Виршевая поэзия (первая половина XVII века) - Коллектив авторов

Господи, о уже к старости и к последнему концу снидох,

А в чювство, окаянный, не приидох.

Жду на себя конечнаго посечения,

А не остануся прелестнаго попечения.

Егда осужден буду пред святыми аггелы и человеки,

Тогда ничтоже ми поможет настоящий сий векъ,

Еже со усердием возлюбих,

А душю свою злыми делы погубих.

О како сей свет прелестный,

Закрывает он от нас час безвестный!

Аще кто будет в своей велицей старости,

И тот не отлагает земныя радости:

Мнится ему безсмертным быти,

И мыслит то, что бы ему во благоденьстве жити

И временныя славы не отпасть,

А не ведает, когда приидет божия власть,

Сиречь страшный последний час,

И пожинает бо много и незрелый клас!

Вы же, малыя отрочата, слышите и разумейте и зрите сего

Сия зримая малая книжица,

По реченному — Алфавитица,

Напечатана бысть по царьскому велению

Вам, младым детем, к научению.

Ты же, благоумное отроча, сему внимай

И от нижния степени на вышнюю восступай,

И неленостне и ненерадиве всегда учися,

И дидаскала своего во всем добрем наказании блюдися,

И паки не супротивляйся ему в добрых ни в чем,

Наипаче преклоняй ему выю свою во всем.

Потом научишися от него и прочему божественному мудростному писанию,

И вси людие воздивятся твоему к нему повинованию.

И тако достигнеши мудрых мужей совета,

И будеши истинный сын света.

Ничто же убо вящи божественаго повеления,

Тако же ничто же дражае добрастнаго учения;

Паче же сего словесней нашей души,

Ты же, младый отроче, крепко сему внуши.

К мяккому воску чисто печать воображается,

Тако же и учение во младости крепце вкореняется.

Сего ради во младых ногтех учению прилежи

И всякое детьское мудрование от себе отложи.

Аще научиши себе во младости,

То будет ти покой и честь во старости,

И тако хвалим будеши от всех,

И да будут словеса твоя аки мед во устех.

И тем творца своего и бога воспрославиши,

И душу свою чисту пред ним предпоставиши.

Аще еси исперва не разумел сего прочести,

То ныне будеши очеса своя привнести.

Но узриши, яко по делу и по действу сложено

И к вашему учению добре сведено.

И первие начинается вам от дидаскала сей зримый «аз»,

Потом и на прочая пойдет вам указ.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

На великом добре не погибают ли?

На малем худе проживают ли?

Безумным бог не промышляет ли?

А с умом по двором не ходят ли?

На море и на великих реках плавающих бог не спасает ли?

А на малых источняцех и на лужах ни утопают ли?

Нищий богатым питается,

А богатый нищаго молитвою спасается

Благослови, владыко, писати чернилами и пером,

А прочитати бы умом.

Аще кто упивается пивом и вином,

Тот всегда бывает некрепок умом.

Аще кто хранит душевную и телесную чистоту,

Тот наследит чертог и славу божию,

И сотворит <ему> господь бог нетленен венец.

Аще кто на другом яму копает,

Тот сам скоро пропадает.

Аще кто на кого клеветит,

Тот и сам во дно адово скоро слетит.

Аще кто на кого лукаво сщивает,

А бог ево от тово избавляет.

Аще кто на кого ложно наносит,

Тот и сам в том у бога милости попросит.

Сему писанейцу конец,

А добрым людем дай боже нетленный венец.

А лукавым всем сатано отец:

Как кому не лукавить,

А правда сама себе оправит,

А виноватаго в том срамна пред людми поставит.