планах соответствующих стран. Их услуги дополняют коммерческие атташе^, которые собирают информацию об экономических тенденциях, развитии промышленности и расположении предприятий, особенно в отношении их влияния на военную готовность. В этом и многих других аспектах, о которых невозможно упоминать, точность и качество отчетов, которые правительство получает от своих дипломатических представительств за рубежом, необходимы для принятия правильных решений.
В этой функции сбора информации, особенно секретной, на которой может быть основана внешняя политика собственной страны, лежит корень современной дипломатии. В средние века считалось само собой разумеющимся, что специальный посланник князя, путешествующего по чужой стране, был шпионом. Когда в течение пятнадцатого века небольшие итальянские государства начали использовать постоянных дипломатических представителей в отношениях с более сильными государствами, они делали это в первую очередь для получения своевременной информации об агрессивных намерениях последних. Даже когда в XVI веке постоянные дипломатические миссии стали повсеместными, дипломаты повсеместно рассматривались как помеха и обуза для принимающего государства. В начале семнадцатого века Гуго Гроций зашел так далеко, что выступал за их упразднение.
Дипломатические представители - это не только глаза и уши, которые сообщают о событиях внешнего мира в нервный центр внешней политики в качестве сырья для принятия решений. Дипломатические представители - это также рот и руки, через которые импульсы, исходящие из нервного центра, преобразуются в слова и действия. Они должны заставить людей, среди которых они живут, и особенно выразителей их общественного мнения и политических лидеров понять и, если возможно, одобрить внешнюю политику, которую они представляют.
В выполнении миротворческой функции убеждения, переговоров и угроз дипломатический представитель играет важную роль. Его зарубежный опыт может подсказать ему цель и средства, которые необходимо использовать, но для осуществления этих инстинктов необходимо полагаться на суждения и мастерство самого дипломатического представителя.
Сегодня дипломатия уже не играет той роли, часто эффектной, блестящей и всегда важной, которую она играла с конца Тридцатилетней войны до начала Первой мировой войны. Упадок дипломатии начался с окончанием Первой мировой войны. В двадцатые годы несколько выдающихся дипломатов все еще могли вносить важный вклад во внешнюю политику своих стран. В десятилетие, предшествовавшее Второй мировой войне, роль дипломатов в формировании внешней политики становилась все меньше, и этот упадок дипломатии как метода ведения внешних дел становился все более очевидным. После окончания Второй мировой войны дипломатия утратила свою жизненную силу, а ее функции увяли до такой степени, которая не имеет прецедентов в истории современной государственной системы. Этот упадок объясняется пятью факторами.
Наиболее очевидным из этих факторов является развитие современных коммуникаций. Дипломатия частично обязана своим подъемом отсутствию быстрой связи в период, когда правительства новых территориальных государств поддерживали непрерывные политические отношения друг с другом. Дипломатия частично обязана своим упадком развитию быстрой и регулярной связи в виде самолета, радио, телеграфа, телетайпа, междугороднего телефона.
Когда в любой момент до Первой мировой войны правительства Соединенных Штатов и Великобритании хотели вступить в переговоры, им было необходимо иметь постоянных представителей, наделенных большой свободой действий, в Лондоне и Вашингтоне для ведения переговоров. Эти постоянные представители были необходимы, поскольку средства для быстрой и непрерывной передачи подробных сообщений были громоздкими, и, в частности, время, затрачиваемое на поездки, делало невозможными личные консультации без срыва переговоров. Сегодня сотруднику Госдепартамента достаточно переговорить по трансатлантическому телефону со своим коллегой в британском МИДе или с американским послом в Лондоне или сесть на борт трансатлантического самолета во второй половине дня, чтобы начать переговоры в Лондоне на следующее утро. В случае необходимости прямых консультаций со своим правительством, ему достаточно одной недели, чтобы пересечь и снова пересечь Адантику, проинформировать свое правительство о последних событиях и получить его инструкции.
Государственному секретарю пришлось на несколько недель отлучиться из Вашингтона, чтобы лично принять участие в панамериканской конференции. Сегодня он поддерживает постоянную связь с Государственным департаментом по телефону и радио, а ночная поездка в мгновение ока возвращает его в Вашингтон. Таким образом, стало правилом, что важные переговоры ведутся не дипломатическими представителями, а специальными делегатами, которые могут быть самими министрами иностранных дел, высокопоставленными чиновниками министерств иностранных дел или техническими экспертами.
Однако эти технологические достижения не являются единственной причиной того, что традиционные методы дипломатии оказались выброшенными на свалку. К технологической способности отказаться от услуг дипломатии следует добавить убеждение, что с этими услугами необходимо расстаться, поскольку они не только не способствуют делу мира, но и фактически угрожают ему. Это убеждение выросло на той же почве, которая питала концепцию силовой политики как случайности истории, которую можно устранить по своему желанию.
И это убеждение, и эта концепция признают тесную связь между политикой власти и функциями дипломатии, и в этом они правы. Появление дипломатии как института совпадает с возникновением национального государства и, следовательно, с появлением международных отношений в современном понимании. Однако современное возникновение дипломатии и современной государственной системы - это не просто совпадение. Для того чтобы между суверенными государствами вообще существовало взаимодействие с целью создания и поддержания хотя бы минимального порядка и мира в международных делах, это взаимодействие должно осуществляться постоянными агентами. Таким образом, противодействие дипломатии и ее обесценивание - это лишь своеобразное проявление враждебности к современной государственной системе и той международной политике, которую она породила.
Действительно, на протяжении всей современной истории дипломат пользовался низким моральным авторитетом, и не только у тех, кто считал, что существует легкий способ устранить борьбу за власть с международной арены. Репутация дипломата как коварного и нечестного человека так же стара, как и сама дипломатия^. Хорошо известно определение дипломата, приписываемое сэру Генри Уоттону, английскому послу начала семнадцатого века: "Честный человек, посланный за границу, чтобы лгать ради своей страны". Когда Меттерниди сообщили о смерти ркссийского посла на Венском конгрессе, он, как сообщается, воскликнул: "Ах, неужели это правда? Что могло быть его мотивом?"
Современная версия этого обесценивания дипломатии придает особое значение одному конкретному аспекту дипломатической техники: ее секретности. Во время и после Первой мировой войны широко распространялось мнение, что тайные махинации дипломатов несут большую, если не основную, долю ответственности за эту войну, что секретность дипломатических переговоров является пережитком аристократического прошлого, и что международные переговоры ведутся и заключаются под грифом "секретно".
Вудро Вильсон был самым красноречивым выразителем этой новой философии международных отношений. Преамбула и первый из его Четырнадцати пунктов до сих пор являются наиболее красноречивым изложением новой философии. Преамбула к Четырнадцати пунктам гласит: "Нашим желанием и целью будет, чтобы процессы мира, когда они начнутся, были абсолютно открытыми, и чтобы они не предполагали и не допускали впредь никаких тайных
