышняго творца.
И тех их благия дела похваляются и доднесь,
понеже от них изыде благочестия устав весь.
При них же еще святии отцы многих еретик препреша,
и единого бога в Троицы и сущую Богородицу истинно воспеша.
И в две воли и в две хотении Христа бога нашего исповедаша,
и всей вселенней тако проповедаша.
И та еретическая уста их заградиша,
и православную веру крепце утвердиша.
О прочем же бытии и при них страшно есть зде писати,
подобает же нам и всем божественнаго наказания не забывати.
О всем же сем скажет предобрая сия книга,
сочинена бо аки некая протяженная златая верига.
Имена же тех царей написаны, иже зримей книзе,
аки невкотором драгом и красном низе.
Понеже книга сия подобна некоторому драгому усаждению,
и красному изрядному учреждению.
Аще кто носит на себе таковую драгую ризу,
тот бывает самого царя некогда близу.
И потом всех людей удивляет,
тако же и сия книга прочитающаго к> наслаждает.
Понеже в ней многи сказы и повести дивны,
якобы некто носит на выи своей златые гривны.
И тако попремногу выю свою украшает,
тако же и прочитающий книгу сию разумение свое утешает.
Аще есть в ней и много стропотнаго речения,
но обаче не отбудет своего доброго наречения,
Между же тех царей и инии цари быша блази,
но последи же сами себе учинишася врази.
Яко же мудроумный Ираклий [339] от добраго на зло преложися,
от злых бо еретик умом своим прелстися.
И неподобно дело в законе сотвори,
того ради горек живот себе притвори.
И тем нелепою смертию скончася,
понеже тою еретическою прелестию объяся.
И инии мнози подобии ему учинишася,
и тако же умы своими с праваго пути совратишася.
И тем нелепыми смертьми помираху,
понеже та своя злая дела содеваху.
О них же вышереченно подобает тужити,
а и всем нам будет един наш творец и бог судити.
Спосреде же тех всех быша весма злии и богоотступныи цари,
их же господь без милости гневом своим порази.
Вначале же Иулиана законопреступника [340],
и злаго врага Уалента [341] богоотступника.
Потом прелютаго же врага Анастаса [342],
аки бы злоизрастнаго и нелепаго класа.
Громом и молниею окаяннаго сожже,
понеже он злый совет в сердцы своем вожже.
Еще же злообразнаго Лва Саврянина [343],
и прелютаго врага сына его гноетезнаго Констянтина [344].
И потом же подобна им врага от армен,
тако же злообразный Лвом [345] наречен.
Помяну же и Фоку [346], злаго мучителя
и правоверным прелютаго губителя.
Мучение же его страшно и горко к православным сказати,
токмо подобает многим слезам предати.
Последи же, окаянный, и сам лютую смерть подъят,
ему же богомудрыи Ираклий главу и с прочими уды отъят.
Паче же во оном веце приимет вечное мучение,
понеже дая православным лютое посечение.
Подобие пострада и Феофил [347] богостудный,
иже в правде и в суде был доброразсудный.
И за нечестие икон лютую смерть подъят,
его же благоверная жена возврати от самых адских врат.
И иных злых бывших меж тех,
уже не у время исписовати о всех.
Скажет же о всех сих добрая сия списателница,
и многому деянию сказателница.
Сия же книга, по реченному Времянник,
понеже от многих лик от лик.
Слагал бо ее премудрый Логофет,
и списано бысть от многих лет.
При них же, окаянных всех царех,
и при живущих тогда на земли человек всех
знамения и явления страшна бываху
и конечную погибель им нроявляху.
Громи и молния свыше от небес,
от земля же и моря много различных дивес.
Еще же и звезды являхуся не обычным своим пребыванием,
но страшным и иновидным назнаменованием.
Некогда же видети яко падати звездам,
имена же их весть господь сам.
Паки проявляя им конечную погибель их,
понеже бога не бояся никто от них.
И потом лютыми и злыми смертьми помираху,
и во ад ко отцу своему, сатане, схождаху.
Таковии достойни суть своего злодеяния,
и на будущем суде праведнаго им от бога воздаяния.
И паки нечестивым и безбожным нечестива и смерть,
яко же прият окаянный и треклятый Махмет.
Иже веру християнскую отверг,
и того ради окаянную свою душу зле испроверг.
О прочих же таковых враг не у же время написати,
подобает кораблю ко пристанищу пристати.
Всяк прочитающий сию книгу сам будет зрети,
како от таких врагов зло и прелюто было терпети.
А аще и при онех благочестивых царех,
и по всей вселенней живущих всех.
Такоже знамения и явления страшна бываху,
но тех на благоразумие наставляху.
Яко да накажутся не творить и малаго зла,
да не попустит на них господь праведнаго своего жезла.
А онех окаянных ничим же наказа,
тем и душа их во аде связа.
Маврикий [348] же веде яко неправое пред богом сотвори,
того ради весма ему превечному царю себе покори.
И тем злую месть зде восприял,
злый бо мучитель Фока все уды его отъял.
О Василии же Македонянине [349] стропотно рещи,
но точию хвалу ему прирещи.
Первие был мужством и разумом одарен,
и от свыше посланнаго гласа царем наречен.
Его же учителныя главы к сыну его велми удивляют,
яко благоразумию всех наставляют.
Последи же зло дело сотвори,
понеже благодателя своего царя Михаила [350] уби.
От него же венец царский и порфиру приял,
