большом гидросамолете Pan Am Clipper, совершавшем прямой рейс из Лиссабона в Нью-Йорк (с остановкой на дозаправке на Азорских островах) - в ретроспективе один из самых спокойных переходов из охваченной войной Европы к свободе. По сей день сохраняется недовольство относительной легкостью отъезда Андре. "Сегодня есть люди, которых я встретил в Париже, - говорит Феликс Рохатин, - которые были родственниками Андре и которые никогда не простят ему, что он уехал и оставил их позади, потому что они прошли через Испанию, чего не смогли сделать другие".
В отличие от Феликса, Давидам-Вейлам повезло не так сильно, как Андре и его семье. В 1939 году, когда немцы продолжали свое шествие по Европе, и их продвижение вперед казалось неостановимым, по приказу Дэвида Уэйла Минет начала собирать коллекцию произведений искусства своего босса. Она тщательно инвентаризировала и упаковала работы - всего около 130 ящиков с инициалами "DW" на каждом - и отправила их в огромный замок в Сурше вместе с большей частью обширной коллекции из Лувра. Еще двадцать два ящика с коврами, редкими японскими гравюрами и некоторыми картинами были отправлены в другой замок в Марей-ле-Гюйон на севере Франции. Часть картин Коро, Ренуара и Гойи была отправлена в Соединенные Штаты, а остальная часть, включая мебель, скульптуры и некоторые картины, осталась в его доме в Нейи.
В начале войны в Париже Давид Давид-Вейль сначала отправился в Эвиан, во французских Альпах, и получил визы, которые позволили бы ему и его семье иммигрировать в Швейцарию. Но он решил не ехать в Швейцарию, а попытаться добраться до Соединенных Штатов через Португалию. Ночью 19 июня он выехал из Франции в Испанию с визой, выданной новым правительством Петена в Виши, и паспортом в порядке. Затем он перебрался в Португалию. 9 июля, пока он был в отъезде, немцы разграбили его дом в Нейи, забрав большую часть того, что осталось от его бесценной коллекции произведений искусства и антиквариата, хотя, учитывая их высокую ценность, они постарались сохранить большинство из них. Они также решили использовать сам особняк в качестве местного штаба.
Давид Давид-Вейль вернулся во Францию 17 июля по просьбе Пьера, который сообщил отцу, что после подписания перемирия во Франции теперь "свободная зона". Пьеру было тридцать девять лет, и он был офицером французской армии. Он вернулся к гражданской жизни и заботам о будущем фирмы. Неделю спустя правительство Виши обнародовало декрет, согласно которому все французы, покинувшие Францию в период с 10 мая по 30 июня - то есть до окончания войны во Франции, - должны быть в одночасье лишены французского гражданства. С тех пор Мишель мифизирует судьбоносную поездку своего деда в Португалию. "Мы очень патриотичны в нашей семье и очень французы", - сказал он однажды. "Он был уже пожилым человеком. И он вернулся, сказав: "Я слишком стар. Я хочу умереть в своей стране".
Тем временем нацисты нагрянули и в замок в Сурше, куда была отправлена большая часть бесценной коллекции произведений искусства Давида Вейля. Их информация о том, где спрятаны великие коллекции, была практически идеальной. "Когда вы управляете страной, - объяснял арт-дилер Гай Вильденштейн, - у людей открываются рты, и я думаю, что они так жаждут заработать деньги, что готовы к предательству". 11 апреля 1941 года сотрудники ERR (сокращение от Einsatzstab Reichsleiter Rosenberg - гитлеровского аппарата по конфискации произведений искусства), не забыв при этом нацелиться на коллекции французских евреев, начали похищать коллекцию Давида-Вейля.
14 августа Давид Давид-Вейль остановился в отеле Thermal в городке Шатель-Гюйон, примерно в тридцати милях к юго-западу от Виши, куда было приказано переехать всем парижским банкам. Затем он отправился в город Виши, чтобы повидаться с Пьером и его женой, а также провести день с другим партнером Lazard. После встречи с Пьером, несмотря на значительный перерыв в жизни своей страны, своей фирмы и своей семьи, Давид Давид-Вейль нашел время для переписки с Альтшулем по поводу растущего беспокойства своего партнера о том, что появление Андре в Нью-Йорке - спустя менее месяца - будет означать для Альтшуля его руководство нью-йоркской фирмой, когда Андре физически сможет пользоваться своей абсолютной властью. Дэвид-Уэйл сделал все возможное, чтобы развеять веру Альтшуля в то, что Андре вскоре заменит его. О своем визите к партнеру Lazard в Виши Дэвид писал несколько загадочно, но с чувством предчувствия:
К сожалению, у меня не было времени обсудить с ним все детали важных вопросов, которые вы изучаете в Нью-Йорке, но я рад возможности сообщить вам о своем чувстве, которое распространяется на все отношения, которые вы или я можем иметь с фирмой по вопросам, имеющим жизненно важное значение для будущего фирмы. Я искренне верю, что, что бы вы или я, или оба наших отца ни сделали в прошлом для блага фирмы, мы оба по-прежнему морально и материально обязаны фирме, чье высокое и несомненное положение во многом способствовало нашему личному положению и благополучию. Я уверен, что во всех этих вопросах вы чувствуете то же, что и я, и что вы всегда будете делать все возможное, чтобы помочь нам обеспечить непрерывное и здоровое развитие нью-йоркской фирмы.
8 сентября Давид Давид-Вейль услышал по французскому радио, что он лишился французского гражданства и что все его имущество конфисковано. В конце октября 1940 года правительство Виши опубликовало имена двадцати трех известных французов, которые были лишены гражданства. Приказ об этом был подписан Полем Бодуэном, давним другом Андре Мейера и новым министром иностранных дел Виши. Тем не менее, среди тех, кого Бодуэн лишил гражданства, были и Андре Мейер, и Давид Давид-Вейль - очень горькое и очень публичное унижение. Несмотря на то что после войны Давид-Вейль вновь получил гражданство, он был опустошен.
22 февраля 1941 года Министерство финансов в Виши, следуя приказу немцев, передало двадцать девять еврейских банковских фирм под "арийский" контроль, после того как в предыдущие дни были конфискованы небольшие магазины и универмаги, принадлежавшие евреям. На самом деле нацисты начали процесс установления контроля над Lazard восемью месяцами ранее, когда фирма была переведена в Лион и передана под контроль "временных управляющих", поскольку Lazard относился к категории "еврейских или частично еврейских предприятий".
К 1941 году Lazard Freres et Cie, один из крупнейших банков Франции, был захвачен нацистами и фактически закрыт. Партнеры и сотрудники разошлись по домам, заботясь о выживании, и даже офисное здание фирмы, расположенное на улице Пиле-Вилль, 5, было продано французской страховой компании. Давид Давид-Вилл и его
