так бы и остался, если бы не случайное приглашение Филлис Бронфман, дочери Сэмюэля Бронфмана, приехать на выходные в семейное поместье в Тарритауне, Нью-Йорк. Когда Феликса представили, Сэмюэл, большой друг Андре и патриарх состояния Seagram, спросил его, чем он занимается. Когда Феликс рассказал Бронфману, что работает в Lazard в отделе валютных операций, он получил бесценный совет отказаться от валютных операций и сосредоточиться на слияниях и корпоративных финансах, поскольку это были единственные аспекты инвестиционно-банковского бизнеса, которые действительно интересовали Андре. Поначалу Феликс сопротивлялся этому, отчасти потому, что это, скорее всего, означало бы снижение зарплаты, а также потому, что он не имел никакого образования в области финансов, экономики или бухгалтерского учета и не мог прочитать корпоративный баланс. Бронфман настаивал: "Согласись на сокращение зарплаты и сделай это". Феликс поговорил с Андре о переходе. Андре эта идея не понравилась. "Ты ничего об этом не знаешь", - сказал он. Феликс сказал Андре, что, если понадобится, он будет учиться в бизнес-школе по ночам. Андре согласился, но, как и опасался Феликс, его зарплата была снижена до 15 000 долларов в год с 22 000 долларов.
"Я пошел работать к человеку по имени Говард Книффин, который возглавлял отдел корпоративных финансов", - рассказал Феликс автору своего очерка в журнале The New Yorker за 1983 год.
Я также ходил в вечернюю школу, чтобы изучать бухгалтерский учет и читать Грэхема и Додда по анализу безопасности - ужасная, ужасная вещь. Кроме того, я занимался всей той собачьей работой, которая связана с занесением цифр в рабочие листы, когда человек пытается объединить компании. У меня было хорошее чувство цифр, и я быстро стал очень, очень заинтересован в том, как объединить две компании. Я думаю, что причиной того, что я стал довольно хорошо разбираться в слияниях - в том, как их структурировать, - было то, что я чувствовал симметрию и динамику; когда вы пройдете через все это, выходящая компания должна быть сильнее и лучше той, что была до этого, а слияние должно быть настолько бесшовным, насколько это возможно. Когда дело доходит до сути, вы имеете дело с жадностью и властью. С жадностью нужно справиться финансовым способом, с помощью которого вы объединяете эти компании, чтобы, в конечном счете, соблюсти интересы всех. Власть - это совсем другое дело. Она требует не меньше переговоров, чем финансовая сторона, а может, и больше. На силовой стороне срывается больше сделок, чем на финансовой. Есть вопросы лица, авторитета и внешнего вида. Конечно, когда я начинал работать в Kniffin, мне просто дали задание проанализировать балансовые отчеты, чтобы статистически определить, как лучше провести слияние или поглощение. Я сидел на бесконечных совещаниях юристов и бухгалтеров, читал контракты и рабочие таблицы, чтобы понять, о чем идет речь. Меня держали вместе с дронами и тасовщиками бумаг, и я издалека наблюдал, как директора исчезают в офисе Андре, а потом ждал результатов, чтобы вернуться к тасованию цифр. Но этот процесс научил меня очень важным вещам, а именно - тонкостям заключения сделок. Я умею читать контракты. Я знаю, что такое налоговое постановление. Я знаю, что такое бухгалтерский учет. Я знаю, что могут делать бухгалтеры и чего они не могут делать. Я знаю, что является балаганом, а что нет. Я знаю, что вам скажут юристы, чему можно верить, а чему не стоит, и знаю, где на них можно надавить. На данном этапе очень важно, чтобы ни один техник не смог запугать меня, говоря о вещах, которых я не понимаю. Возможно, мне придется полагаться на него или на нее в том, что касается фактов, но я не должен полагаться на него в том, что касается концепций. Слишком многие руководители высокого уровня являются пленниками своих сотрудников. Они никогда не занимались тонкой работой, которая не так уж и загадочна, если за нее взяться. Если же вы не сталкивались с этими вещами, технические специалисты могут полностью окутать вас деталями, и вы никогда не найдете выхода. Есть банковские фирмы, которые настолько велики, что персонал занимается всеми этими вещами, но в Lazard мы настолько малы, что об этом не может быть и речи.
Феликс, гораздо более несклонный к риску, чем Андре, считал, что быть посредником и пособником - большая честь и престиж. Ему также удавалось убедить руководителей корпораций выплачивать ему миллионные гонорары за советы, при этом фирма не выкладывала ни копейки. "Раньше фирмы занимались слияниями и поглощениями просто так", - объясняет Феликс. "Рохатин совершенно не похож на Мейера, - писал Энтони Сэмпсон в начале 1970-х годов, - в нем нет традиционной для банкиров гладкости и глубокого камуфляжа, а есть стимулирующая открытость манер. У него подстриженные волосы, пронзительное выражение лица, он быстро говорит высоким голосом, водит маленькую Toyota, носит старый плащ, кажется, не обращая внимания на окружающих". Феликс "полностью владел фигурой" и обладал "огромным драйвом". Как и Мейер, он ненавидел проигрывать и был яростным переговорщиком, "как терьер с крысой", - заметил Сэмпсону один из наблюдателей.
Во многих отношениях Феликс был идеальным человеком в идеальное время. Корпоративная Америка стояла на пороге создания конгломерата, и Феликсу хватило мудрости, опыта и серьезности, чтобы стать повивальной бабкой эпохи - и получить за свои услуги достойную оплату. Мир получил представление об этой революционной алхимии уже в 1962 году, через год после того, как Феликс стал партнером Lazard в Нью-Йорке, когда Lazard посоветовал Pechiney, крупному французскому производителю алюминия, купить 40 % акций Howmet, американского производителя алюминиевых отливок для самолетов, за 18 миллионов долларов, что на 36 % выше цены Howmet на рынке на тот момент. Сделка стала огромным финансовым успехом для Pechiney - и для Lazard, которая получила большую часть последующих сделок по слияниям и поглощениям и финансированию Pechiney на долгие годы.
Феликс и Lazard стали доминировать в бизнесе слияний и поглощений. Хотя Lazard по-прежнему остается одним из мировых лидеров по предоставлению клиентам консультаций по слияниям и поглощениям, за последние двадцать пять лет появилось огромное количество консультантов. В 2006 году трудно представить себе, каким зачаточным и даже причудливым был специализированный и клубный мир консультантов по слияниям и поглощениям сорок лет назад, когда Феликс стал его первопроходцем.
Ключом к раннему успеху Феликса и Lazard в мире слияний была ITT - Международная телефонно-телеграфная корпорация. Феликс консультировал печально известного Гарольда Генина в 1960-х и
