— спрашиваю я, — что вы…
— Слушайте, я тоже человек. Я женщина. Может, он так и не думает, но у меня есть…
Она умолкает — у нее нет сил продолжать. * * *
Я приглашаю Рика на последнюю индивидуальную беседу перед началом работы с ними как с парой. И с улыбкой говорю:
— У меня для вас потрясающие новости!
Мои потрясающие новости — то, что знаю я и не знают они, — очень простые: между супругами есть связь. Они на противоположных концах качелей. Рик — большой, крупный мужчина, который придавил один конец доски и кричит жене, которая сидит напротив, чтобы она слезла наконец со своего насеста — а она уговаривает, урезонивает, упрашивает его. То, что вижу я и чего не видят ни Рик, ни Джоанна, — эти самые качели. Супруги связаны друг с другом. Крупный мужчина, который хочет, чтобы его жена снизошла к нему, перепробовал все на свете, кроме того, чтобы встать с качелей, изменить собственную позицию.
Когда вы считаете, что вы с партнером — два отдельных человека, когда вы погрязли в сознании «Ты и я», то вовлекаетесь в отношения взаимного контроля. Либо Рик контролирует Джоанну, либо она его. Когда вы переключаетесь на сознание «Мы», перед вами открывается новый уровень — вы осознаете ценность отношений как среды вашего существования. Будто бы открывается четвертое измерение. И вместо того чтобы убеждать Джоанну спуститься, крупный мужчина отталкивается от земли и поднимается к ней.
Согласно одномерной индивидуалистической модели отношений, с которой живет большинство из нас, наше отношение к отношениям в целом пассивно. Получаешь что получилось, а потом на это реагируешь. Если мы поймем, что нам слишком дорого обходится быть пассивными пассажирами в собственной жизни, в отношениях с близкими, это произведет переворот, после которого жизнь резко изменится к лучшему. Оказывается, мы можем влиять на то, что получаем. Можем осознанно применять инструменты для регулировки отношений, которые изучили.
Рик не может «заставить» Джоанну заниматься с ним сексом. Честно говоря, я не верю, что кто-то вообще может «заставить» кого-то что-то сделать — если, конечно, не выкрутит ему руки и не приставит пистолет к виску. Идея одностороннего контроля, помимо каких-то крайних случаев, — это иллюзия. И даже в крайних случаях один человек не в состоянии полностью контролировать другого, даже выкручивание рук не поможет. Этому научил нас Ганди, а Мартин Лютер Кинг возвел этот прием в ранг высокого искусства. Гражданское неповиновение способно уничтожить империю. Если ты готов умереть, никто не сможет тебя контролировать. Идея управления личностью — такой же бред, как и идея обособленной личности. Но если верить в тот или иной бред, у этого будут самые что ни на есть реальные последствия. Мудрость, сидящая рядом
Оказывается, у Рика есть роскошная инструкция к Джоанне — подробная и точная. Он встает с ней каждое утро и ложится с ней в постель каждый вечер. Эта инструкция сидит рядом с ним и нервно ерзает прямо здесь — в моем кабинете, на терапевтической сессии для супружеских пар.
— Ну здрасьте, — бурчит Джоанна, осмотрев мой кабинет так, словно выискивала в нем хоть что-то красивое, на чем остановить взгляд, и не особенно преуспела. — Я так понимаю, теперь вы будете сверлить без обезболивания.
Я улыбаюсь:
— Я тоже рад вас видеть.
— Ой, черт. Не хотела вас обидеть, — поспешно добавляет она.
— Я и не обиделся. — Тут я серьезно смотрю на них обоих. — Знаете, вы оба сказали, что вам хотелось бы стать ближе друг к другу.
— И я тоже? — поднимает бровь Джоанна.
— Да я имел в виду, что… — начинает Рик.
Я поднимаю ладонь, чтобы оборвать его.
— Физически — безусловно. Но я думаю, что вам обоим поможет, если вы станете ближе друг к другу во всех смыслах.
— Что-то я сильно сомневаюсь, — говорит Джоанна.
Но я знаком останавливаю и ее.
— Хотите, я дам вам план, как завоевать Джоанну снова, как возродить вашу сексуальную жизнь? — спрашиваю я Рика.
— Еще бы. — Он косится на жену. — На какой Эверест надо забраться?
— А пошел ты знаешь куда! — начинает Джоанна.
— Прошу вас, — говорю я ей, и она умолкает. Тогда я обращаюсь к Рику. — Вы знаете, она права.
— Чего?! — изумляется он.
— Вот эта ваша стычка, которая была только что, — от нее стало кому-нибудь лучше?
— Ну, не знаю…
— Рик, у меня для вас две новости, хорошая и плохая. С какой хотите начать?
— Все равно, — отвечает он.
— Отлично. Сначала хорошая. Думаю, я сумею вам помочь.
— Вот и славно, — отвечает он. — А плохая?
— Злоба и придирки — это не сексуально. * * *
Рик в совершенстве овладел искусством, которое я неэлегантно называю «Хенни-Янгманство». Наверняка вы слышали классический девиз этого комика-стендапера, выступавшего в основном в отелях для немолодых богатых пар: «Кто-нибудь, прошу вас, уведите у меня жену!» Рик изображал долготерпеливую жертву собственной жены — эта дисфункциональная позиция очень распространена среди мужчин. Его послушать, так все дело в проигрышной сделке, которую ему навязали. Иначе говоря, все дело в нем самом. А не в них с Джоанной. Только вдумайтесь, какая огромная разница между этими двумя утверждениями: «Мне что, так и жить до гроба без секса?» и «Мы оба достойны отличной сексуальной жизни. Я скучаю по тебе. Что мы как команда должны сделать, чтобы это исправить?»
Что мы как команда должны сделать?
Ох, до чего же редко мы, терапевты, слышим эту фразу. Рик, как всякий старый добрый прагматичный индивидуалист эпохи Просвещения, вообще не думает про Джоанну. Не думает о них двоих вместе. Он заявляет о своих правах, а дальше хоть потоп. И он гордится, что способен настоять на своем, даже если при этом пилит сук, на котором сидит.
Как же велика разница между утверждениями «Мне нужно больше секса» и «Нам нужна здоровая сексуальная жизнь». От «эго» к «эко», от «Я» к «Мы». Какой бы ни была конкретная школа или техника, все хорошие семейные терапевты держат в голове мощный козырь — мудрость позиции «Мы».
— Ну что же, Рик, — говорю я, — вы бы хотели, чтобы у вас было больше совместной эротической жизни, так?
— Конечно, — устало отвечает он.
— Все это время вы пытались изменить Джоанну, — продолжаю я. — Как вы смотрите на то, что я подскажу вам некоторые новые ходы с вашей стороны, которые позволят вам получить больше желаемого?
— Ну, например?
— Например, быть ласковым с женой, это для начала, — говорю я ему. — Типа перестать жаловаться и проявить любопытство.
— Любопытство по какому поводу?
— По поводу женщины, с которой вы живете, — отвечаю я.
Он явно растерян, словно решает, обижаться или не стоит.
— Чего она хочет, что ее возбуждает, как это — помочь ей разогреться.
— Разогреться? Шутите?! Ее представление о разогреве — это пол-литра лака для ногтей и журнал «Пипл»!
Я молча смотрю на него.
— Кажется, уже пора отказаться от этой мысли, — тихо говорю я.
— От какой? — Голос Рика звучит мятежно, будто он все-таки склоняется к тому, что надо бы обидеться.
— От того, чтобы делать Джоанну полигоном для своих шуточек.
— Что? — Он пробует легкомысленный тон. — А где мне тогда брать материал?
Но нам с Джоанной что-то не смешно.
— Если вы ее хотите, — говорю я ему,
