она поглотила и ослабила Европу и оставила Японии почти полную свободу действий на Востоке. Поэтому в 1914 году она вторглась в Шантунг, а год спустя предъявила Китаю "двадцать одно требование", которое, если бы было выполнено, превратило бы весь Китай в гигантскую колонию маленькой Японии,
Группа I требований требовала признания китайцами японского сюзеренитета в Шантунге; Группа II требовала определенных промышленных привилегий и признания особых прав Японии в Маньчжурии и Восточной Монголии; Группа III предлагала, чтобы крупнейшие горнодобывающие компании на материке стали совместным делом Китая и Японии; Группа IV (направленная на просьбу Америки о строительстве угольной станции вблизи Фучоу) предусматривала, что "ни один остров, порт или гавань на побережье не должен быть уступлен какой-либо третьей державе". Группа V скромно предлагала, чтобы китайцы впредь нанимали японских советников в своих политических, экономических и военных делах; чтобы полицейские органы в крупных городах Китая управлялись совместно китайцами и японцами; чтобы Китай закупал у Японии не менее пятидесяти процентов всех своих боеприпасов; чтобы Японии было разрешено построить три важные железные дороги в Китае; и чтобы Япония имела право свободно создавать железные дороги, шахты и гавани в провинции Фукиен.41
Соединенные Штаты заявили протест, что некоторые из этих требований нарушают территориальную целостность Китая и принцип "открытых дверей". Япония отозвала группу V, изменила оставшиеся требования и предъявила их Китаю в ультимативной форме 7 мая 1915 года. Китай принял их на следующий день. Последовал китайский бойкот японских товаров; но Япония исходила из исторически верного предположения, что бойкоты рано или поздно срываются из-за тенденции торговли следовать линии наименьших издержек. В 1917 году обходительный виконт Исии объяснил американскому народу японскую позицию и убедил государственного секретаря Лансинга подписать соглашение, признающее, что "Япония имеет особые интересы в Китае, особенно в той части, к которой примыкают ее владения". В 1922 году на Вашингтонской конференции государственный секретарь Хьюз убедил японцев признать принцип "открытой двери" в Китае и довольствоваться флотом, на шестьдесят процентов превосходящим по численности флот Англии или Америки.* По окончании конференции Япония согласилась вернуть Китаю ту часть Шантунга (Цинтао), которую она отняла у Германии во время войны. Англо-японский союз умер тихой смертью, а Америка уютно размечталась о вечном мире.
Из этой юношеской уверенности в будущем проистекает один из самых серьезных провалов американской дипломатии. Обнаружив, что жители Тихоокеанского побережья обеспокоены наплывом японцев в Калифорнию, президент Теодор Рузвельт в 1907 году, с тем здравым смыслом, который скрывался за его популярным блеском, тихо договорился с японским правительством о "Джентльменском соглашении" , по которому Япония обещала запретить эмиграцию своих рабочих в Соединенные Штаты. Но высокая рождаемость среди уже принятых людей продолжала беспокоить западные штаты, и в некоторых из них были приняты законы, запрещающие иностранцам приобретать землю. Когда в 1924 году американский конгресс принял решение об ограничении иммиграции, он отказался применить к расам Азии тот принцип квот, по которому разрешалась сокращенная иммиграция европейских народов;* Вместо этого он полностью запретил въезд азиатов. Примерно тот же результат был бы достигнут, если бы квота распространялась на все расы, без какой-либо дискриминации или названия; и министр Хьюз протестовал, "что этот закон кажется совершенно ненужным даже для той цели, для которой он был разработан".42 Но горячие головы восприняли как угрозу предупреждение японского посла о "серьезных последствиях", которые может повлечь за собой этот закон; и в горячке негодования законопроект об иммиграции был принят.
Вся Япония всколыхнулась от этого, казалось бы, преднамеренного оскорбления. Проводились собрания, произносились речи, а один патриот совершил харакири у дверей дома виконта Иноуэ, чтобы выразить национальное чувство стыда. Японские лидеры, зная, что страна ослаблена землетрясением 1923 года, держали себя в руках и выжидали. По естественному ходу событий когда-нибудь Америка и Европа будут ослаблены поочередно; и тогда Япония воспользуется своей второй возможностью и возьмет отложенный реванш.
Когда за величайшей из всех войн последовала почти величайшая из всех депрессий, Япония увидела долгожданный шанс установить свое господство на Дальнем Востоке. Объявив, что ее бизнесмены подвергаются жестокому обращению со стороны китайских властей в Маньчжурии, и втайне опасаясь, что ее железнодорожные и другие инвестиции там находятся под угрозой разорения из-за конкуренции со стороны китайцев, Япония в сентябре 1931 года по собственной инициативе позволила своей армии продвинуться в Маньчжурию. Китай, раздираемый революцией, провинциальным сепаратизмом и покупаемыми политиками, не мог оказать никакого единого сопротивления, кроме как снова прибегнуть к бойкоту японских товаров; и когда Япония, якобы в знак протеста против пропаганды бойкота, вторглась в Шанхай (1932), лишь часть Китая поднялась, чтобы отразить вторжение. Возражения Соединенных Штатов были осторожно одобрены "в принципе" европейскими державами, слишком поглощенными своими индивидуальными коммерческими интересами , чтобы предпринять решительные и единые действия против этого драматического прекращения недолгой власти белого человека на далеком Востоке. Лига Наций назначила комиссию под руководством графа Литтона, которая провела тщательное и беспристрастное расследование и представила отчет; но Япония вышла из Лиги на том же основании, на котором Америка в 1935 году отказалась присоединиться к Всемирному суду - она не желает, чтобы ее судил суд ее врагов. Бойкот сократил японский импорт в Китай на сорок семь процентов с августа 1932 года по май 1933 года; но тем временем японская торговля вытесняла китайскую на Филиппинах, в Малайских Штатах и Южных морях, и уже в 1934 году японские дипломаты с помощью китайских государственных деятелей убедили Китай написать закон о тарифах, благоприятствующий японским товарам по сравнению с товарами западных держав.43
В марте 1932 года японские власти назначили Генри П'у И, наследника маньчжурского престола в Китае, главой администрации нового государства Маньчжоу-Го, а два года спустя сделали его императором под именем Канг Те. Чиновники были либо японцами, либо покладистыми китайцами; но за каждым китайским чиновником стоял японский советник.44 Хотя формально "открытая дверь" сохранялась, были найдены способы передать маньчжурскую торговлю и ресурсы в японские руки.45 Иммиграция из Японии не получила развития, но японский капитал вливался в страну в изобилии. Строились железные дороги для коммерческих и военных целей, быстро улучшались шоссейные дороги, начались переговоры о покупке у СССР Китайской Восточной железной дороги. Японская армия, победоносная и компетентная, не только организовала новое государство, но и диктовала политику правительству в Токио. Она завоевала провинцию Джехоль для Пу-И, продвинулась почти до Пейпина, великодушно отступила и затаила дыхание.
Тем временем японские представители в Нанкине напрягают все силы, чтобы добиться от китайского правительства согласия на японское лидерство во всех экономических и политических аспектах жизни Китая. Когда
