них не дает нам возможности изменить ситуацию к лучшему. Вместо этого они дают нам временную возможность избавиться от постыдного чувства, что мы не делаем достаточно. А поощряя нас отождествлять себя с нашими покупками и рассматривать потребление как основной способ выражения наших убеждений миру, "Системный стыд" способствует обогащению тех самых корпораций, которые в первую очередь виноваты в экологической деградации.
В таблице ниже приведены подсказки, которые помогут вам задуматься о собственном отношении к потреблению и о том, как ваши привычки формируются под влиянием системного стыда:
УПРАЖНЕНИЕ НА СИМВОЛИЧЕСКОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ
Ответьте на вопросы ниже в отведенном месте.
Есть ли компании, за поддержку которых вы испытываете чувство вины или стыда? Какие это компании и почему?
Есть ли предметы, которые вы регулярно покупаете в повседневной жизни и которые, по вашему мнению, плохо отражают ваше отношение к ним? Что это за предметы, и почему их потребление вызывает у вас неприятные ощущения?
Какие факторы мешают вам отказаться от покупок у этих компаний или от приобретения этих товаров?
Есть ли телешоу, фильмы или музыканты, которые вам стыдно слушать?
Есть ли у вас привычки в потреблении, которые вы считаете нужным скрывать от других людей, чтобы избежать осуждения? Если да, то какие? Какие шаги вы предпринимаете, чтобы скрыть их?
Используете ли вы когда-нибудь свои покупки или потребительские привычки для того, чтобы донести до других свою идентичность или убеждения? Если да, то каким образом?
Когда мы задумываемся о нравственности наших покупок и потребительских привычек, мы руководствуемся самыми благими намерениями. В конце концов, большинство людей хотят чувствовать, что своим ежедневным существованием они оказывают положительное влияние на мир. Это хороший порыв! Никто не хочет чувствовать, что его жизнь бессмысленна. Но, убеждая нас в том, что покупательная способность - наш основной источник социального влияния, системный стыд заставляет нас чувствовать себя перегруженными тысячами мелких ежедневных решений и глубоко виноватыми - это мешает нам сосредоточиться на более коллективных решениях существующих проблем.
Богатство
В своей книге "Белый феминизм" бывший редактор Jezebel Коа Бек описывает, как движение за освобождение женщин часто подрывалось стремлением к "индивидуальной автономии, индивидуальному богатству, вечной самооптимизации и превосходству" [28] В белом феминизме, как его описывает Бек, личные достижения важнее солидарности с другими женщинами, особенно с теми, кто может быть беднее, темнокожее или иным образом более маргинализирован. Это идея, на которой также процветает системный стыд.
Белые феминистки сыграли активную роль в распространении системного позора, и это потому, что у них было много финансовых стимулов для этого. В начале 1900-х годов белые обеспеченные суфражистки пытались заслужить право голоса, создавая впечатление, что они как можно более добродетельны и не представляют угрозы для статус-кво. Они подчеркивали свои традиционные семейные ценности и приверженность домашнему хозяйству, чтобы не прослыть мужененавистницами или радикалками. Другими словами, они усвоили системный стыд, согласно которому женщины не должны требовать слишком многого от окружающего их общества и должны делать все возможное, чтобы влиятельные мужчины не чувствовали угрозы или страха.
Видные белые суфражистки, такие как Сьюзен Б. Энтони и Элизабет Кэди Стэнтон, заставляли молчать черных и коричневых феминисток, которые хотели не только права голоса, но и более широких мер экономической и расовой справедливости. [29] Такие женщины придали движению злобный и радикальный вид, боялись белые суфражистки, и за это их не допускали на организационные собрания и оттесняли на задний план на парадах и демонстрациях. Когда белые женщины успешно добились права голоса, они оставили в стороне проблемы черных и коричневых женщин. Их феминизм сводился к индивидуальному праву белых женщин голосовать, а не к решению проблем, которые вредят широкому кругу женщин, таких как бедность, домашнее насилие, эксплуатация детского труда или многочисленные смерти женщин из рабочего класса на производственных предприятиях.
Спустя десятилетия, в 1977 году, Combahee River Collective, группа активисток из числа чернокожих лесбиянок, заметила, что основные белые феминистки по-прежнему оставляют черных женщин и их проблемы без внимания. [30] Белые феминистки "второй волны" не были заинтересованы в борьбе с экономическими и социальными силами (такими как расизм), которые позволили несправедливо присвоить так много власти и богатства. Освобождение белых женщин означало лишь предоставление им возможности владеть собственностью, нанимать и увольнять людей и покупать все, что они хотят. Но освобождение черных женщин требовало, как выразилась черная феминистка Мишель Уоллес, борьбы со всем миром. [31].
Вместо того чтобы бороться со всем миром, противостоять сложным сетям сексизма, расизма, трансфобии и экономической несправедливости, белый феминизм предлагает вам просто много работать и стать "девочкой-боссом". Это системный подход, основанный на стыде, сфокусированный на достоинствах и издержках бритья ног, смены фамилии, нанесения макияжа и стремления получить повышение на работе, воспитывая детей ("иметь все это" обычно возможно только с помощью неоплачиваемого труда других женщин). Каждая покупка, манера поведения, голосовые реплики и решения по стилю могут быть как феминистскими, так и нефеминистскими, и только сделав все правильные выборы, женщина может "победить".
"[Белый феминизм] позиционирует вас как агента перемен, делая ваши индивидуальные потребности точкой соприкосновения для всех революционных потрясений", - пишет Бек. "Все, что вам нужно, - это лучший утренний распорядок дня, этот хак для электронной почты, эта женская юбка-карандаш, эта конференция, эта рассылка".
И наоборот, когда женщины терпят неудачу в рамках белого феминизма, они сами виноваты в этом: Они были слишком злыми, слишком кроткими, слишком пронзительными; они слишком рано завели детей, они слишком много сил вкладывали в свою внешность, они вышли замуж не за того мужчину. Неправильный подход к феминизму - это знак позора.
Такой подход наносит огромный ущерб женщинам. Психологические исследования показывают, что феминистки часто испытывают стыд за все виды выбора, который им приходится делать, [32] от кормления молочными смесями, [33] до эпиляции [34] и видов секса и поп-музыки, которая им нравится. [35] Исследование 2020 года показало, что многие феминистки испытывают стыд за то, что во время пандемии им пришлось взять на себя больше обязанностей по воспитанию детей и ведению домашнего хозяйства. Во время пандемии женщины испытали значительный удар по своей профессиональной и академической карьере, [36] но белый феминизм мало что мог предложить в связи с этим. Быть вынужденными приспосабливаться к глобальному кризису казалось нефеминистским "выбором", хотя на самом деле это был вовсе не выбор. [37]
Когда мы понимаем гендерное равенство как вопрос личного выбора и частного стыда, продуктивные разговоры о гендерных нормах распадаются на части. На протяжении многих лет я с разочарованием наблюдала за тем, как
