уцелели, живут в Италии. Я не
видел их уже два с лишним десятилетия. Пятый – моя семья, и так уже много
лет. — Бассий бросил на Тулла вопросительный взгляд. — Я бы так же думал
о тебе.
— Ты был бы прав, командир, пока Арминий не уничтожил
Восемнадцатый. Жизнь тогда изменилась. Я все еще могу представить себя в
упряжке до самого конца, но в наши дни все больше думаю о том, чтобы
поселиться рядом с Ветерой. Я мог бы даже жениться.
Бассий приподнял бровь. — Значит в слухах что-то есть. Может ли
женщина, о которой идет речь, быть владелицей «Быка и Плуга»
— Неужели все в проклятом легионе знают о моем деле? — в отчаянии
воскликнул Тулл.
— Каждый центурион знает, это точно, — усмехнувшись, ответил
Бассий. — Я рад за тебя, Тулл. Сирона хорошая женщина.
— Она такая, командир, — сказал Тулл, довольный вниманием Бассия.
— Но нужно выиграть войну, прежде чем я снова ее увижу. Нужно убить
Арминия и вернуть двух орлов.
— Достигни этих целей, и я принесу быка в жертву Марсу, — с
чувством сказал Бассий.
— Я тоже, командир, — поклялся Тулл, — и, может быть, еще одного
для Фортуны.
— Я перестал что-либо предлагать этой ненадежной старой ведьме
много лет назад. Она была добра к тебе?
— Раз или два, командир. — Несмотря на свой цинизм, Тулл молился
Фортуне во время грязной кровавой бани, устроенной Арминием из засады.
Несколько раз во время кошмара наяву удача сопутствовала Туллу вопреки
76
всем возможным обстоятельствам, и с тех пор он задавался вопросом, улыбалась ли ему богиня удачи.
Сможет ли она сделать это снова, как всегда, было неясно.
Глава IX
Кто-то кашлянул, резкий звук, нарушил тишину. Тулл, который
смотрел на восток, в ярости развернулся к своим солдатам, спрятавшихся
вместе с ним среди деревьев недалеко от усыпанной гравием дороги в Ализо.
— Тихо! — приказал он с сердитым шипением. — Следующий, кто издаст
гребаный звук, пожалеет о том дне, когда родился.
Прошло полтора дня с тех пор, как армия покинула Ветеру, и форт
Ализо находился примерно в миле от них. Вернувшиеся разведчики
ауксиларии обнаружили, что на него напали несколько тысяч германцев.
Хотя силы Германика во много раз превосходили нападавших, наместник
опасался ловушки. Поэтому колонна остановилась немного дальше на запад, и для оценки ситуации был отправлен сильный патруль.
Туллу было поручено командовать двумя центуриями легионеров, пятьюдесятью воинами-хавками и тремя турмами кавалерии. Дюжина
ошеломленных трубачей, привлеченных из других центурий с разрешения их
офицеров, смешалась с пехотой. Они прошли около трех миль под облачным
небом, прежде чем его осторожность – и приближающаяся большая открытая
местность – заставили их сойти с дороги и спрятаться за деревьями по обеим
сторонам.
Тулл некоторое время изучал ели, буки и скальные дубы на дальнем
конце открытой заболоченной местности. — Ничего не вижу, — сказал он
по-германски ведущему разведчику, угрюмому воину-хавку с зловонным
дыханием. — Ты что-нибудь видишь?
— Я ничего не вижу. Как я уже сказал, там никого нет.
Легкомысленный ответ воина разозлил Тулла, хотя к тому времени он
уже привык к пренебрежению германцами власти. — Как ты можешь быть
уверен?
— Мы прошли там вчера. Никто не наблюдал тогда, поэтому никто не
наблюдает и сейчас
— Это бессмысленно, — пробормотал Тулл. — Воины, осаждающие
Ализо, должны знать, что приближается армия Германика.
— Они знают. — Ухмылка. — Это игра храбрости.
— А?
— Воины трех племен атакуют Ализо. Каждый хочет показать другим, что он самый смелый.
— Значит, племя, расставляющее часовых, – трусы?
77
Хавк рассмеялся. — Да.
— Это чертовски глупо, — с презрением заявил Тулл. — И легкий
способ для врага подкрасться к тебе и застать врасплох.
Воин пожал плечами, выражая безразличие к мнению Тулла. — Таков
путь племени, — сказал он. — Мужество важнее всего.
— Если бы Арминий был здесь, на дороге стояли бы часовые.
— Арминий. — Воин откашлялся, сплюнул и пробормотал что-то еще.
— Что это значит?
Воин встретил взгляд Тулла своим жестким взглядом. — Арминий
слишком похож на римлянина. Он потерял свое племенное сердце.
Это откровение от предполагаемого союзника было нежелательным. —
Ты служишь Риму и выполняешь приказы Германика. Ты сражаешься вместе
с нами.
— Да.
— Но твое сердце остается племенным.
— Конечно, — сказал воин, бросив на Тулла презрительный взгляд.
Побежденный логикой этого человека и сомневающийся в его
лояльности, Тулл вернулся к более насущным делам, таким как его патруль.
Чтобы добраться до Ализо, им нужно было так или иначе пересечь открытую
местность. Он решил, что даже если разведчик ошибся, маловероятно, чтобы
на страже стояло больше нескольких воинов, потому что их единственная
