босс мертв. Растерянные незнакомцы, толпившиеся в гостиной и на заднем дворе, должны были сразу ответить на ее вопрос.
Карлиньоса отправили к другу, а остальных детей, которые находились в Copacabana Palace, забрал один из шоферов и отвез в дом друга семьи.
Мария Консуэло и Жеральдо направились в кабинет Альфредо на втором этаже, где Лили лежала на кушетке в присутствии одного из слуг и разговаривала по телефону.
Мария Консуэло осторожно вошла в спальню. Возможно, это был сильный шок, смешанный с глубоким горем при виде своего любимого босса, распростертого на кровати, из рта которого все еще сочилась кровь, а возможно, это был дотошный секретарский инстинкт, который заставил Марию Консуэло сделать то, что она сделала дальше. Какова бы ни была причина, ей было трудно объяснить полиции, почему она подобрала револьвер, лежавший на полу справа от кровати, и аккуратно положила его на прикроватную тумбочку, где его позже найдут сотрудники, ведущие расследование.
Собравшиеся в доме руководители Ponto Frio немедленно приступили к выполнению распоряжений Лили. Завещание Альфредо, составленное через год после их свадьбы, фактически ставило ее во главе компании, а его имущество делилось между Лили и Карлиньосом. Регина была упомянута в отдельном завещании, но ее доля была относительно незначительной. Альфредо оставил матери горстку акций и просторную квартиру, которую она занимала в Копакабане.
Хотя Лили была убита горем из-за внезапной смерти мужа, она полностью контролировала ситуацию, особенно когда речь шла о консолидации финансовых активов Альфредо по всему миру. Обеспечение сохранности состояния Альфредо стало первоочередной задачей.
Ведь кроме Абитбола, который бросился за помощью, никто в доме на Руа Икату не подумал вызвать скорую помощь или полицию, даже , хотя по бразильским законам о самоубийстве нужно немедленно сообщить властям.
Через несколько часов после того, как они нашли тело, Конрадо отправили в местный полицейский участок, чтобы сообщить о смерти. Конрадо спокойно поехал в десятый районный участок в соседнем Ботафого, чтобы подать заявление. Согласно этому рапорту, Конрадо явился в полицейский участок в 21:45 и сообщил дежурному офицеру, что Альфредо покончил с собой в своей спальне примерно в три часа дня - почти за семь часов до этого.
В своем первоначальном рапорте Марио Сезар да Силва, полицейский констебль, записавший версию событий Конрадо, а также историю болезни Альфредо, когда адвокат явился в полицейский участок в тот роковой вечер понедельника, отмечает, что Альфредо регулярно проходил лечение у психиатра по имени доктор Жозе Леме Лопес, офис которого находился за углом от улицы Руа Икату. Конрадо сказал офицеру, что Альфредо страдает маниакальной депрессией и может покончить с собой.
Но Конрадо не рассказал полиции всей правды о личной жизни Альфредо. Ведь именно из показаний Конрадо офицер сделал вывод, что "семейная жизнь Альфредо была спокойной". Возможно, Конрадо не знал, что Альфредо планирует развестись с Лили, хотя это было общеизвестно среди его деловых партнеров. Если все, начиная с бухгалтера, секретаря и главного директора Ponto Frio, уже готовились к разводу, то маловероятно, чтобы Конрадо, главный юрисконсульт компании и личный адвокат Альфредо, не знал об этом.
Неясно, почему Конрадо упустил важные подробности личной жизни Альфредо в своем заявлении в полицию. Возможно, он понимал, что после смерти босса его новой верностью должна стать его вдова, которая унаследует ошеломляющее состояние Альфредо, оцениваемое почти в 300 миллионов долларов. Возможно, он чувствовал, что вдова не оценит запутанного полицейского расследования, особенно если окажется, что у самой Лили был мотив желать смерти одного из богатейших людей Бразилии.
Сами полицейские были одними из последних посетителей, прибывших в дом на Руа Икату. Детективы постучали в дверь ближе к полуночи и внесли металлические ящики, набитые оборудованием - камерами, блокнотами, рулетками и наборами для снятия отпечатков пальцев. Когда они поднимались по лестнице в спальню на втором этаже, у них были все основания полагать, что они отправились расследовать самоубийство, а не убийство.
Тем не менее они потратили несколько часов на анализ комнаты, где было найдено тело. Казалось, они скрупулезно проводили расследование, раздевая Альфредо и прикрепляя пластиковые стрелки прямо к его телу, чтобы показать раны и траекторию полета пуль. Они сделали множество черно-белых фотографий тела, спальни, аккуратно сложенного пиджака от костюма на левой стороне кровати, атласно-бронзового покрывала, которое, похоже, было брошено по диагонали через всю ширину кровати. Есть фотография ботинок Альфредо, аккуратно расставленных под кроватью. Они даже сфотографировали журнал "Тайм", аккуратно разложенный на прикроватной тумбочке вместе с несколькими бутылочками с лекарствами.
Они также сфотографировали оружие, которое положили на пол под правой стороной кровати, в соответствии с описанием Марии Консуэло того места, где она его первоначально нашла.
Они потребовали, чтобы Лауринда, Валдомиро и Джанира оставались в доме на время следствия, поскольку они были важными свидетелями. Они присутствовали при стрельбе, и полиция допрашивала каждого из них по отдельности о печальных событиях того дня.
В полицейском отчете, написанном от руки на линованной бумаге плотным почерком, да Силва описал труп сорокапятилетнего белого мужчины, одетого в белую рубашку, угольно-серые брюки, белое нижнее белье, серые носки и галстук в черно-коричневую полоску. "Первые пять пуговиц на рубашке были расстегнуты, галстук ослаблен, узел завязан на одну сторону, а левый рукав закатан", - говорится в отчете. "Из его рта, с левой стороны, текла кровь, которая свернулась на подушке и кровати.
В Альфредо Монтеверде дважды выстрелили из револьвера Taurus 32-го калибра бразильского производства. Пуля вошла в тело Альфредо с близкого расстояния в левой части груди, оставив круглую рану диаметром около пяти сантиметров. Согласно отчету, первая пуля, по-видимому, прошла сквозь тело, выйдя в левой части спины.
"Примерно в три часа дня он заперся в своей спальне и покончил с собой, сделав два выстрела в грудь с левой стороны, причем оба выстрела вошли в одно и то же отверстие и вышли в разных направлениях", - говорится в полицейском отчете. "Один из выстрелов был проникающим, пуля прошла через правую сторону спины и впилась в матрас его кровати. [Он покончил с собой, лежа и прижимая револьвер к груди".
Однако никто из тех, кто находился в доме 96 по Руа Икату, не слышал выстрелов "из-за огромных размеров дома", отметил офицер после допроса трех слуг. Поскольку следов взлома не было, а слуги не сообщили ни о чем необычном - ирландские волкодавы Сарама и Барбарелла наверняка предупредили бы их о попытке проникновения незнакомца, - полиция завершила расследование.
Но в их отчете были очевидные пробелы. Полиция не опросила ни одного из соседей,
