Наверное, нужно все объяснить, чтобы он не думал, что Валера и я специально уединились. Как-то подобрать слова, чтобы он поверил. Но Алекс в два шага оказывается рядом со мной, обхватывает мое лицо и обескураживает:
И столько тревоги в его глазах, и столько нежности, которая плещется вперемешку с яростью, что у меня хватает сил лишь на то, чтобы кивнуть. И уткнуться ему в рубашку.
— Ты сказала, что уходишь на пару минут, — бухтит он, а при этом осторожно проводит рукой по моим волосам и плечам, будто пытаясь смазать неприятные ощущения. — Я и так дал тебе больше. Мы же договорились: пора сваливать с этого вечера, милая.
Поспешно киваю. Я думаю, что мы уйдем вместе, но Алекс пропускает меня вперед, а сам закрывает дверь комнаты изнутри. Выходит через минуту.
— Я его не убил, — говорит, встретив мой взгляд. — Не хотел заставлять тебя ждать.
— Забудь о нем, — прошу Алекса.
— Конечно, — на удивление легко соглашается тот. — Тем более что он тоже обещал забыть о нашем существовании.
Алекс расслаблен и в хорошем расположении духа, несмотря на произошедшее. Значит, у него даже мыслей не возникло, что я могу подстроить ту встречу намеренно или желать ее. Я позволяю себе забыть об этом и тоже расслабиться, и… совершенно напрасно. Это не вечер, это какое-то чертово испытание, и, кажется, проходит оно далеко не в мою пользу.
— Анжелика! — слышу радостный оклик, уже когда мы находимся практически у двери.
Воронов не обращает на это никакого внимания — держит мое пальто, чтобы я накинула его. А мне становится холодно. Очень холодно, когда я вижу, как к нам, сияя улыбкой, стремительно приближается Лида.
Глава 44
Анжелика
— Добрый вечер. — Лида тепло улыбается Воронову и мне. — Какая удачная встреча!
Алекс едва заметно кивает. Очевидно, он, как и я, представляет удачу немного иначе.
— Привет, — говорю я, — не ожидала тебя здесь увидеть.
— Я сама не ожидала, что буду здесь. Один из наших спонсоров обмолвился, что состоится такой вечер, я напросилась составить ему компанию. Он, конечно, слегка нудноватый, пока мы доехали сюда, я уже устала от его бубнежа. Но чего не сделаешь ряди благого дела? Новые знакомства могут быть полезны приюту. Кстати…
— Извини, давай поговорим потом, — выпаливаю я, догадываясь, что она хочет сказать, и подхватываю Алекса под локоть. — Мы уже уходим.
— Жаль. Но я вас не задержу. Просто я и так долго тянула. Замоталась со всеми этими делами, мне даже стыдно!
Она лезет в сумочку, а я сжимаю локоть Алекса. Наверное, сильно, потому что он бросает в мою сторону озадаченный взгляд.
— Устала, — бормочу я. — Еле стою на каблуках. Лида, пожалуйста, давай позже.
— Да секунду, — отмахивается она. — Было же, я помню, что закинула в сумочку. А, нашла!
Она громко выдыхает, а я не могу… Дышать не могу, когда вижу в ее руках конверт. Потому что знаю, что там.
Бежать было бы глупостью, хотя, может, и стоило так поступить? Пусть бы потом… я все объяснила бы потом, как и планировала, а сейчас…
— Александр Юрьевич, спасибо вам огромное! Благодаря вашему щедрому пожертвованию у нас получилось отстоять приют еще на полгода. Две недели ношу это в сумочке, все забывала отдать, а тут такая удача!
Лида достает из конверта открытку и протягивает ее Воронову. Не могу… даже повернуть голову в его сторону не могу.
— Вам, как спонсору нашего приюта, на целый год выписан безлимитный абонемент в зоопарк. С безграничным числом друзей, которые могут пойти туда вместе с вами. А еще вы становитесь официальным опекуном одного из животных нашего приюта. Без разницы какого, можем выбрать самого милого котика — вам ничего делать не нужно, просто возле его клетки будет табличка с вашим именем! Но лучше вы подумайте сами — вдруг вам кто-то придется по душе больше?
Лида все это произносит так быстро, что, даже если бы и хотела, я не смогла бы вставить и слово.
Выдав столь пламенную и восторженную тираду, она замолкает. И становится тихо-тихо. Не слышно ни музыки, ни голосов гостей этого праздника, ни звона бокалов.
Только шелест, когда Алекс берет открытку.
На ней фото котят, которые должны умилять. А его? Его они умиляют? Вряд ли, он ведь наверняка уже догадался, а если нет…
Он машинально переворачивает открытку и смотрит на оборот. А у меня даже ноги подкашиваются, потому что я знаю, что он там видит. Я сама не один раз заполняла такие же.
«Спасибо вам большое за то, что помогли нашему приюту «Твой друг».
А еще — дату. Даже если он пропустил мимо ушей весь монолог Лиды, он видит там сумму и дату.
Пожертвование было сделано на следующий день после того, как мы сидели с Алексом на чердаке, а мимо окон летел белый снег.
— Спасибо, — слышу его спокойный голос, — я подумаю. Извините, нам пора.
— Да, конечно! — улыбается Лида. — Как хорошо, что мы встретились.
Я вымучиваю ответную улыбку и как зомби выхожу на улицу под руку с Алексом. Я даже не замечаю, что так и не надела пальто и оно сползает с моего плеча.
— Холодно. Хотя бы накинь, — говорит Алекс, успев его подхватить.
Я останавливаюсь, надеваю пальто, но не застегиваюсь. Мне душно. Жарко. А еще хочется провалиться сквозь землю.
Путь до машины кажется вечностью. Вокруг много людей. Слишком много, а я хочу, чтобы мы остались наедине.
Но когда это происходит, становится только хуже. Трудно заставить себя говорить, трудно взглянуть на него.
Мимо проносятся улицы, незнакомые люди и чернота этой ночи. Она черная, несмотря на вывески и огни фонарей. Черней не бывает.
