думаю, что есть лучший способ добиться благосклонности небес, чем приучить себя к исполнению этих и подобных обязанностей.....
Я прекрасно понимаю, что, поскольку вы теперь будете жить в Риме, этом вместилище всех беззаконий, трудность поведения в соответствии с этими наставлениями возрастет. Влияние примера само по себе преобладает; но вы, вероятно, встретите тех, кто будет особенно стараться развратить и подстрекать вас к пороку; потому что, как вы сами понимаете, ваше раннее достижение столь великого достоинства не наблюдается без зависти, и те, кто не смог помешать вам получить эту честь, будут тайно стараться уменьшить ее, побуждая вас потерять добрую оценку общества; тем самым сбрасывая вас в ту пропасть, в которую упали они сами; в этой попытке учет вашей молодости даст им уверенность в успехе. Этим трудностям вы должны противостоять с тем большей твердостью, что в настоящее время среди ваших собратьев по колледжу меньше добродетели. Я признаю, что среди них есть хорошие и ученые люди, чья жизнь достойна подражания, и которых я бы рекомендовал вам в качестве образцов вашего поведения. Подражая им, вы будете тем более известны и почитаемы, чем больше ваш возраст и особенности вашего положения будут отличать вас от ваших коллег. Избегайте, однако,... обвинения в лицемерии; остерегайтесь всякой показности, как в вашем поведении, так и в ваших рассуждениях; не будьте строги и даже не кажитесь слишком серьезным. Этот совет вы, я надеюсь, со временем поймете и будете применять на практике лучше, чем я могу его выразить.
Однако вы не лишены понимания огромной важности характера, который вам предстоит поддерживать, ведь вы прекрасно знаете, что весь христианский мир процветал бы, если бы кардиналы были такими, какими они должны быть; ведь в таком случае всегда был бы добрый папа, от которого так существенно зависит спокойствие христианства. Итак, постарайтесь сделать себя таким, чтобы, если все остальные будут похожи на вас, мы могли бы ожидать этого всеобщего благословения. Дать вам конкретные указания относительно вашего поведения и общения было бы делом нелегким. Поэтому я лишь порекомендую, чтобы в общении с кардиналами и другими высокопоставленными лицами ваш язык был непритязательным и уважительным..... Однако во время вашего первого визита в Рим вам будет более целесообразно слушать других, чем много говорить самому.....
На публичных мероприятиях пусть ваша экипировка и одежда будут скорее ниже, чем выше посредственности. Красивый дом и хорошо устроенная семья будут предпочтительнее большой свиты и великолепной резиденции.... Шелк и драгоценности не подходят для людей вашего положения. Ваш вкус лучше проявится в приобретении нескольких элегантных останков старины или в коллекционировании красивых книг, а также в том, что ваши сопровождающие будут не многочисленны, а образованны и воспитаны. Приглашайте других в свой дом чаще, чем сами получаете приглашения. Не делайте этого слишком часто. Пусть ваша пища будет простой, а физические упражнения - достаточными, ибо те, кто носит вашу привычку, без особой осторожности скоро заболеют недугами. Доверяйте другим скорее слишком мало, чем слишком много. Есть одно правило, которое я рекомендую вашему вниманию в первую очередь: Вставайте рано утром. Это не только поспособствует вашему здоровью, но и позволит вам организовать и ускорить дела дня; а поскольку на вас лежат различные обязанности, связанные с вашим положением, такие как совершение богослужения, учеба, аудиенция и т. д., вы найдете соблюдение этого наставления полезным..... Вероятно, в определенных случаях вам будет предложено ходатайствовать о благосклонности Папы. Однако будьте осторожны, чтобы не беспокоить его слишком часто; ведь его нрав заставляет его быть наиболее либеральным к тем , кто меньше всего утомляет его своими просьбами. Это вы должны соблюдать, чтобы не обидеть его, не забывая также иногда беседовать с ним на более приятные темы; и если вы будете вынуждены просить его о какой-то любезности, пусть это будет сделано с той скромностью и смирением, которые так приятны его нраву. Прощайте.2
Лоренцо умер менее чем через месяц, и Джованни едва успел добраться до "раковины беззакония", как поспешил вернуться во Флоренцию, чтобы поддержать своего старшего брата Пьеро в шатком наследовании политической власти. Это было одно из редких несчастий Джованни, что он снова был во Флоренции, когда Пьеро пал. Чтобы спастись от огульного гнева горожан против семьи Медичи, он переоделся во францисканского монаха, пробрался неузнанным через враждебные толпы и попросил принять его в монастырь Сан-Марко, который его предки щедро одарили, но который в то время находился под командованием врага его отца, Савонаролы. Монахи отказали ему в приеме. Некоторое время он скрывался в пригороде, а затем перебрался через горы и присоединился к своим братьям в Болонье. Не любя Александра VI, он избегал Рима; в течение шести лет он жил как беглец или изгнанник, но, по-видимому, никогда не был лишен средств. Вместе со своим кузеном Джулио (впоследствии Климентом VII) и несколькими друзьями он посетил Германию, Фландрию и Францию. Наконец, примирившись с Александром, он поселился в Риме (1500).
Он нравился всем. Он был скромен, приветлив и без лишних слов щедр. Он посылал солидные подарки своим старым учителям Полициану и Халкондилу. Он собирал книги и произведения искусства, и даже его богатых доходов едва хватало на помощь поэтам, художникам, музыкантам и ученым. Он наслаждался всеми искусствами и милостями жизни; тем не менее Гиччардини, не терявший любви к папам, описывал его как "имеющего репутацию целомудренного человека и с непорочными манерами";3 а Альдус Мануций похвалил его за "благочестивую и безупречную жизнь".4
Превратности его жизни возобновились, когда Юлий II назначил его папским легатом для управления Болоньей и Романьей (1511). Он сопровождал папскую армию в Равенну; шел без оружия среди битвы, ободряя солдат; слишком долго оставался на поле поражения, совершая таинства над умирающими; и был захвачен греческим отрядом на службе у победоносных французов. Доставленный в качестве пленника в Милан, он с удовлетворением отметил, что даже французские солдаты не обращали внимания на раскольничьих кардиналов и их странствующий совет, но охотно приходили к нему за благословением, отпущением грехов и, возможно, за кошельком. Он сбежал от своих снисходительных похитителей, присоединился к испано-папским войскам, которые разграбили Прато и взяли Флоренцию, и вместе со своим братом Джулиано принял участие в восстановлении власти Медичи (1512). Через несколько месяцев его вызвали в Рим, чтобы принять участие в выборе преемника Юлия.
Ему было всего тридцать семь лет, и он вряд ли мог предположить, что его самого изберут папой. Он вошел в конклав в подстилке, страдая от анального свища.5 После недельных дебатов и,
