сообщили новые данные, я бросился искать Иззи, забыв, что старался ее избегать. В любых других обстоятельствах, находясь в стране, которая стремительно погружалась в хаос, я бы, недолго думая, постарался выполнить свою единственную задачу: эвакуировать как можно больше американских граждан. Но сейчас ситуация была другой. Я должен был позаботиться об Иззи.
Я протиснулся сквозь толпу в лобби посольства и зашел в переговорную, где обычно собиралась команда помощников конгрессменов. Дверь охранял Паркер. В переговорной царил переполох, но я отыскал Иззи за две секунды.
Она стояла в дальнем углу, зажав телефон между ухом и плечом. Ее помощники переносили папки к краю длинного стола. Один чуть не опрокинул ноутбук. Видимо, нервничали не только мы, телохранители.
Я быстро окинул взглядом комнату и, убедившись, что осла на горизонте нет, направился к Иззи. На ней были темно-синие брюки и блузка чуть более светлого оттенка синего; волосы стянуты в пучок — удобная прическа для защитного шлема.
Потому что без шлема я не собирался ее никуда выпускать.
— Нет, никаких проблем, — проговорила в трубку Иззи, и ее взгляд остановился на мне. — Это же я вас среди ночи разбудила.
Ее глаза немного покраснели, но не как после бессонной ночи любви — эту красноту я отличить умел. Она тщательно накрасилась, но нижние веки припухли. Иззи плакала. Она вздернула подбородок и дерзко посмотрела мне в глаза, будто ждала, что я это как-то прокомментирую.
— Да, сенатор Лорен, — продолжила она.
— Нам надо поговорить, — тихо произнес я, чтобы сенатор не услышала.
Иззи вздохнула.
— Кажется, возникли проблемы с охраной, — проговорила она в трубку. — Глава службы безопасности хочет со мной поговорить.
Я кивнул.
— Я спрошу. — Она закрыла микрофон рукой. — Сегодняшняя миссия является прямой угрозой?
— Само твое пребывание в этой стране является прямой угрозой. Вчера талибы захватили три вилаята.
Ее глаза расширились, костяшки побелели.
— Но не Балх, — успокоил ее я. — Мазари-Шариф еще держится.
Она облегченно вздохнула и убрала руку с микрофона.
— Сенатор, у нас проблемы. Если подождете, я найду отдельный кабинет.
Иззи указала на дверь; я кивнул, мы вместе вышли из переговорной и свернули в ближайшее свободное помещение. Перед тем как войти, я быстро проверил комнату и запер за нами дверь; Иззи положила телефон на заваленный бумагами стол и включила громкую связь.
— Сенатор Лорен, вы на громкой связи. Здесь я и сержант Грин, — сказала Иззи и выпрямилась, сложив руки на груди.
Что-то с ней было не так, но я не мог понять, что именно.
— Сержант Грин, вы глава службы безопасности моей команды, я правильно понимаю? — спросила сенатор на удивление бойко, учитывая, что в Вашингтоне было около полуночи.
— Верно, мэм.
— Как вы оцениваете риски сегодняшней поездки в Кандагар?
На миг я представил, что передо мной стоит не Иззи, а другой помощник сенатора, которому предстоит отправиться на рядовое задание. Но у меня ничего не получилось.
— Кандагар внушает опасения. Город несколько месяцев был в осаде и пока держится, но шесть дней назад гражданское население попросили эвакуироваться, а аэропорт — постоянная мишень. Я считаю, что мисс Астор небезопасно туда ехать. Визы девочек из шахматной команды уже в посольстве, и, насколько я знаю, завтра афганские ВВС их эвакуируют. Если честно, я не вижу смысла в этой поездке. Безусловно, это прекрасный повод для фотосессии, но сфотографироваться с девочками можно и завтра в Кабуле. Нет смысла везти им визы лично, мы подвергнем мисс Астор ненужному риску.
Иззи переступила с ноги на ногу и прислонилась к углу стола, не заваленному бумагами.
— Я ничего не имею против риска, — сказала она.
— А я имею, — ответила сенатор. — Поэтому мне будет нелегко просить тебя о дальнейшем.
Я напрягся, услышав этот тон.
— Вечером позвонила тренер девочек и сообщила, что им не нравится план эвакуации.
Иззи нахмурилась:
— Не нравится?
— Нет. Учитывая статус города, они не доверяют людям, которые называют себя представителями афганских ВВС и координируют поездку.
— Черт, — буркнул я и потер переносицу.
Иззи пристыдила меня взглядом.
— Ясно, — сказала она.
— Ньюкасл спросил, какие у них предложения, и упомянул, что ты в стране, надеясь, что это их успокоит, — продолжила сенатор.
Я чуть не выругался снова, прекрасно понимая, к чему она клонит.
— Они сказали, что доверяют только тебе, Иза.
Черт. Увы, я оказался прав.
— О. — Иззи ухватилась за край стола. — Они не доверяют ВВС?
— Считают, что они не те, за кого себя выдают, — ответил я. — И да, это вполне возможно. Я правильно понимаю, что команда сейчас в укрытии на случай, если город не выдержит осаду?
— Да, — ответила Иззи. — Их должны были перевезти…
— В аэропорт для завтрашней эвакуации, — договорил я. — И ты должна была встретить их там с визами.
Иззи кивнула.
Я начал лихорадочно соображать.
— А если мне удастся найти женщину из службы безопасности на замену мисс Астор, они не согласятся?
Иззи покачала головой прежде, чем сенатор ответила:
— Нет, боюсь, что нет.
— Мы говорили по скайпу, когда планировали операцию, — они знают, как я выгляжу, — объяснила Иззи.
В кабинете повисла тишина.
— Иза, я не могу просить тебя рисковать собой, чтобы вывезти этих девочек… — заговорила сенатор.
— Но мы не можем их там бросить, — прервала ее Иззи и посмотрела на меня.
— А можно провести эту операцию без риска… простите, я не знаю вашего имени, — добавила сенатор.
— Вам нельзя его знать, мэм. — Я взглянул на карту Афганистана в раме на стене и подумал об утреннем брифинге службы безопасности, об оценке угроз и девочках, чьими единственными преступлениями были интеллект и желание получить образование. — Их шесть?
— И родители, — ответила Иззи. — У некоторых есть братья и сестры.
Я кивнул.
— В данный момент аэропорт Кандагара под контролем афганского спецназа. Если получится привезти девочек туда и обеспечить безопасную зону посадки, эту операцию можно провернуть. При условии, что мы проведем на земле минимум времени.
Как ни ненавистно мне было об этом думать, все могло и сложиться.
— И тогда риск для мисс Астор и ее американских коллег будет минимальным? — спросила сенатор.
— При всем уважении, мэм, в Афганистане нет такого понятия, как «минимальный риск». Но если эти девочки останутся там, где они сейчас, им грозит куда более серьезная опасность.
— Иза, я никогда не стала бы требовать, чтобы ты рисковала жизнью.
— Я знаю. — Иззи судорожно сглотнула и потянулась убрать волосы за уши, но все лишние пряди уже были стянуты в пучок. Она сильно нервничала.
— Если лететь, то сегодня, — вмешался я. — Страна рушится на глазах, думаю, Кабул падет в течение месяца, если не раньше, а Кандагар… честно, не знаю, сколько ему осталось.
— По данным разведки, у нас было от шести до двенадцати месяцев, — тихо заметила сенатор.
— Все меняется, мэм.
— Тогда летим сегодня. — Иззи расправила плечи. — Я позвоню тренеру Ниаз. У меня есть ее номер.
Они с сенатором обменялись любезностями, пожелали друг другу удачи, и Иззи повесила трубку.
— У тебя час на прощание с Ковингтоном, потом надо уезжать, — бросил я и вышел из кабинета, оставив Иззи одну.
Значит, летим в Кандагар. * * *
Мы вылетели через три часа, взяв с собой лишь трех оперативников из моей команды и четверых сотрудников посольской службы безопасности. Из делегации Иззи не полетел никто: другие помощники сенаторов остались в посольстве. Наша эскадрилья из четырех «черных ястребов» снялась с места, и я пожалел, что у нас так мало людей.
Как и в предыдущие полеты, Иззи сидела напротив и смотрела в окно. Я снова отдал ей наушники и телефон, но сам вставлять ей наушники в уши не стал. Уткнулся в книгу, не дав Иззи возможности отказаться.
После
